Кирилл Панюшкин - Эра 2. Новое поколение

– Держите это место под контролем. – Внезапно всё исчезло.

– Щепкин… Интересно…

Аня начала вспоминать. Снова слова мамы. Невольно вспомнилось – Щепкин был одноклассником бабушки. Впоследствии у него родился сын. Следом ещё один. Владислав Щёпкин – так звали одноклассника мамы. Он некоторое время пытался ухаживать за ней, но ничего не выходило.

Всё что видела Аня видел и Ник. К тому же Кейдж сам был несколько связан с теми событиями. Его бабушка и дедушка учились в этой самой школе. Только учились в параллельном классе. Дед Ника знал Владислава. Как следствие Ник был в курсе событий молодости деда.

– Но при чём тут Щепкин? Ничего не понимаю, – удивлялась Анна.

– Похоже, что эти ответы мы найдём, когда прочешем другие места.

– Почему мне кажется, что это место нам помогает?

– Потому что я был прав. Есть духи, что могут помочь нам. А есть те, что вредят.

Направились к выходу. Выход перегородили три тени.

– Ни о чём не думай. Освободи голову от всех мыслей. Пусть разум станет лёгким. После этого медленно ступаем вперёд.

Оба охотника сосредоточились и, очистив свой разум от всех мыслей, медленно зашагали вперёд. Как только охотники приблизились вплотную к теням – те расступились, немного погодя пропали.

– Это что такое?

– Как бы объяснить. – Ник пытался подобрать нужные слова, но ничего не выходило. Создавалось такое впечатление, что он просто не знает, что сказать – на него это было не похоже. – Ёлки-палки, лес густой! Я не знаю, как тебе объяснить с научной точки зрения. Это было некое подобие заклинания. Специальные слова, что позволяют привести в нужное состояние себя и окружающую среду. Вот что это такое.

– Вроде поняла тебя, – почесав голову, сказала Анна. Она знала про способности людей с препаратом «Шаман-Х». Знала про то, что они применяют слова, но не знала, для чего. После этого появилось острое желание изучить получше этот вопрос. Однако она быстро сосредоточилась на основной задаче. Вопрос о том, что происходит, стоял весьма остро.

– Наш Щепкин не так прост, как кажется, – продолжил говорить Ник.

– Похоже на это. – Анне невольно в голову начали забредать мысли о том, что Щепкин, скорее всего, и виновен в том, что здесь произошло. – Мне одной так кажется, или Щепкин как-то причастен к тому, что здесь произошло?

– Пока не будем ничего утверждать наверняка. Нужно найти чёткие доказательства того, что Щепкин к этому причастен. И уже потом выдвигать обвинения.

– Говоришь, словно прокурор.

Ник скупо улыбнулся и направился прочь.

– Куда направляемся?

– Попробуем забраться на верхние этажи.

Вернулись в вестибюль и повернули направо. Лестница едва держалась, перила все проржавели. Местами рассыпались. Осторожно побрели по лестнице.

– Я вот что подумал.

– Что?

– Помнишь, у нас был волшебный видеомагнитофон? Благодаря ему и создавались многочисленные временные и пространственные разрывы.

– Там был артефакт. Разве нет? – Анна перестала понимать, к чему клонит Ник.

– Был. Маловероятно, но… Они могли испытывать мой артефакт. Может, звучит как бред, но только он может за несколько минут состарить что угодно.

– Может, и не бред. Ты же не знаешь, где побывал этот видик до нас.

Тем временем поднялись на третий этаж. Вошли в полутёмный коридор. Слева небольшая площадка, где лежали деревянные сгнившие обломки. На той же площади находились три двери в классы. Один вход – завален. Снова возникли четыре тени.

– Ищите Щепкина и тех девок, они нужны нам живыми.

– Мы найдём и его, и остальных.

Тени снова испарились.

– Так-так, и что это за девки? – поинтересовался Ник.

– Не знаю, Бать. – Аня снова начала думать. В голову отчего-то полезли мысли о том, что среди тех, кого искали, могла быть её мама. Её матушка в своё время старалась не говорить о десятом классе. Именно тогда они с родителями решили переехать в Америку. Причину этого переезда никто никогда не называл. Возможно, после этого случая семья и переехала в Америку.

Осматривая окрестности, в очередной раз начала вспоминать то, что ей когда-то говорила мама. Видела и фотографии этих мест. По молодости мама любила фотографироваться. Вспомнила одну фотографию, где мама была изображена как раз на фоне этого места. Единственное – там был искусственно сделанный класс. Взяли кусок территории. Оградили его деревянными перегородками. Естественно, никаких перегородок уже не сохранилось. Гнилые деревяшки лежали у её ног.

Вошли в ещё одно большое помещение. Кое-где даже стояли парты со стульями. Некоторые совсем заржавели и превратились в труху, но большинство осталось стоять. Учительский стол располагался в десяти шагах от входа – потускнел и прогнил. От линолеума, что лежал на полу, остались лоскуты. На полу валялась сгнившая школьная доска. Мебель, находившаяся за партами, тоже развалилась. Стоял один шкаф. Да и тот держался на честном слове. Едва зашли, как послышалось загадочное шипение. На уцелевших учебных местах появились тени, в класс забежали два увесистых по контору силуэта.

– Всем спокойно. Оставайтесь на своих местах, школа на карантине.

– Нам нужно найти десятый «Г». Где он сейчас?

– У них сейчас химия. Это чуть дальше по коридору, деревянная дверь.

– Отлично. В расход их, – приказал кто-то.

– Выполняю.

Раздались многочисленные выстрелы из оружия с глушителем. Внезапно всё пропало.

Аня обомлела. Не знала, что сказать. Кейджу-старшему тоже нечего было заявить. Немного постояли в молчании, стараясь подобрать правильные слова, но это никак не получалось.

– Кажется, я начинаю понимать. Если моя мама пережила весь этот кошмар в десятом классе, то понятно, почему мои родители съехали из России.

– По крайней мере, мы знаем, где искать ответы на вопросы.

Отправились в коридор. Ступать приходилось осторожно. Полы то и дело трещали под ногами. Стены давили своей чернотой. Погружали в удручающее чувство тоски и одиночества. Добрались до кабинета химии. Двери не было. Меньшая её часть валялась у ног. Класс, впрочем, ничем не отличался от остальных. Окна выбиты, парт нет. Кафедра, что служила учительским столом, почернела, рассохлась, прохудилась. За ней лаборантская. Полностью завалена. В классе сразу же появились тени учеников. Посмотрев на место, где когда-то стояла первая парта, Аня узнала силуэт своей мамы. От удивления расширились зрачки. Вспучились душевные воды. Поднялись волны тревоги. Захлестнули пронзительно холодной водой. Замерла. Стала смотреть.

Учитель что-то говорил. В силуэте учительницы Аня узнала женщину в почтенном возрасте, что когда-то видела на фотографии.

Тут снова вошли три чёрных вооружённых силуэта.