Фаина Мещерякова - Дети Вечности

Джулия была права — у нее не было никаких шансов отработать такую колоссальную сумму до пятидесяти лет, а мало ли какая еще помощь могла ей понадобится? У Машины была очень хорошая программа определения затрат времени работы хирургов при таких сложных операциях, хотя в этих случаях специально шло занижение в меньшую сторону, чтобы сократить конфликты, и все было определено с достаточно большой точностью.

Креил связался с Линганом и спросил его, можно ли что-нибудь придумать. Немного поразмыслив, они решили выдать Джулии премию от имени Совета Вардов за помощь в раскрытии инопланетной агентурной сети в размере, перекрывшем стоимость лечение. Совсем баловать и обнулять ее счет не стали, чтобы не лишать стимула к дальнейшей работе.

Довольный, Креил вернулся и сообщил ей об этом.

— Теперь не будешь отказываться от моего лечения?

— Не буду, — немного успокоилась она. — Что со мной?

— Ну вот, добрались до классического вопроса. — Улыбнулся Креил: Джулия сама обучалась на Вард-Хирурга и прекрасно поняла его.

— Я все помню.

— Это хорошо. И что ты помнишь?

— Обязательно рассказывать? — уточнила Джулия.

— Очень не хочется? Можешь просто представить мысленно, лучше в образах, я хочу послушать восприятие, насколько все болезненно. Если честно, нет ничего хуже лечить Вардов, сами врачи, все знаете лучше меня.

— Не знаем мы лучше вас. Никто столько лет этим не занимается.

Креил встал, раздвинул ей ноги и начал подключать сложную аппаратуру, чем привел Джулию в изумление.

— Что вы делаете?

— Хочу посмотреть твою реакцию, когда ты все это представляешь, и замерить. У тебя ведь основные проблемы вовсе не с головой, девочка. — Он посмотрел, как она покраснела. — Смущаться не нужно, ведь в том, что случилось, виноваты не папа и мама, а Советник Креил ван Рейн, собственноручно. Я тебя оперировал тогда и, видимо, не удалось полностью восстановить нервную систему. Поэтому у тебя теперь и проблемы.

Джулия закрыла глаза. Ей стало так плохо, что возникла мысль прекратить эту пытку, в которую после убийства превратилась ее жизнь.

— Отвратительные мысли лезут в твою больную голову, — Креил закончил с аппаратурой и снова сел рядом. — Хотя ты уже взрослая, Джулия: я сразу был против того, чтобы оживлять тебя. Ты же, наверняка, это знаешь, но это не значит, что я могу позволить умирать из-за всякой ерунды таким молоденьким девочкам. Давай, можешь закрыть глаза, и потихоньку, поподробнее все представляй, пожалуйста.

Она попыталась, но у нее только текли слезы. Ни о какой адекватности восприятия не было речи, а Креил подумал, что если судить по тому, как все начинается его ждет много месяцев работы. Он снова подключился к пси-креслу и дал Джулии наркоз.

Через час он вызвал Строггорна. Тот долго смотрел результаты обследования.

— Ты можешь предложить способ восстановления нервной системы? — спросил Креил.

— Могу, только очень плохой. Я не знаю, как выяснить, что там у нее не так. Ты же знаешь, когда нервная ткань образует рубчики, иди потом попробуй найти концы. Чтобы ее вылечить наверняка, нужно ставить пси-входы, потом прогонять сигнал через Машину и только потом оперировать. Ты же сам мне делал так при аналогичных повреждениях.

— Резать нервные ходы? Помнишь, как тебе это понравилось? До сих пор припоминаешь Лао при каждом удобном случае. — Креил закрыл глаза. — Придумай что-нибудь другое, Строггорн. Ну скажи мне, разве нужно было ее оживлять, чтобы она так мучилась? Все время мне приходится жалеть, что тогда я тебя не переубедил.

— Не ругайся. Давай, я заберу ее к себе домой, а то у меня сейчас совсем мало времени, да и не хочется посвящать посторонних в такие вещи. Еще не получится, зачем ей лишняя огласка? И так более чем достаточно.

— Забирай. Я буду приезжать. Психотравма очень серьезная, да ты еще сейчас добавишь операцией…У меня такое чувство, что Джулия — мой крест до конца моих дней. Не знаю только, за что.

Почти сутки Джулия ждала Строггорна у него дома. Он застрял на одном из своих бесконечных дежурств и не мог выкроить время, чтобы заняться ею. Только поздно ночью он приехал, поднял ее с постели и объяснил, в чем причина отклонения от нормы.

— Для начала нужно ставить еще пси-входы, Джулия, — закончил он.

— В голову? — Она побледнела, вспомнив Этель.

— Причем здесь голова? — теперь уже изумился Строггорн. — Совсем в другое место. Только оно очень чувствительное.

— Так. — Она беспомощно посмотрела на него. — Я это не вынесу.

— Глупости. Мы с Креилом, да и все Советники, уже такого перевидали в своей жизни! И каждый раз кажется — ну все, этого вынести нельзя! И ничего, выносим и прекрасно живем после этого. Пошли?

Она покорно встала, только Строггорну очень не понравилось, как она это сделала. Строггорн в который раз поглядел на Джулию: он устанавливал ей пси-входы и его уже начинало беспокоить, что она пытается терпеть такую сильную боль.

— Девочка, давай, ты покричишь? — Он остановился, посмотрев на ее измученное лицо.

— Зачем? Я потерплю. Не хочу вам мешать.

— Ты мне не можешь этим мешать, а тебе будет легче, — серьезно сказал Строггорн.

— Когда-то я пытал людей, Джулия. Крик на меня практически не действует.

— Вы лжете, Советник. Я же подруга Лейлы и хорошо знаю, как вы за нее переживаете, если она болеет. Просто у вас очень хорошая защита мозга, и поэтому многие думают, что вы такой бесчувственный. Тем более, вы никогда не скрываете, какой вы плохой. Согласитесь, вам доставляет удовольствие шокировать этим людей? Маленькое развлечение в нашей унылой жизни? Или боитесь быть обвиненными в жестокости, это просто такая внутренняя защита?

— Ну. — Вдруг улыбнулся Строггорн. — Ты меня совсем озадачила, девочка, даже и не знаю, что тебе ответить. Но все равно. — Он стал серьезным. — Когда буду резать ходы, прошу тебя кричать. Будет куда хуже, если из-за боли ты получишь повреждение мозга.

— А бывает?

— Бывает.

После операции Джулия еще три дня слонялась по его дому. Делать было совершенно нечего, телеком раздражал, читать она не могла: книги сейчас вызывали стойкое отвращение. Креил заезжал каждый день на час, но не понимал, почему психотравма у взрослого человека так плохо поддается лечению.

На четвертый день Строггорн снова занялся, как он выразился, пытками. Он был прав: то, что он собирался делать, очень мало отличалось от этого.

Приехавший Креил сел рядом с Джулией, решив как-то облегчить ее боль. Был один способ, позволяющий принять часть ее ощущений на себя, очень неприятный для того, кто это делает, но зато значительно облегчающий состояние оперируемого. Он заставил смотреть ее себе в глаза и кричать, когда было больно. Строггорна порадовало, что она не стала спорить с Креилом.