Фаина Мещерякова - Дети Вечности

убийстве и массовых психических экспериментах на людях, повлекших еще две

смерти. Ты согласен с этим?

Диггиррен: — Да, я согласен с этим.

Строггорн: — Объясни нам, зачем ты это делал?

Диггиррен: — Когда-то я стал свидетелем очень сильных проявлений чувств между

мужчиной и женщиной — эсперами и пытался достичь этого в жизни. Можно заменить

допрашивающего? Мне очень неприятно отвечать Строггорну.

Линган: — Ты прекрасно знаешь, что допрос должен вести надзирающий Вард-Хирург. Только тогда мы будем уверены, что ты говоришь правду. Поверь, никому из нас это не доставляет удовольствия. Продолжайте допрос.

Строггорн: — Как и когда ты принял решение убить Этель Линган Отто?

Диггиррен: — Почему она — Линган? Разве она дочь Лингана?

Линган: — Ты не можешь задавать вопросы. Но я отвечу: Этель — моя приемная дочь.

Диггиррен: — Извини, я не знал. Можно повторить вопрос?

Строггорн: — Как и когда ты решил убить Этель Отто?

Диггиррен: — Мне трудно сказать, когда я решил. Это было больше спонтанное

убийство. До этого я только мог предполагать, что, возможно, будет необходимость

крайних мер, но надеялся обойтись вмешательством в психику.

Строггорн: — Ты имеешь в виду принудительный зондаж с уничтожением части

воспоминаний Этель?

Диггиррен: — Да. Когда я первый раз привел Этель к себе и снял ее блоки, мне

трудно было догадаться, что на самом деле они у нее несъемные. До второго раза я не знал об этом.

Строггорн: — Ты путаешься, Диггиррен. Хорошо. Расскажи нам, что произошло первый раз, когда ты привел Этель к себе?

Диггиррен: — Это произошло очень быстро. Я слегка напоил ее и затем попытался обычным воздействием на психику увеличить степень опьянения, но, мне кажется, это не удалось или не очень удалось — у нее была очень хорошая защита. Когда мы пришли домой, то почти сразу я отвел ее в спальню — она не сопротивлялась и дала себя раздеть.

Строггорн: — Диггиррен, ты лжешь. Насколько я знаю, ты просто разодрал ее одежду. (Платье Этель приобщено к делу как вещественное доказательство.) Постарайся не смягчать свою вину. Еще раз напоминаю тебе, что есть записи зондирования твоей психики и теперь лишь уточняется степень наказания. Продолжай.

Диггиррен: — Я постараюсь не уклоняться от истины. Только мне это очень тяжело. Я почти разорвал ее платье.

Строггорн: — Зачем ты всегда поступал так? Почему нельзя было просто раздеть? Диггиррен: — Не знаю. Мне казалось, что так можно вернее достичь необходимых ощущений.

Строггорн: — Насилием?

Диггиррен: — Да, только я тогда не воспринимал это как насилие.

Строггорн: — А как ты воспринимал это?

Диггиррен: — Трудно сказать… Может быть как эксперимент? Я всегда старался

выбирать покладистых женщин с достаточным опытом. Не понимаю, почему две из них покончили жизнь самоубийством? Ведь они почти ничего не должны были помнить? Строггорн: — Мы тоже не понимаем. Никто еще не научился зондировать мертвых.

Черная пантера вошла в зал и оглядела Советников. Она подошла к Диггиррену и, встав передними лапами ему на колени, пристально заглянула ему в глаза. Никто не шелохнулся и не пытался ей помешать. Диггиррен закричал. Пантера опустилась на пол и фыркнула.

— Ну вот, а был такой пугливый мальчик! — сказала она. — Это он ее убил? — спросила пантера, но не стала дожидаться ответа. — Как она?

— Плохо, — ответил Линган.

— Я предупреждала, что оживлять ее — очередная глупость. — Пантера вышла в коридор. — Найдешь меня внизу, когда закончите и прилетит Аолла. Больше двух недель на Земле — это невыносимо, — донеслось из коридора ее ворчание. — Лао, приходи пить кофе, мне скучно одной.

Строггорн: — Продолжай, Диггиррен.

Диггиррен: — Извините, не сразу понял, кто это.

Строггорн: — Так, ты раздел ее.

Диггиррен: — Да, ну и потом, наверное, понятно что.

Строггорн: — Как раз непонятно. Почему ты практически не пытался возбуждать

своих женщин?

Диггиррен: — Зачем? Они же потом все равно почти ничего не помнили?

Строггорн: — Ты и сейчас считаешь, что поступал правильно? Если ты хотел достичь

тех самых ощущений? Тебе не приходило в голову, что это зависит и от того, что

при этом чувствует женщина?

Диггиррен: — Не знаю. Из того, что я видел, у меня не возникло ощущения, что это

необходимо.

Строггорн: — Очевидно, что ты плохо помнишь детали увиденного. Ты сам Вард-Хирург и должен был сообразить, что твои воспоминания, да еще спустя столько лет, учитывая, к тому же, то потрясение, которое ты перенес, носят отрывочный и очень неполный характер, и это не позволит тебе воспроизвести ситуацию.

Диггиррен: — Мне кажется, я только сейчас понял это.

Строггорн: — Хорошо. Мы этого и добиваемся, чтобы ты понял. Что ты делал потом?

Ты предлагал Этель снять блоки?

Диггиррен: — Нет. Я был уверен, что она откажет.

Строггорн: — А другим женщинам?

Диггиррен: — Один раз, в самом начале, я попробовал уговорить одну, но она

отказала и больше я не пытался.

Строггорн: — В остальном они никогда не отказывали тебе? В обычных отношениях?

Диггиррен: — Нет. Но этого было слишком мало для меня и совсем не то.

Строггорн: — Понятно. Дальше ты попытался снять блоки Этель? Как обычно, путем

пси-удара?

Диггиррен: — Да, но с первого раза это не удалось.

Строггорн: — Уточни. Ты делал это уже во время полового акта или до этого?

Диггиррен: — Во время.

Строггорн: — Почему?

Диггиррен: — Я заметил, что так это легче удается, наверное, женщине сложнее

сопротивляться в такой ситуации.

Строггорн: — И что было дальше?

Диггиррен: — Я повторил пси-удар, увеличив воздействие.

Строггорн: — Она кричала?

Диггиррен: — Да. Я причинил ей очень сильную боль, и это удивило меня, потому

что я специально параллельно блокировал зоны восприятия боли. Это обычно не снимает боль полностью, но смягчает ее. В этот раз — не помогало совсем. Строггорн: — Дальше?

Диггиррен: — Ей стало плохо. Настолько, что пришлось ее отпустить и прекратить

воздействие. Этель и без этого рвало.

Строггорн: — Почему ты отпустил ее домой? Ты же понял, что что-то здесь не так?

Диггиррен: — Я хотел прощупать ее мозг, но из-за этих повреждений там была

настоящая свистопляска и я ничего не мог понять. Только удивился, что Этель в сознании и предложил ей помощь, но она отказалась в довольно резкой форме, сказав, что в детстве страдала неустойчивостью психики и должна проходить зондаж только у одного врача. И еще Этель добавила, что это скорее всего отравление, а не психическое и лучше ей добраться поскорее домой и принять лекарства. Строггорн: — Может быть, ты просто растерялся?