Ирина Ванка - Фантастические тетради

— У меня машина.

— Здесь?

— Она на парковочном воротнике, прямо под вашей аудиторией.

— Можно взглянуть?

— Пожалуйста.

Эф подтянул к себе пульт панорамы и высветил внешний обзор, словно со школьных лет не видел такого чуда: настоящая машина, случайно залетевшая на пустую аудиторную парковку. Обзор показал ее в трех ракурсах, слепую «каплю» в ядовито красной оболочке, точь-в-точь реликтовая букашка.

— Серьезный аппарат, — пришел к выводу Эф, — такая штука способна совершать системные рейсы?

— В принципе, да… — удивился Мидиан, — но вряд ли это нужно. Обычный челнок на световом двигателе в планетарных системах выгоднее.

— Но вы прибыли на Пампирон в этой «крошке»?

— Она базовая.

— То есть вы хотите сказать, что база осталась на орбите?

Мидиан удивился еще больше: уж не думает ли профессор, что я собрался за пределы галактики на маневровом челноке с пятью посадочными местами?

— Войдите в мое положение, — объяснялся Эф, — мне предстоит рекомендовать вас, а я не имею представления даже о технических возможностях предстоящей экспедиции.

— Эта машина из комплекта астрономической базы, — доложил Мидиан, — предназначена для внешнего ремонта. База на стационаре в рабочем режиме. Никакого отношения к транспорту не имеет. На орбите Пампирона только скоростной модуль, но для полета к Альбе я приобрел совершенно иную технику. Что вам еще интересно?

— Все, — профессор погасил панораму, — мне интересно все, что касается вашей авантюрной затеи в мельчайших деталях… Завтра вы полюбуетесь рассветом в экваториальной зоне. Точное время встречи я сообщу в машину. Вы увидите издалека три трубы на приемнике старого космопорта.

— Трезубец, — уточнил Мидиан.

— Вот, мимо не пролетите. Пока эту достопримечательность не пустили на вторсырье, там всегда полно парковочных мест. Если здешний климат вам не вредит, оставайтесь снаружи.

Профессор стремительно направился к лифту, а Мидиан, оставшись в пустом классе, все еще старался понять, зачем известному ученому понадобился детальный анализ авантюрной затеи, не имеющей никакого отношения к абстрактным наукам.

Общая, глобальная, даже примитивно осмысленная теория АГ! имеет чудовищный по своим масштабам категориальный аппарат. Допускает употребление любых понятий, кроме элементарных, казалось бы, жизненно необходимых. Попробуйте отыскать здесь определение скорости — из этой затеи ничего не выйдет, разве что полное фиаско. Может, мы не так думаем? Может, логика человечества принципиально не совместима с метафизикой прочего мироздания? Как хотелось бы осмыслить понятие «скорость» с точки видения перспективных наук Ареала. Однако все, что можно обнаружить среди описания ранних симуляторов, это пример «…неудачной попытки практического решения проблемы АГ! за счет скоростных деформаций системы». Там же отыскался термин «скоростной симулятор», который следующее поколение агравиталистов обругало по-всякому, а почему? Потому, что стыдно ломать дверь, когда есть возможность воспользоваться отмычкой. Потому, что все когда-то любили помечтать больше, чем подумать. Потому, что интеллектуальная возможность изобретения скоростного симулятора вызревает уже в поздней фактуре, а после включения в Ареал эти опыты сдаются в архив под названием «Иллюзорное построение субпространства экстрамутагеналами, не имеющими понятия о природе пространства как такового».

Следующее поколение «экстрамутагеналов» приступает с новым упорством к изучению иллюзорных свойств несуществующих скоростей. Начиная с «цветка ириса» — знака доблести первых навигаторов Ареала, который имеет свойство увядать по мере развития технического прогресса. Впрочем, на ирис растение-прототип похоже чисто визуально: те же цветовые оттенки, та же форма, но, если разбираться с точки зрения ботаники, это скорее родственник кактуса. В отличие от земного аналога, эта штука росла в воде, на родине одного из отцов-основателей первых навигаторских школ. Боюсь, от той планеты ничего не осталось, но очертание синего цветка на панели жилета, как депутатский значок, говорило о том, что перед вами не какой-то там заурядный «юзер», а самый настоящий навигатор; в крайнем случае, курсант, выполнивший тест первого уровня допуска к управлению новейшими типами скоростных кораблей. В те времена только начиналась сеть КМ-транзитов, только вводились в практику полеты на предельных скоростях. «Цветок ириса» на жилете разрешал самостоятельные манипуляции на программируемых кораблях.

Современные навигаторы помнят и чтят традиции, но символикой не злоупотребляют. Эка невидаль — пройти мертвую петлю. Нынешний летательный аппарат справится с ней и без пилота. В те времена техника была не столь совершенна, навигаторская школа имела один уровень и курсанты проходили петлю вручную, на реакции и интуиции, с немалым риском для жизни. В анналах полетного мастерства мертвая петля считается первой фигурой высшего пилотажа.

рис. (F1/1)

Рассмотрим рисунок: корабль начинает разгон по принципу классической механики. На траектории ОА эта механика может себе позволить оставаться классической, поскольку пространственно-временная координата меняется пропорционально увеличению скорости. При форсировании скорости на участке ОВ наблюдается замедление, которое в нынешней физике уже не является парадоксом. Возможно, на отрезке ОС находится световой барьер, который категорически не желает преодолеть ученый менталитет и совершенно правильно делает, потому что замедление времени при наращивании скоростей не может происходить бесконечно. При достижении отметки С корабль неизбежно попадает в так называемую «макролоргическую катушку» и при дальнейшем форсировании скорости начинает «пожирать» время, затраченное на разгон. Здесь надо уточнить, что пространство, затраченное на разгон, «пожирается» точно так же. Поэтому для навигатора пространственная геометрия — не абстрактная наука, а основа техники безопасности. Для пользователя же основа основ — вцепиться в ветку транзитного коридора, которая имеет свойство нивелировать пространственные петли.

На отрезке СО'' корабль, исчерпав разгонное время, достигает максимальной скоростной отметки, В навигации она называется рабочей скоростью, а скорость достижения этой рабочей скорости является важнейшей полетной характеристикой: чем быстрее корабль разгоняется до входа в «катушку», тем меньше дуга СО'', меньше нагрузок в системе и меньше риска. И несмотря на то, что рабочая скорость всегда одинакова, расстояние ОО'' является таким же важным показателем ездовых качеств, как объем двигателя машины.