Николай Соколов - Ариасвати

Наконец галерея вывела Андрея Ивановича в обширный грот, на дне которого чернело подземное озеро. Долгая и утомительная дорога шла по узкому карнизу вдоль стены грота, почти над самой водой. Во многих местах она была так узка, что Андрею Ивановичу приходилось держаться за стену, чтобы не упасть в воду. По другую сторону грота снова начиналась галерея. Но пройдя по ней несколько десятков сажен, Андрей Иванович должен был остановиться перед неожиданным препятствием: груда камней, обрушившаяся со свода, совершенно ее засыпала. А между тем, судя по плану, всего в нескольких саженях за этою грудой камней должна быть другая, еще более обширная пещера, из которой короткая прямая галерея вела к тому гроту, где находился таинственный источник. Что было делать? Воротиться назад и затем попытаться достигнуть цели, пустившись наугад в какую-нибудь из многочисленных боковых галерей? Но после такого долгого и утомительного пути идти снова по узкому карнизу, над черным глубоким озером, едва лепясь у стены и почти на каждом шагу цепляясь за ее неровности, чтобы не упасть в воду, у Андрея Ивановича не доставало сил. Он выбрал для ночлега удобное место около самой груды камней и заснул тяжелым сном совершенно измучившегося человека.

Его разбудил чей-то голос, шепнувший ему на ухо: "поспеши"! Ему показалось даже, что чья-то рука слегка тронула его за плечо. Было ли эта наяву или только пригрезилось во сне? Он быстро зажег свой фонарь и осмотрелся кругом: но все было пусто, нигде ни малейшего следа, что здесь, кроме него, было какое-нибудь живое существо. Андрей Иванович даже добежал до начала галереи и высоко поднял над головою фонарь, осветил темные изрытые стены грота и мертвую поверхность черного озера. Все было пустынно и безжизненно — настоящее царство мертвых. Дрожь лихорадочного озноба пробежала по телу Андрея Ивановича. Это был тот трепет ужаса, который испытывал Данте, вступая в жилище смерти.

Но разбираться в ощущениях было некогда. В ушах Андрея Ивановича звучал совет доброго ангела "поспеши"! Нужно было что-нибудь предпринять. Вернувшись за вещами в глубину галереи, Андрей Иванович, прежде чем искать других путей, решил попытать счастья — пробраться через груду камней, загородивших проход. "Быть может, — думал он, — где-нибудь под самым сводом окажется не засыпанный промежуток, которым можно будет проникнуть по ту сторону галереи". Но при тщательном осмотре он убедился, что галерея засыпана доверху, и ни малейшего прохода между камнями не существует. При этом камни эти были настолько велики, что сдвинуть их с места, чтобы проложить путь через них, нечего было и думать. А между тем эта преграда, по крайней мере вверху, по всей вероятности была не толста. Находясь под самым сводом, Андрей Иванович чувствовал сильный запах того газа, о котором говорил Амрити, называя его удушающим зловонием горючей желтой земли, и который приходил сюда из соседней пещеры.

Как бы то ни было, приходилось искать другой путь. Быть может, этот путь найдется в неисследованной половине грота терявшейся в темноте по ту сторону галереи. Поэтому Андрей Иванович, оставив позади себя узкий карниз, приведший его к галерее, отправился дальше вдоль стены грота по берегу озера, усыпанному в этом месте белым песком. Этот белый песок, резко выделяясь на темном фоне базальтовых стен грота, болезненно действовал на нервы Грачева, ему казалось, что здесь на всем окружающем лежит глубокий траур.

Но белая полоска песку становилась все уже и уже и наконец совсем прекратилась. Темные воды озера подошли к самой стене грота. Осветив фонарем это место, Грачев заметил что-то вроде грубых ступеней, высеченных в скале. Оказалось, что эти ступени вели к довольно широкому карнизу, пологими уступами поднимавшемуся вверх по стене грота.

Андрей Иванович обрадовался возможности продолжать путь и смело пошел по карнизу. Сначала дорога все поднималась, но, поднявшись на значительную высоту, снова спускалась вниз и затем несколько времени шла почти на одном уровне с озером. Потом карниз зигзагами снова поднялся к своду и, загибаясь вместе со стеною грота, принял, как казалось Андрею Ивановичу, направление параллельное с засыпанной галереей. Это обстоятельство значительно его ободрило. Он был почти уверен, что именно этим путем он доберется до цели своего путешествия. Забыв усталость, с новыми силами он принялся взбираться по карнизу, но через несколько десятков сажен дорога сделалась настолько затруднительной, что в иных местах можно было подвигаться вперед только с большой опасностью. Карниз становился все уже и уже и часто так сильно наклонялся к наружной стороне, что Андрей Иванович, лепясь на страшной высоте, ежеминутно рисковал сорваться в пропасть, черневшую у него под ногами. Не раз приходило ему в голову воротиться назад и поискать другого, более удобного пути, но мысль об Ариасвати снова толкала его вперед и он все шел дальше, плотно прижимаясь к стене грота и порой освещая фонарем бездну, на дне которой чернело подземное озеро. Он сознавал, что один только неверный шаг, малейшее головокружение и он погиб, — и все-таки продолжал свой опасный путь. Но вот стена грота сделала новый поворот, теперь уже перпендикулярно к засыпанной галерее… Быть может, всего несколько минут ходьбы и этот опасный путь выведет на настоящую дорогу… Андрей Иванович торопливо сделал несколько шагов вперед и остановился в отчаянии: он стоял на высоте 200 футов над совершенно отвесным обрывом, а влево от него за поворотом тянулась совершенно гладкая стена, без всяких признаков карниза… Далеко внизу, при тусклом свете фонаря, мрачно блестела черная гладь озера, как полированная поверхность каменного угля, а на ней в виде громадной, несколько запрокинувшейся иглы, поднималась высокая и узкая скала, быть может, обломок стены, обрушившейся в озеро…

Итак, столько труда и опасности — и совершенно напрасно! Нужно было возвращаться обратно, пройти снова тот же долгий и трудный путь, а спускаться было еще труднее, чем подниматься, и пройти только затем, чтобы потом немедленно начать новые поиски!

И вот, едва лепясь на узком карнизе, с трудом передвигая усталые ноги, рискуя ежеминутно сорваться со страшной высоты, Андрей Иванович отправился в обратный путь. Как удалось ему спуститься вниз и сколько времени потратил он на это путешествие, — Андрей Иванович не мог дать себе отчета. Все силы его души были подавлены физическими страданиями страшной усталости и, только повинуясь какой-то непреодолимой силе, непрерывно толкавшей его вперед, он дотащился наконец до галереи и почти без чувств упал около груды осыпавшихся камней.