Галуст Баксиян - Vita cyclus [СИ]

Стоял превосходный июльский день. Это был самый обыкновенный день, один из тех, которые, сливаясь в дружную вереницу из тридцати одного дня, образуют летний месяц июль, служащий продолжением первого месяца лета, июня, и являющийся предшественником последнего месяца лета, августа. Июль — самая что ни на есть середина лета — желаннейшее время для большинства людей, а особенно для тех, кто родился в летние месяцы. Огромное наслаждение лето дарит тем, кто решил отправиться в путешествие, и это касается как тех, кто впервые пожелал познать окружающую действительность, так и опытных искателей приключений. Природный мир расцветает и раскрывается в своем величии и многоликости, освободившись от снежного покрова и ледяных оков прошедшей зимы и высушившись от весенних паводков. В то же время еще далеко до осени с ее желтой меланхолией и постоянными дождями, и тем более — до очередной холодной зимы. Природа приветствует странников — а речь пойдет именно о них, — щедро награждая их теплом и энергией могучего Солнца, демонстрируя каждому богатство своего животного царства, в котором поражает небывалое разнообразие больших и маленьких, летающих и ползающих, плавающих и передвигающихся по земле представителей, а также красоту и пестроту растительного мира, многообразию форм и видов которого нет предела.

Лето — это единственная пора, когда даже проливной дождь лишь освежает, а легкий ветерок нежно ласкает и чуть щекочет кожу, да так приятно, что ощущение от этого сродни наслаждению. Все красоты, какими обладает Земля, можно рассмотреть только летом, ведь именно в эту пору они проявляются в полной мере, раскрываясь так дивно и потрясающе, что порой не веришь своим глазам, любуясь картинами природы, — настолько они сказочны.

Осенью уже не так тепло, и пестрый мир блекнет, остаются лишь красные или оранжевые цвета, потом их сменяют желтые и светло-коричневые, после чего, теряя листву — основной источник своей палитры, — природа практически обесцвечивается. Еще позже становится ветреннее, начинают, наводя тоску, частить холодные дожди; остающиеся после очередного дождя лужи не успевают высохнуть, как уже заряжает следующий.

Затем дожди сменяются мокрым снегом, температура воздуха опускается все ниже, и появляется первый настоящий снег, который уже не тает, а, наслаиваясь пластами, образует сугробы; наступает пора крепких морозов — приходит по-своему прекрасное, но холодное, а порой очень суровое и нередко опасное время года — зима. В этот период многие животные впадают в спячку, а растения увядают, но некоторые, в частности деревья хвойных пород, продолжают оставаться зелеными и душистыми, но вся эта красота скрыта снегом, который, как ни странно, сберегает растения от замерзания и верной гибели, покрывая стебельки и листики защитным покрывалом. Зимний холод, пронизывающий до костей, сковывает тело путешественника, леденящий ветер, заставляя его сгибаться, не позволяет смотреть прямо вперед, мороз обжигает кожу, вопреки своей леденящей сути.

В таких суровых условиях становится невмоготу даже думать о чем-либо кроме того, как избежать безжалостного плена холода и поскорее очутится в тепле, где всегда комфортно и спокойно.

Вслед за зимой идет весна, лишь поздние недели и дни которой могут порадовать путника, ведь именно в это время снег уже растаял и все живое проснулось после вынужденного зимнего плена, — и дивный мир открывается истосковавшемуся по красоте взору. Жизнь возрождается, готовясь к наступлению восхитительного времени года — лета, приход которого сродни большому долгожданному празднику.

Итак, теплым июльским днем трехмачтовый парусник «Бесстрашный» шел полным ходом, разрезая своим острым носом гладкую поверхность великого и могучего Тихого океана. Стая веселых и добродушных дельфинов радостно сопровождала величественный корабль: они выпрыгивали из воды и ныряли у обоих его бортов, глядя озорными глазами перед собой, словно указывая путь красивому судну и направляя его. Корабль скользил по глади океана совершенно бесшумно, словно вода вовсе не оказывала сопротивления его движению. При этом поверхность воды перед носом корабля даже не бугрилась, так что, наблюдая за ней, невозможно было даже определить, движется «Бесстрашный» или стоит на месте. А вот на корме было слышно, как мягко шумит вода, и оттуда же можно было наблюдать, как она расходится все более широкими и опадающими по мере удаления от задней части судна волнами, образующими молочно-белую пену.

Прекрасная погода, столь благоприятствующая мореходам, обещала продержаться долго, что согревало душу каждого морского путешественника, мечтающего спокойно возвратиться домой. Ведь одно дело, если трудности появляются на пути от дома к дальним далям, когда ожидаешь совершенно всего, даже самого худшего, и разумом готов ко всяческим испытаниям, уготованным судьбой, и совершенно другое — дорога домой, когда все самое трудное, опасное и непредвиденное вроде бы уже давно позади и почти не остается сил на борьбу с препятствиями, к которым разум человека часто оказывается совершенно не готовым. Поэтому, благодаря погодным условиям, лучше которых было трудно себе даже вообразить, экипаж корабля и его капитан пребывали в душевном спокойствии и сполна наслаждались доброжелательностью окружающей природы: яркое солнце, еще не достигшее зенита, озаряющее все видимое пространство золотыми лучами, несущее живительную энергию, нежно-голубое без единого облачка небо, синий с зеленоватым переливом океан и бескрайние просторы вокруг располагали к умиротворению и спокойствию, дарили радость странствующим искателям приключений.

Тихий океан — самая большая водная стихия Земли, поднявшись над которым на сотни и тысячи метров, человек не увидит ничего, кроме бескрайних просторов. Именно по глади этого океана двигался парусник, гонимый легким морским ветром, следуя курсом, который кратчайшим путем вел его к милой гавани, а моряков приближал к родному дому. Еще несколько дней пути — и члены экипажа сойдут на берег своей родины, где всех отчаянных странников ждут истосковавшиеся по ним семьи и друзья, готовя им радушный и теплый прием.

Парусник «Бесстрашный» возвращался из третьего кругосветного плавания, сложившегося очень непросто, однако выглядел он изумительно, будто совсем новым только что вышел из верфи и не успел даже толком смочить бока свои соленой водой, с которой будет связана вся его долгая жизнь. Корабль, расправив паруса на высоких мачтах, словно парил над водой, все больше ускоряясь, точно вот-вот собирался оторваться от водной глади и взлететь в воздух к облакам, будто не океан, а небо его стихия.