Кирилл Панюшкин - Эра 2. Новое поколение

– А что стало с твоей матерью?

– Неизвестно. Моя мама работала в ФБР. Судя по архивам, пропала через несколько дней после вторжения в Нью-Йорк. Скорее всего, мертва. Какая жалость… Видимо, не успела погулять со всеми своими друзьями или коллегами.

Последняя фраза была сказана с циничным сарказмом.

– Как её звали? – Юля была удивлена подобному поведению.

– Алексис Манхем. – Дженни говорила спокойно. Словно потерять мать для неё было обычным делом. Ни теплоты в голосе, ни горечи об утрате.

– Ты без особого сожаления в сердце говоришь о ней.

– Моя мать никогда не любила меня. В детстве я носила всякие обноски, что брали у соседей. И как только появилась возможность отправить меня меня в Хацепетовскую академию… Она это и сделала. Ей нужно было только одно. Погулять со своими парнями. А на дочь времени не было. Одним словом, гнусный человек. В глубине душе я немного даже рада, что её больше нет. Воздали ей высшие силы по заслугам.

Дженни говорила немного злобно и раздражённо, а последнюю фразу сказала с неким упоением. Создавалось такое впечатление, что Джен хотела этого.

– Как ты можешь так говорить? – слегка возмутилась Юля. У Фишер у самой не было матери. Жила с мачехой. Та не питала к ней тёплых чувств. Но Юля не желала ей смерти. Да и верила – родители, какими бы они не были – это прежде всего те, кто произвёл тебя на свет.

– Могу. Потому что нет человека хуже, чем мать, оставившая своего ребёнка.

– Но ты откровенно желаешь смерти, – оппонировала Юля.

– Не смерти. Воздаяния по заслугам. Справедливости желаю. Она умерла – расплатилась за свои поступки. Может, так нельзя говорить, но факт остаётся фактом. Эта женщина хоть и родила меня на свет, но сделала это не по своей воле. Я не была ей нужна. Из-за неё я потеряла лучшие годы своей жизни – детство. Юность – искалечила Хацепетовская школа. Сердечное и искреннее спасибо только одному человеку. Моему отцу. Именно он не дал мне погрузиться в пучину хаоса. Именно он воспитал во мне такие человеческие ценности, как семья. Благодаря ему я знаю – для меня моя семья будет частью меня. И я отдам жизнь за неё, если потребуется.

Кейдж говорила серьёзно, глядя Юле в глаза.

«Интересная личность», – подумала Фишер и сконцентрировалась на входе. Тем временем отовсюду стали слышны многочисленные взрывы. Со стороны лестницы донеслись жестокие ругательства. Крики боли. Отчаяния. Страха.

– Готовься, – невозмутимо проронила Дженни. Выдержала небольшую паузу и сказала: – Кстати, я не расслышала твоего имени.

– Юля Фишер.

– Приятно познакомиться.

Через считанные мгновения раздался небольшой взрыв. Мимо них пролетели человеческие останки. Немного погодя в проходе появился один вооружённый человек. Следом за ним ещё люди. Две девицы открыли шквальный огонь что было патронов. Огромная доза свинца полетела в противников. Те один за другим начали падать вниз. На их место становились другие и точно так же, скошенные пулями, валились на пол. Началась смертельная жатва. Заработал конвейер смерти.

– Нас косят! Уходим!

Силуэты людей начали панически отступать. Некоторые побросали оружие и устремились прочь. Фишер не собиралась их отпускать. Встав на ноги, устремилась вслед.

– Они бегут. За ними!

Вбежала на лестницу и начала стрелять тем в спину. Поверженные противники то и дело падали на лестницу. Плавно сползали со ступеней. Через некоторое время недруги скрылись из виду. Фишер успела насчитать семеро живых.

– Ушли прочь.

– Какая жалость. Столько гнусностей натворили, – с сарказмом и серьёзностью произнесла Дженни и сурово, как Логан, добавила: – Догонять не будем.

Посмотрела на Юлю. Та едва стояла на ногах. Руки немного тряслись.

– Я смотрю, ты выдохлась. Тебе не мешало бы отдохнуть. И помыться, – с упрёком и недовольством поглядела Дженни на Юлю. Потом добавила: – Как и мне, – сгладив небольшое недовольство Юли.

– Не время. Меня ждёт работа. Правда, теперь не знаю, как мне добраться до неё. И где взять столько припасов. Всё, скорее всего, сгорело на заправке…

Холодный ветер утраты начал задувать в сердце и душу. Постепенно появился чёрный туман горечи.

– Я могу добросить тебя до дома. В более-менее спокойной обстановке придумаешь, что тебе делать.

– Пожалуй, ты права. Я устала. Не выспалась. Набегалась и настрелялась, – посетовала Юля уставшим голосом.

– Тогда идём. Надеюсь, моя машина ещё цела.

С этими словами побрели вниз. Немного погодя вышли во двор. Здесь их настигли очередные неприятности в виде трёх человек, спрятавшихся за машины.

– Стоять на месте! Не двигаться! – крикнул один из них.

– Ёжики пушистые. Какие же гнусные рожи, – с лёгким сарказмом пробубнила Дженни.

– Спокойно. Надо уходить от неприятностей, – размеренно сказала Юля, быстро вспомнив приёмы самообороны.

Один из противников остался за машинами. Двое других начали приближаться к Юле и Дженни. Попытались обезоружить. Едва парень попытался схватить за пистолет-пулёмет, как Фишер ударила того в нос. Резкое движение. Очутилась у него за спиной. Мгновенно ударила по сонной артерии. Противник обмяк. Ещё одно ловкое движение – и Фишер прикрылась обмякшим врагом, как щитом.

Дженни тоже оказалась не из робких. Умудрилась выхватить из рукава телескопическую дубинку и как следует ударила по сонной артерии противника. Тот сразу обмяк. Кейдж подхватила его и прикрылась, как живым щитом. Последний противник растерялся. Этим и воспользовались две спутницы. Моментально открыли по нему огонь. Многочисленные пули полетели во врага, и тот враз повалился на асфальт. Вверх поднялась целая туча пепла.

– Давай в машину, – хладнокровно произнесла Дженни.

– А как же оружие, что осталось у тебя дома? – подивилась Юля таким неоправданным растратам.

– Нет у меня оружия. Всё давно кончилось.

– Ты соврала мне? – Юля начала сверлить напарницу взглядом.

– Мне нужна была защита.

– Могла бы просто попросить.

– Фишер… – Дженни потеряла терпение.

– Хорошо, я молчу.

– Поведёшь ты.

Юля промолчала. Сели в «Шевроле GT», некогда принадлежавший гангстерам.

– Машины у тебя тоже нет?

– Нет. Машина есть. Но она числится в угоне. Не факт, что заведётся, – Дженни начала хитрить.

– Ты лисица. Хитрая и коварная.

– Я знаю. Но про угон пошутила. А про то, что заведётся или нет, правда. Я не трогала её четыре года. Не знаю, что с ней. Не успела ещё осмотреть толком, – оправдывалась спутница.

– Дженни… – Фишер строго посмотрела на неё. Напарница лишь развела руками. Небольшая пауза. Юля тем временем завела двигатель и по привычке окинула приборы взглядом.

– Куда поедем? – спросила Дженни.