Пола Вольски - Жена чародея (Чародей - 1)

И тут же из темной глубины помещения выпрыгнуло наружу какое-то чудище. Ростом несколько ниже нормального человека, но явно куда сильнее и тяжелее. Существо было покрыто жестким черным волосом, а вдоль позвоночника у него шел ряд колючек. Точно такие же колючки образовывали своего рода защитный панцирь на толстой шее и на плечах. Рот был разинут, из него доносилось грозное шипение. Красные глаза горели безумным пламенем.

Верран отдернула руку, вскочила на ноги, при этом она и сама не удержалась от крика. Чудище, продолжая шипеть, угрожающе протянуло к ней когтистые лапы. Мгновенный удар лишь чудом не пришелся Верран по глазам. Повернувшись, она бросилась прочь и почувствовала, как когтистая лапа вцепилась в подол ее юбки. Гнилостное дыхание пахнуло ей в волосы на затылке волной летнего зноя - и Верран оцепенела. Но тут тяжелый бархат платья порвался, как легкий тюль, и Верран оказалась свободной.

Она бросилась бежать по подземному коридору, а чудище погналось за нею. Она понимала, что необходимо взбежать по лестнице, что необходимо вырваться на солнечный свет, но для этого было уже слишком поздно. Ее гнали вниз и внутрь - вниз по лестницам, глубь по петляющим переходам, внутрь - в самые дубины дворца Грижни, где воздух был смраден и сперт, где на стенах была плесень, а звуки из внешнего мира, с канала Сандивелл, оставшегося далеко вверху, были уже не слышны.

Верран на бегу оглянулась. Чудище гналось за нею вплотную, на расстоянии всего в несколько ярдов, и Верран были прекрасно видны и кажущиеся стальными когти, и налитые бешенством красные глаза. В разгар испытываемого ею ужаса она невольно подумала о том, что ее родители огорчились бы, увидев ее сейчас, огорчились бы, что заставили ее выйти замуж за сына Эрты, или того хуже, огорчились бы, что принесли в жертву собственному тщеславию родную дочь, огорчились бы и прониклись сознанием собственной вины... Но почему-то эта мысль ничуть ее не утешила.

Чудище странной прихрамывающей пробежкой гналось за нею. Гналось - и настигало. Яростное шипение стояло в ушах у девушки. Судорожно вздохнув, Верран побежала еще быстрее, что на здешнем скользком полу было опасно и само по себе. Но и это последнее усилие оказалось бесплодным, потому что вскоре Верран с ужасом обнаружила, что коридор, по которому она бежит, заканчивается глухой стеной.

По дороге ей попались несколько дверей. Три из них Верран попробовала открыть, но все они оказались заперты. Четвертая, однако же, отворилась, и за ней замаячила кромешная тьма, такая кромешная, какая бывает, наверное, разве что в разрыве между пространством и временем. Верран метнулась в эту тьму и захлопнула за собой дверь.

Сделав несколько неуверенных шагов во мраке, она остановилась. Здешняя тьма была прямо-таки сверхъестественной. Глухая, плотная, душная, она наваливалась на Верран со всех сторон. И странный запах стоял здесь - запах, пожалуй, растительного гниения, запах не только едкий, но и горячий, ни с чем похожим во всем дворце Грижни, да и ни в каком другом месте, она не сталкивалась. Вне всякого сомнения, этот запах был искусственным, и ответственность за него нес Фал-Грижни. Так или иначе, решила Верран, именно он несет ответственность за весь этот ужас. Столь отвратительный феномен мог быть создан лишь волшебством, или, как угодно это называть членам Совета Избранных, Познанием.

Верран охватил невыразимый ужас. В самом качестве здешней тьмы было нечто, способное подавить малейшую смелость. И сердце билось из-за этого быстрее, и холодный пот заливал лицо, двумя ледяными лужицами собираясь на висках. Верран побрела вперед, вытянув перед собой руки. Может быть, отсюда есть другой выход, а может быть, найдется фонарь или... Она споткнулась обо что-то и сшибла какой-то предмет. Нечто тяжелое с грохотом рухнуло на пол прямо рядом с нею. Верран услышала звон бьющегося стекла. Какая-то жидкость начала растекаться по полу стремительно, как лава, она увлажнила и подол платья Верран. В и без того странную атмосферу вплелся еще один причудливый запах. Потянувшись вниз, Верран с ужасом обнаружила, что жидкость уже разъела подол ее платья. Она выпрямилась во весь рост, начала жалобно всхлипывать. Но всхлипы тут же прекратились, когда дверь в таинственную комнату открыли.

Не было никакого сомнения в том, что здешняя тьма как-то по-особому препятствует распространению света. В дверном проеме светили фонарем, но этот свет не проникал в глубь комнаты. А сама дверь казалась Верран лишь едва заметным бледно-оранжевым прямоугольником. И в этом прямоугольнике грузно темнела широкоплечая фигура ее преследователя. Верран затаила дыхание. Возможно, чудище испугается тьмы и, струсив, повернет обратно. Но этот оптимизм оказался беспочвенным. Темная фигура грузно проследовала в комнату, закрыла за собой дверь - и здесь снова воцарилась абсолютная тьма.

Верран стиснула челюсти, чтобы ее зубы не застучали от страха, и встала не шевелясь. Если чудище двинется куда-нибудь в сторону, ей удастся добежать до двери, а уж оттуда выбраться на верхние этажи дворца, где ей придут на помощь. Лучше всего было бы и вовсе выбраться из этого здания, нанять лодку и навеки покинуть дворец Грижни. И если ее отец откажется взять ее под свой кров (а он почти наверняка откажется), то она отправится к Бренну Уэйт-Базефу, как ей и стоило поступить с самого начала.

Чудище было где-то рядом. Его тяжелое дыхание доносилось с расстояния всего в несколько футов. Возможно, здешняя тьма оказалась для чудища столь же труднопереносимой, как и для самой девушки, потому что его ярость и напор вроде бы пошли на убыль. Тем не менее чудище методично обыскивало комнату, расхаживая от стены к стене. Один раз Верран услышала, как оно наступило на битое стекло, а в другой оно само натолкнулось на что-то тяжелое и препротивно при этом зашипело. Верран боялась, что чудище сумеет найти ее, сориентировавшись по стуку сердца.

Медленно и осторожно девушка начала отступление. Но вопреки всем ее усилиям чудище почуяло, что она больше не стоит на месте, почуяло, не исключено, из-за какого-то шевеления в мертвенной атмосфере или из-за еле слышного шороха шагов. Оно остановилось и шумно принюхалось, надеясь уловить запах девушки. Но спертый дух тьмы перешибал все остальные, и чудище раздосадованно зашипело. А когда оно возобновило поиски, терпения у Верран уже не осталось. Она бросилась к двери, но в такой тьме, да еще, понятно, ужасно волнуясь, пролетела мимо. И вместо двери с разбегу налетело на каменную стену. Зашипев, чудище бросилось на нее; оно проскочило так близко, что Верран почувствовала прикосновение жестких волос к собственной руке. Верран отскочила в сторону - и натолкнулась на какой-то предмет обстановки, который с грохотом полетел на пол. Изо рта у нее вырвался невольный крик. Теперь чудище точно знало, где она находится, и отреагировало на это радостным шипением. Верран вновь отскочила - и снова стукнулась о стену. Развернувшись, она принялась отчаянно шарить руками во тьме в надежде нащупать дверную ручку. Но так и не нашла ее. Впрочем, это и не понадобилось: дверь скрипнула на петлях, вновь возник бледно-оранжевый прямоугольник света, едва различимый в непроглядной тьме.