Гарм Видар - Рукопись

"Уважаемый автор!

Ваша рукопись нами прочитана и мы с глубоким удовлетворение можем констатировать, что Она (рукопись), написана вполне профессионально, а если иметь желание...

Желание иметь... Иметь... иМеть ИмеТь... ТО!

НО!!!"

В.Ф. поднес ко рту рюмку, словно дуло пистолета. Принял "убийственный заряд", но даже этого не заметил, по тому как попытался повторить процедуру "самоубийства" еще раз, изначально.

С видом обманутого мужа, но которого обманули пока все таки только в первый раз, В.Ф. покосился на пустую рюмку, затем вывел на листке аккуратное большое "НО", подумал немного и поспешно дописал помельче: "...пасаран". И лишь после этого, с чувством глубокого морального и отчасти даже физиологического удовлетворения, перевернул листок рукописи.

На листке было написано:

"...ГОРОД - У.

"В начале годов под девизом "Праведный

путь" в землях У среди богатых домов

славен был род Сюэ".

Иуй Ю "Терем благоухающих орхидей"

1. СОБИРАТЕЛЬ

Глупое чувство страх. Мутной пеной "закипает" оно где-то в районе желудка. Подкатывает к горлу. Лишает разума. Застилает пеленой глаза и заставляет сердце: то замирать малой птахой, то биться о ребра так, будто проломить грудную клетку его единственная задача и конечная цель жизнедеятельности всего организма.

...Глупое чувство страх...

...но почему же тогда, до сих пор окончательно не выветрилось атавистическое Желание Жить? Точнее "НЕЖЕЛАНИЕ жить". Но не в мелодраматическом смысле: с заламыванием скорбных рук над головой, истерическим покрикиванием и брезгливо-обиженным выражением на печальном лике, - мол "если бы вы только знали, как же мне не хочется жить!", когда подразумевается всего лишь жизнь с данным конкретным лицом или в данных конкретных условиях, а чаще всего ничего такого не имея в виду и произнося сакраментальную фразу, лишь из смутной боязни атрофии речевого аппарата. Нет, я о другом. О Жизни и о Желании... А кто сможет подсказать, почему Иллюзорный Внутренний Мир Интроверта порой оказывается привлекательней Действительности? Почему мы так часто возводим Иллюзию в ранг божества, преклоняя колени перед чьим-то Внутренним Миром, сверяя свой и Его, корректируя свой, добавляя новые связи и, порой так увлекаясь этим строительством, что подчас оно становится самодовлеющим... Но?! Но, так ли плох этот Путь? Не прослеживается ли в данном процессе аналогия с непомерно возрастающей плотностью черных дыр, которые по некоторым теориям являются каналами в Иные Вселенные... И может настанет момент, когда черная дыра превратится в белую...

Куда страшней Пустынная Безжизненность внутреннего мира, рядом с которой любой Иной Внутренний Мир, тоже, тот час превращается в пустыню. Или, все таки..."

Марк закрыл глаза. Еще несколько секунд перед его мысленным взором пляшущими человечками прыгали буквы, потом их безумный танец прекратился. Марк медленно открыл глаза. Прищурился от неожиданно яркого света. Спокойно подошел к окну, за которым занимался рассвет. Постоял минуту, прислонившись горячим лбом к стеклу и прислушиваясь к неясным ощущениям внутри и так же спокойно пошел в прихожую, где висело огромное зеркало.

Оглянувшись через плечо на беспорядочно разбросанные по всей квартире листки рукописи, Марк опять устало прикрыл глаза и шагнул прямо в зеркало.

Зеркало лишь на мгновение затуманилось и вновь стало зеркалом, отражая пустую стандартную однокомнатную квартиру, весь пол которой был устлан разрозненными листками, когда-то бывшими рукописью.

И некому было прочесть на листке лежавшем у самого подножия зеркала единственную фразу:

"Но оглянулся я на дела,

что делали мои руки

И на труды, над чем я трудился

И вот все - тщета и ловля ветра

И нет в том пользы под солнцем!"

"Бессмысленный набор слов!!! Побесились они, что ли? Пути. Иллюзии. Интроверты. Экстраверты. Конверты. Концерты. Спектакли. Песни и пляски... Жрать в стране нечего, а они голову морочат психобреднями! Моя воля высек бы всех! Публично!!! Лопаты в руки и строем в поле, - навоз разбрасывать. И чтобы с песней, да такой, которая и строить и жить помогает, одновременно." - В.Ф. аккуратно вывел на чистом листке случайно затесавшемся среди страниц рукописи:

"Уважаемый товарищ М.!

С интересом прочел вашу рукопись. Написана вполне профессионально, но...

...а так же...

...и вообще...

...а кроме того...

...да к тому же наша редакция завалена так называемой фантастикой...

...да и рукописями вообще!!!

...в данный момент опубликовать не можем...

...потом, по-видимому, тоже не сможем...

...в таком виде не можем...

...в ином виде не можем...

...а в таком она, даже вам, будет не нужна...

...пишите еще...

...чаще больше и лучше...

...но лучше не пишите вообще...

...или в крайнем случае, хотя бы не нам...

...есть специальные... по работе с такими как вы...

...желаю...

...дерзайте...

...в...

С искренним приветом и уважением В.Ф."

"Все!" - злорадно усмехнулся В.Ф., любуясь проделанной работой. "Теперь - все! Наконец то, все. Долг выполнен, и совесть моя чиста. Но сегодня опять буду как весенняя муха. Вон уже рассвет за окном... Нет, это в последний раз! Здоровье прежде всего, особенно когда его уже и так почти не осталось!" - В.Ф. потянулся, прошел в ванную комнату, побрызгал теплой водой на лицо и вдруг поймал свой собственный взгляд в зеркале!

И еще, словно смутная тень промелькнула там, в глубине, в левом верхнем углу...

"Так и в ящик недолго сыграть!" - зло подумал В.Ф. и неожиданно для себя, вдруг со всей силы грохнул кулаком по зеркальному псевдомиру. Зеркало сорвалось с гвоздя, на котором безмятежно провисело со дня последнего капитального ремонта, ударилось о край раковины и разлетелось на множество мелких кусочков.

"Зеркало Снежной Королевы", - спокойно усмехнулся В.Ф. и посмотрел на то место, где сиротливо торчал ржавый гвоздь. Участок стены, что раньше прятался под зеркалом, оказался плохо выкрашенным, кое-где краска облупилась и явственно было видно, что стена сделана из низкосортного картона.

На мгновение В.Ф. показалось, что его роскошная, по местным меркам, трехкомнатная кооперативная квартира, обставленная импортной мебелью, купленной по большому блату и с не меньшей переплатой, - это всего лишь плохонькая декорация из провинциальной постановки какой-то бездарной пьесы...

НО!!!

Но, В.Ф. подобрал с пола фанерку, на которой еще не так давно крепилось зеркало, и торжественно водрузил на гвоздик, спрятав от постороннего нескромного взора, картонные проплешины, такой капитальной с виду стены, и спокойно стал собираться на работу.

В редакции его ждала целая гора не прочитанных пока рукописей.