Валерий Быков - Книга власти.

-Война идёт к концу, и мы должны применить бомбу хоть раз против Германии или Японии, чтобы устрашить Советский союз. А Германия долго не протянет, да и Япония, если честно уже сдувается. К весне 1945ого года всё будет кончено, а Сталин не верит в ядерное оружие, как только падёт Германия, его танковые колоны двинуться к Ла-Маншу и дальше на запад Франции. Если Сталин всё же решится объявить нам войну, достойно подписать мир будет тяжело даже с ядерной бомбой. Тем более, я сомневаюсь, что даже лучшие из наших пилотов асов смогли бы прорваться с ядерной бомбой на борту к Москве. Обладание несколькими ядерными зарядами это политическое оружие против Москвы, реально в горячей войне, я не уверен, что мы сможем их применить. Тем более, если честно атомная бомба способна уничтожить лишь часть крупного города, а не город целиком, вам ли не понимать, что этого мало. Угроза потери пары миллионов жизней Сталина не остановит. Вы должны дать мне это политическое оружие до начала войны с СССР, и учтите, мы не победим СССР в сухопутной войне в Европе. Я думаю, год, вы всё это прекрасно понимаете.

-Я понял, но нам нужно совершить ещё 5 или больше подземных испытаний, и только после этого решающее наземное испытание. Я полагаю, нам придётся взорвать около 5 урановых бомб под землёй, и потом ещё одну плутониевую бомбу под землёй. И только после этого финальное испытание плутониевой бомбы, и только после этого мы сможем взорвать пару бомб над Германией и Японией. Я также не хотел бы взрывать ядерное оружие в Европе, при атмосферном взрыве много радиации, я не знаю насколько это вредно, а Европа достаточно маленький и тесный регион света.

-Я понимаю, мы постараемся взорвать бомбы над Японией, правда, как там ситуация через год сложится пока неизвестно.

-И ещё, плутоний-239 нарабатывается в реакторах очень медленно, я думаю, через год у нас будет не больше пяти зарядов, я стараюсь ускорить процесс, но это опасно, и у нас мало реакторов недостаточной мощности, мы не сможем иметь много зарядов. При этом, если мы сумеем избежать войны с СССР, те не будут знать сколько у нас зарядов, мы можем соврать, распустив слухи, что пара десятков в наличии имеется. А там дальше за несколько лет мы наработаем плутоний на новые бомбы.

-Спасибо год, буду иметь ввиду, я верю, вы стараетесь, спасибо, что сегодня вы совершили взрыв на 2,5 килотонны, это огромное достижение. Учитывая тот факт, что до вас Эдвард взрывал бомбы на двести тонн, и тратил на это по двести килограмм урана.

-Да, конечно, удачи Франклин.

-И ещё год, по секрету.

-Да я слушаю?

-Я совсем плох и скоро умру, я не доживу до конца войны, не подведи мою страну, а что касается тебя и Юань. У нас есть, кому позаботиться о вас, наши спецслужбы лучшие в мире. Ты не потеряешь ни денег, ни финансирования, будь уверен. Не бойся моей смерти, всё будет также, я об этом уже позаботился, в Белом доме есть, кому меня заменить.

-Я не боюсь, но мне будет ужасно жаль.

-Удачи.

Он положил трубку, а я пошёл в центр управления, требовалось всё просчитать, и да, следующие наши взрывы надо осуществить под землёй, я как-то не подумал об этом сразу. Впрочем, просто предыдущие взрывы имели маленькую мощность, и собрать верхний слой почвы в радиусе километра не составляло труда. А сейчас, надо отдать приказ нарастить производство плутония-239, это испытание многое показало мне, в частности я понял, что урановая бомба не очень. Она обречена быть большой, тяжёлой, маломощной, и годится только для отработки технологии, но не для военного применения. Военная атомная бомба должна быть надёжна, и иметь минимальную массу. И ясно также, что плутониевая бомба мощностью на 5-10 килотонн выполненная по сходной технологии может иметь массу менее 10 тонн, чего достаточно для бомбометания. Только вот плутония у нас пока совсем мало, но мы его произведём достаточно на следующий год. И Рузвельт прав, когда кончится война в Европе, а потом и в Японии, Сталин двинет на нас свои танки уже спустя пару месяцев, потому что боеспособность сухопутной армии СССР просто огромна. Шпионы сообщают о применении на восточном фронте невероятных танков, до которых наши шерманы с их 75мм пушками ещё не доросли. И танков у Сталина много, и это уже не только Т-34-76 и кв-1 начала войны, до нас доходили слухи о танке ИС-1, который имел наклонную лобовую броню 110 миллиметров! Длинноствольную пушку калибра 122мм! И при этом скорость движения 40 километров в час, при массе около 40тонн! Наши машины уступали танкам СССР на поколение, и не менее мощными были машины Германии, такие как королевский тигр с наклонной лобовой бронёй 150мм и длинноствольным орудием на 88мм! Наши собственные лучшие танки имели броню не более 80мм и орудия калибра 75мм, которые на порядок уступали дальности и бронебойности врага. Любая русская или немецкая машина могла гарантированно пробить наш танк с дистанции в километр, в то время как наши собственные машины не могли пробить лучшие русские и немецкие машины даже в упор, при самом удачном раскладе. Даже вспомогательные танки и ПТ САУ СССР и Германии обладали вооружением и бронёй наших лучших машин. Однако, на полях сражений решали исход боя тяжёлые машины, истребители танков врага, которых у нас не было. Правда, мы уже занимались проектированием таких машин как першинг и М70, но, увы, СССР имеет безусловное преимущество в танкостроении, и когда мы пустим в серию першинг, который всё равно уступает ИС-1, СССР подготовит линейку ещё более совершенных машин. Правда, зато наша авиация и флот усилились неимоверно, и если мы не сможем сражаться с СССР на суше, то всё решит наш воздух. Бороться с танками можно и с неба. А вот ядерное оружие могло бы обеспечить нам всем мир. Потому что мы хотим мира, хотя бы на несколько лет, тогда мои проекты и исследования обеспечат нам победу в научной гонке, в это верили все.

Следующее ядерное испытание я провёл летом 1944ого года, были сделаны многие выводы, я просчитал дважды все процессы, компьютер помог. Без него рассчитать моменты подрыва детонатора и всех бомб, что обеспечивают подрыв урана, было бы невозможно. Мы просчитывали каждую стотысячную долю секунды взрыва, оценивали количество нейтронов, температуру и давление. Следующий взрыв должен был поразить нас своей мощностью, и я по просьбе Рузвельта заложил туда максимальный заряд 200 килограмм обогащённого до 89% урана-235. Взрыв был идеально хорошо рассчитан, и всё шло как по маслу, но мощность испытанной бомбы составила всего 3,2 килотонны, то есть увеличение заряда втрое привело лишь к 28% увеличению мощности взрыва. При увеличении массы самой бомбы взрыв не дал ожидаемого результата. В принципе, причина мне была понятна, слишком большое количество урана плохо повлияло на цепную реакцию, преждевременный перегрев вызвал слишком быстрое падение плотности в зоне цепной реакции. Видимо, даже самая мощная химическая взрывчатка не способна обеспечить требуемую плотность вещества в пик атомного взрыва. Что говорило о том, что нет никакого смысла стремиться нарастить заряд самого урана в бомбе, он не так сильно влияет на мощность взрыва.