Ирина Ванка - Фантастические тетради

— Но я…

— Я объясню, что произошло. На этом самом месте образовалась нестабильно полярная зона. Тебе известно о свойствах «промежуточных зон»? Зеркальный эффект Естественных инфополей… Весь хаос фактурного бытия, посеянный здесь бонтуанцами, он транслирует на манустрал. Ты не можешь знать, кто ты и откуда…

— Но я…

— Иначе, — повысил голос Зенон, — ты нашел бы способ убедить Копру и не опасался бы посредников. Тебе известно, что существо манустральной природы не может находиться в полярном инфопространстве вне фазы контакта его родной функции с функцией Ареала. Я же, прибыв сюда, собственными руками вытащил Альбу из провала. Ты как ни в чем не бывало путешествуешь без малейшей пространственной привязки… создаешь проблемы себе и причиняешь неудобства окружающим. Выходит, одно из двух: либо я прав, либо ты — чистейшая мадиста. Во всяком ином случае тебя вообще не должно быть. По логике здравого смысла, тебя не существует.

Краем глаза Зенон заметил, как тонкий костюм альбианина безжизненно упал на ботинки. Эссима исчез без пыльных церемоний, предательски нагло и недвусмысленно. Некоторое время экс еще произносил речь и, чтобы убедить себя в реальности происходящего, собственноручно поднял с палубы еще не остывшую тряпку.

— Гаденыш, — умилился он, — неужели его связь работала? — Но, обнаружив на досках палубы навигационный манжет, задумался. — Это что-то новое в лифтостроении, — сказал он и огляделся. Чтобы успокоиться, ему пришлось оставить работу и погрузиться в пучину медитаций. На выходе из пучины его ожидала новая загадка мироздания — бамбуковый коврик каким-то образом исчез вместе с аборигеном.

Своего товарища Нап-Кальтиат нашел в бытовом отсеке. По чистому наитию он зашел туда, где не бывал годами, и обнаружил. Товарищ кутался в бамбуковую циновку и дрожал не то от злости, не то от холода.

— Ты бросил его на Альбе? — возмутился Кальтиат.

— Так получилось.

— Это против правил. Надо разыскать, пока не поздно.

— Нап! — воскликнул альбианин. — Неужели я похож на мадисту?

Кальтиат примолк и сменил угол наклона маски, чтобы лучше рассмотреть находящуюся перед ним особь.

— Из какого дерьма ты вылез? — спросил он. — Где ты так вымазался?

— Приготовь мне пар, — попросил Эссима, натягивая циновку на голые плечи, — ужасно хочется принять душ и одеться в чистое.

Возмущенный Нап пошел приводить в порядок паровую капсулу, в которой голые кожаные существа, по делу и без дела, способны были просиживать часы напролет, истекая потом. Сто лет несчастный потомок Кальты не мог вникнуть в смысл такого удовольствия. Испокон веку гигиеническая кабина индивидуального пользования олицетворяла собою апогей фактурного варварства, каким-то образом укоренившегося в цивилизации. Благодарный варвар дрожал и полз по пятам, предвкушая минуты наслаждения.

— Нап, дорогой! Во имя всех богов, ответь мне на один дурацкий вопросик: мадиста… если это мадиста, понимает, что оно мадиста?

Кальтиат не ответил, исполненный решимости как можно быстрее замуровать в паровой камере все дурацкие вопросы. Он успокоился, дождался, пока абориген достигнет отверстия капсулы, и попытался закрыть за ним дверь.

— Пожалуйста… — канючил Эссима. — Я тебя умоляю… — и сжимал зубы, чтобы их барабанный бой не помешал улавливать акустические колебания из «зоны Кальты».

— Я кое-что знаю о происхождении насекомых, — сказал Нап. — Вероятно, это наследство Земли. Так что твои дела совсем не безнадежны.

— Земли? — переспросил Эссима. — Родины Ло?

— Там могло водиться нечто подобное. Впрочем, оно могло водиться где угодно.

— Это можно проверить?

— Трудно. Земля относилась к закрытой зоне. В официальных каталогах нет даже переменных координат. Если только порыться в «тетрадях» Ло…

— Ерунда, — отрезал альбианин. — Ло никого не подпустит к библиотеке.

— Надо его убедить.

— Напрасная трата сил. Никакой библиотеки на Альбе не было, нет и быть не может.

— Как это понимать?

— Как хочешь, — вздохнул альбианин и полез в пар, задвинув за собою механическую крышку люка.

Тусклая лампада озаряла звездную панораму навигаторской. Она же неимоверно смердела от утечки керосина. Но Эссима бережно содержал ее в металлической чаше и ни за что не соглашался заменить на что-либо более совершенное. Он сидел в рабочем кресле, завернувшись в тканый халат баролианской эпохи, и излучал невиданное блаженство, какое бывает ниспослано лишь каторжным землекопам после удачно вырытого туннеля в ад.

— Внутреннее чувство мне говорит о том, что я прав, — убеждал он задумчивого Кальтиата, наблюдающего пламя лампадки. — Единственно, чего не стоило делать, это оставлять фрегат. Однако опустить его на грунт было бы с моей стороны непростительно глупо.

— Думаешь, он сделает дешифратор?

— Обязательно.

— Мне не всегда понятна логика твоих поступков, — признался Нап.

— Иногда мои поступки не имеют логики, но всегда имеют цель. В данном случае это точный код. Тот самый, который агравиталисты используют в своих генераторах.

— Вместе с кодом Копра получит возможность контакта.

— Контакта не будет. Он не сможет пригрунтовать корабль…

— Ты недооцениваешь сообразительность посредника.

— Экса, — заметил Эссима. — К тому же крупного теоретика манустральных контактов. За свою карьеру он должен был свыкнуться с мыслью, что живого контакта не будет никогда. Единственное, чем я его смогу утешить, это предложить свои услуги, но меня он не считает достойным контактером. Все еще надеется сцапать анголейца, происхождение которого не вызовет сомнений.

— Чего, казалось бы, проще, — удивлялся Кальтиат, — свести его с Папой Ло. Кто, как не Ло, способен утрясти проблемы.

— Ни одной проблемы, — возражал Эссима, — ни единого ничтожного недоразумения Папа Ло утрясти не способен. Во-первых, от манипуляций с агравитантом у него особенно обостряется агрессивная фаза. Во-вторых, Зенон ему поверит не больше, чем мне. В-третьих… в-третьих, Ло оторвет мне голову, когда узнает, что я притащил на Альбу живого посредника.

— Экса… — напомнил Нап.

— Ло не станет разбираться в нюансах. Он ненавидит одинаково сильно весь белый свет. Еще сильнее он ненавидит тупость. А тупость, в понимании Ло, — это попытка мыслить не синхронно с ним. Если я сейчас отдам Зенона ему на съедение, Копра уничтожит мой навигационный допуск в Ареале. Ты же знаешь, я без связи как без глаз.

— Ло в любом случае оторвет тебе голову…

— Не беда. Без головы я как-нибудь обойдусь, а вот без транспорта…

— И все-таки, — упорствовал Кальтиат, — следовало бы вам уяснить, что мироздание существует не только для того, чтобы угождать нервному характеру Папы.