Виктор Цокота - Звезда бессмертия

Однако в само понятие согласия вкладывался и другой смысл: оно служило залогом укрепления взаимопонимания и дружбы между землянами разных материков, роднило и сближало их, устраняя тем самым в основе своей взаимную неприязнь, вражду, недоверие. Земляне всех племен, народов и континентов становились братьями не только по духу и разуму, но и по крови.

С тех пор минуло триста веков. Из нескольких Десятков тысяч уцелевших выросла новая могучая общеземная цивилизация — гармоничное общество братьев и сестер по разуму и духу. Но традиции времен Закона Согласия остались, и, следуя старому обычаю, а возможно — и просто инстинкту материнства, современные девушки снова и снова искали себе друга жизни в той точке планеты, которая была далека от места их собственного рождения.

…Вион возвратился к столу с подносом, на котором стояли две узорчатые хрустальные колбы со светлым пахучим соком манго и два запотевших серебряных стаканчика с высокими пирамидками мороженого.

Тотчас прибежали дети — мальчик и девочка — шумные, подвижные, веселые, мокрые, перепачканные песком.

Мать заставила их пойти сполоснуться под душем, и пока они с наслаждением ели мороженое, пирамидки которого были щедро сдобрены орешками, засахаренным миндалем и цукатами, пока возбужденно, перебивая друг друга, рассказывали родителям о забавных проделках хитренького и миленького дельфина, Вион с улыбкой поглядывал на них и по глоточку тянул свой манго. Однако по краям глаз его все еще не разошлись фиолетовые блики печали, а может быть, даже тревоги.

Когда дети снова убежали к морю, Анона пересела в свободное кресло поближе к мужу.

— Тебя все-таки что-то гнетет, дорогой? — ласково провела она ладонью по его затылку, покрытому шелковистыми волосами.

У мужской половины землян не было, как у женщин, тонких красочных перьев на голове. Их широкий и высокий лоб с гладкой, словно отполированной кожей — светлой, темной, желтой или красноватой — был совершенно лишен растительности. Только затылок и виски прикрывали плотные светло-серые шелковистые пряди, да и они с годами редели, обнажая угловатый череп.

— Должен тебе признаться, Анона, — медленно, с явным усилием заговорил он, пряча за нарочитой медлительностью свое смущение, — должен сказать… Я сегодня после второго завтрака одевал обитон…

Роберто отлично ЗНАЛ, что обитон — это широкий браслет, который земляне в период работы днем и ночью, не снимая, носят на правой руке. Усиленные в миллионы раз концентратом энергии, находящейся в небольшой ампуле браслета, биотоки головного мозга его владельца через направленную антенну рабочего пояса передаются в Центр Разума планеты, откуда его хозяин может получить практически любую информацию.

Энергии обитона вполне хватало для приема мощных радиоволн информационных ретрансляторов Центра Разума, однако для передачи своих собственных мыслей и вопросов владельцам обитонов нужно было использовать энергию и направляющую антенну своего рабочего пояса.

Как правило, обитон обеспечивал постоянную связь землянина с его наставником, членами Совета Земли, группой товарищей по работе, занятых вместе с ним решением какой-либо очередной глобальной проблемы развития, а также с членами его семьи, друзьями, родными и близкими. Поле антенны рабочего пояса было настолько мощным, что давало возможность обмениваться мыслями с коллегами и родными на огромном расстоянии в пределах Земли и освоенных секторов солнечной системы.

Однако в период отдыха, который всегда проходил в кругу семьи, рабочий пояс и обитон полагалось по Регламенту снимать, оставляя в одном из своих служебных кабинетов или в специально отведенных для этого помещениях. Вион, естественно, снял хоть и не громоздкий, но все же несколько стесняющий рабочий пояс, а про обитон в хлопотливые часы сдачи дел и подготовки к отъезду просто забыл. В регистрационном пункте перед зоной отдыха ему указали на эту оплошность. Он тогда извинился, вполне искренне сославшись на усталость и занятость. Сразу же сняв браслет, спрятал его в дорожный саквояж, почти неделю не вспоминал о нем, и вот сегодня утром…

— Понимаешь, мне вдруг очень захотелось узнать, как продвигаются у нас дела с направленной мегаантенной… Сейчас это, пожалуй, самая важная проблема нашего бюро. И не только нашего. Ее решения ждут астрофизики, астронавты и многие другие ведущие службы Земли. Не случайно уже третий год над ней работают вместе со своими группами четырнадцать только моих ведущих конструкторов — самые грамотные и опытные специалисты.

Судя по тонкой платиновой пластинке на груди Виона, украшенной двумя Большими Алмазами и крупным нежно-розовым воробьевитом, он был одним из главных конструкторов планеты. А Большая Голубая Корундовая Звезда на темной муаровой ленте, сверкавшая над пластинкой, говорила, что Вион — сподвижник Совета Земли. В тот период ему исполнилось только сорок два года — возраст бурного расцвета и подъема всех творческих сил. Причем Совету Земли, как и многим землянам вообще, было хорошо известно, что по степени умственного и духовного развития Вион во многом значительно опередил своих сверстников.

— И ты, конечно, решил, что они без тебя не справятся? — с ноткой едва уловимой иронии спросила она. — А ведь именно ты где-то писал, что недоверие к товарищам — самая большая обида для них.

Она замолчала, словно подыскивая нужные, более убедительные слова, пряча в уголках губ не то печальную, не то лукавую улыбку. Вион тоже молчал. Глаза его были почти закрыты, и трудно было понять сейчас его эмоциональное состояние.

Роберто в эту минуту показалось, что он давно, очень давно знает этого мудрого землянина, что уже встречался с ним в той, другой жизни… Он невольно оглянулся назад и сквозь прозрачные стены машины снова увидел знакомый тоннель и белоснежную нишу. Видение было мгновенным, потому что нежный голос Аноны звал его назад, на террасу.

На этот раз она подошла к волнующему их обоих вопросу с другой стороны.

— Вот уже два года, как мы с тобой не отдыхали. Дети так соскучились по морю… И даже не в них дело. Они свое наверстают. Отдых в первую очередь необходим тебе, о чем принято специальное решение Совета Земли… И потом, я ведь отвечаю перед Советом за твое здоровье!

Это была не фраза. Ее устами говорила женщина-мать, жена, подруга, отвечающая за здоровье и условия жизни своего избранника перед обществом и перед собственным любящим сердцем.

— Но я не могу спокойно отдыхать, когда у товарищей не ладится работа, — мягко возразил он. — А без рабочего пояса, ты это хорошо знаешь, у меня нет возможности передать им отсюда свои соображения. Я же их слышу отлично. Все они чем-то встревожены. Именно поэтому я должен вернуться. Я нужен там… И это очень важно не столько для меня и даже не для моих коллег, сколько для всех нас, землян.