Кейт Лаумер - Избранное. Т.1

— Но несфокусированный прыжок…

— Вы правы, не спорю. Об этом болтают всякие страсти. Но мой-то прыжок совершился не так уж плохо. Как вы помните, я попал на станцию.

— Станцию — нигде, как вы сами рассказывали.

— Но с кабиной темпорального скачка. Она послала меня вдоль собственной временной линии. Удачно, неудачно, но я вышел в годограф предыдущего задания. Возможно, вам повезет больше.

— Осталось уповать на удачу, так?

— Это лучше, чем ничего.

Она стояла чуть поодаль и не глядела на меня: моя Лайза, красивая и желанная, столь легко ранимая и ожесточенная, испуганная и пытающаяся скрыть свой страх. Неужели она жила под гипнотическим внушением, ничего не подозревая о своем статусе темпорального агента?

— Вы действительно хотите, чтобы я попыталась?

— Похоже, это единственный путь, — согласился я. Эх, старина Рейвел, ты прекрасно изображаешь айсберг — ни единой эмоции. — Если только вы не хотите обосноваться здесь со мной на постоянное жительство, — добавил я, желая ускорить решение.

— Есть еще один путь, — произнесла Меллия ледяным тоном.

Я молчал.

— Мой импульс может выдержать обоих, — продолжала она.

— Теоретически. При… э-э… определенных обстоятельствах.

— Мне они известны.

— К черту, девочка, мы просто зря тратим время…

— Вы не возражаете, если я оставлю вас ненадолго, прежде чем мы… — она помедлила, — воспользуемся этими обстоятельствами?

Я задержал дыхание, чтобы не выдать голосом напряжение.

— О чем может идти речь? Вы вернетесь.

— Мы отправимся вместе, — отрезала она. — Или вместе останемся.

— Послушайте, мисс Гейл, у вас нет в отношении меня никаких обязательств.

— Напротив. И свой долг я выполню. Не заблуждайтесь насчет моих побуждений, мистер Рейвел!

Она повернулась и пошла по песку. Одинокая, маленькая фигурка на фоне джунглей, подступавших к пустынному берегу.

Охваченный смутным волнением, я выждал несколько минут и отправился за ней.

Меллия ждала в палатке. Она переоделась в легкую ночную рубашку и стояла около полевой кровати, которую разложила на полную ширину. Устремленный поверх меня взгляд, совершенно бесстрастное и холодное лицо. Я подошел к ней и положил руки на талию, ощутив под тонкой тканью шелковистую гладкую кожу. Меллия чуть напряглась. Привлек ее к себе, какое-то время она противилась, но потом расслабилась и дала себя увлечь. Легкие как облако волосы коснулись моего лица. Я прижал ее так крепко, что было трудно вздохнуть.

Внезапно она вырвалась и отвернулась.

— Чего вы ждете? — спросила она срывающимся голосом.

— Может, лучше повременить? — отозвался я. — Скоро стемнеет…

— Ну и что? — отрывисто бросила она. — Так будет романтичнее?

— Не знаю. Возможно.

— Если вы забыли, мистер Рейвел, могу напомнить: у нас с вами не роман. Мы поступаем так в соответствии с практической целесообразностью.

— Не говорите за других, Меллия.

— Я знаю, что говорю!

Она повернулась ко мне, лицо порозовело, глаза сверкали.

— Черт возьми, не тяните время, — процедила она сквозь зубы.

— Расстегните рубашку, — тихо произнес я. Она уколола взглядом. — Делай, как я сказал, Меллия.

Какое-то мгновение она продолжала смотреть непонимающим взглядом, потом насмешливо скривила губы.

— Довольно! — взорвался я. — В конце концов, идея принадлежит вам, леди, а не мне. Я не принуждал вас к близости и сейчас не принуждаю. Но вам не мешало бы разобраться в сути происходящего, если вы не хотите принести вашу великую жертву втуне. Физическая близость не является магическим компонентом, главное — психологический контакт, взаимопонимание, единство двух индивидуальностей. Их полное слияние важно так же, как слияние тел. Причем сексуальный аспект — лишь средство. Если вы не откажетесь от мысли воспринимать происходящее как своего рода изнасилование, можете выкинуть из головы всякую надежду на благополучный исход.

Она закрыла глаза, глубоко вздохнула и посмотрела на меня. Ресницы были влажными, очертания губ смягчились.

— Я… простите. Вы правы. Но…

— Не стоит, я понимаю. Вы представляли себе первую брачную ночь несколько иначе.

Я взял ее мягкую, горячую и послушную руку.

— Вы когда-нибудь любили, Меллия?

Она кивнула.

Лайза, Лайза…

— Сосредоточьтесь. Вспомните, как это было… Притворитесь… Я — это он.

Глаза ее закрылись. Чуть вздрагивали тонкие веки. На лепестково-нежной коже выделялся пастельный цвет вен. Я нежно провел рукой по ее шее, затем по плечам под ночной рубашкой. Кожа ее была гладкой и горячей. Мягким движением скинул бретельки, рубашка соскользнула с плеч и задержалась на изгибе грудей, мои руки убрали ткань и охватили груди. Она глубоко вздохнула, губы раскрылись.

Руки ее опустились, и ночная сорочка скользнула на пол. Она шагнула вперед и прижалась ко мне, и я успел разглядеть тонкую талию и плавный изгиб бедер.

Ее руки неуверенно потянулись к пуговицам моей рубашки, затем она расстегнула пояс и, опустившись на колени, сняла остатки одежды. Я подхватил ее на руки и понес к кровати. Ее тело, всю ее мне хотелось охватить единым страстным объятием. Она задрожала и потянулась ко мне. Рот приоткрылся, ресницы разомкнулись, и я увидел мерцающие томные глаза. Наши губы жадно встретились. Я подался вперед, и ее бедра прижались к моим. Мы двигались как одно целое.

Исчезло время, пространство. Она вошла в мои объятия, заполнила весь мир, стала мерой красоты, радости, наслаждения, которое нарастало, поднималось на высокий гребень невыносимого восторга, обрушивалось девятым валом, а затем плавно замедляло бег, замирало, падало и растворялось в тихом ночном океане жизни…

Долгое время никто из нас не говорил ни слова. Мы лежали, усталые, в полумраке палатки, вслушиваясь в мерный рокот прибоя и неясный шум ветра за брезентовым пологом.

Наконец она открыла глаза и бросила на меня безмятежный и удивленный взгляд. Затем глаза закрылись, и Меллия уснула. Я тихо поднялся, подобрал одежду и вышел. Было жарко, с дюн дул сухой ветер. Где-то в миле от нас по берегу брела пара маленьких рептилий. Я оделся, спустился к воде и побрел вдоль шумевшей линии прибоя, разглядывая крошечные существа, которые с отчаянной настойчивостью барахтались в лужицах на песке.

Когда я вернулся в палатку, солнце уже скрылось. Меллия хлопотала над ужином из консервов. Она надела ночную рубашку и ходила босиком и с распущенными волосами. Взгляд ее казался недоверчивым и озорным. До боли юная…

— Я никогда не пожалею. Даже если… — запнулся я.

Слабый отблеск тревоги скользнул по ее лицу.

— Даже если… что?

— Даже если теория ошибается…