Чарльз Стросс - Акселерандо

Острое дежа вю. Он стоит на знакомом пороге, которого никогда не видел. Открывается дверь, и дитя с серьезным лицом и с тремя руками смотрит на него снизу вверх. Манфред пялится на его третью руку, эту ужасающую костяную косу с шипастым гребнем от локтя. «Здравствуй, я» - говорит мальчик.

«Привет тебе» - говорит Манфред, продолжая пялиться. «Не припоминаю себя таким…» Но Манфред помнит – ведь Большой Манни приглядывал за ним немигающим аргусовым взором вездесущей робо-пыли в воздухе. «Твои родители дома? Твоя...» Его голос перехватывает. «…Прабабушка?»

Дверь открывается шире. «Заходи» - торжественно говорит мальчик. Потом он отпрыгивает назад и проскальзывает в боковую комнату, ловко пригибаясь. Как будто ждет выстрела вражеского снайпера, осознает Манфред. Суровая доля – быть ребенком во времена, когда ничто не запрещает боевое оружие, ведь можно восстановиться из архивной копии сразу же, как матч закончился.

Части этого дома разделены триллионами километров пустоты, отчего Манфреду кажется неверным называть его домом – и все равно внутри сейчас тесновато. Из гостиной доносятся голоса, и он направляется туда. Он проскальзывает в арку из роз без шипов, которые Рита вырастила вокруг рамки Т-портала, его тело становится легче, но тяжесть на сердце остается. Он оглядывается. «Рита?» - спрашивает он. «И...»

«Здравствуй, Манфред». Памела сдержанно кивает ему.

Рита поднимает бровь. «Этот кот всего лишь спрашивал, может ли он использовать домашний сборщик… Я совсем не готовилась к семейному воссоединению!»

«И я тоже». Сочувствующий Манфред потирает лоб. «Памела, это Рита, жена Сирхана. Они мои... наверное, эйген-родители будет словом не хуже других, они растят мою реинкарнацию».

«Пожалуйста, садитесь» - предлагает Рита, указывая на пустой участок пола между верандой и каменным фонтаном в форме секции гиперсферы. Почти незаметный в воздухе робо-туман приходит в движение, и на полу материализуется футон из алмазноволокна, поблескивающего в искусственном солнечном свете. «Сирхан как раз занят Манни, нашим сыном, он вернется совсем скоро».

Манфред робко садится на край коврика. Памела чопорно садится на другой его край, избегая его взгляда. Последний раз они встречались во плоти по разные стороны скандального развода и идеологического барьера размером с континентальный водораздел, они разошлись, проклиная друг друга, но теперь все это осталось по другую сторону впечатляющей пропасти лет. И развод, и идеологические распри стали тенями на горизонте, за много субъективных десятилетий за спиной – были ли они на самом деле? Но хотя у них и есть теперь некоторый повод встретиться, Манфред все еще с трудом может взглянуть на нее. «Как поживает Манни?» - спрашивает он хозяйку, чтобы хоть чем-нибудь заполнить тишину.

«Хорошо» - говорит Рита хрупким голосом. «Обычная предподростковая непредсказуемость, если бы только не...» Она умолкает, не закончив - в воздухе появляется дверь, и из нее шагают Сирхан и маленькое божество в меховой шубке.

«Посмотрите-ка, что этот кот притащил домой» - замечает Айнеко.

«Ты так обходителен» - ледяным тоном говорит Памела. «Как ты думаешь...»

«Я пытался не допустить его к тебе…» - говорит Сирхан Манфреду, «…но он не…»

«…Все хорошо» - отмахивается Манфред. «Памела, ты не против начать?»

«Против». Она косится на него. «Ты первый».

«Ладно». Манфред нагибается вперед, чтобы иметь возможность глядеть на кота. «Я был нужен тебе здесь. Что тебе нужно?»

«Будь я классическим европейским дьяволом, я бы сказал, что я пришел за твоей душой» - говорит Айнеко, глядя вверх на Манфреда и размахивая хвостом. «Но по счастью, я не дуалист. Я просто хочу погонять ее некоторое время. Не бойся, я ее даже не запятнаю».

«Хм-м». Манфред поднимает бровь. «Зачем?»

«К сожалению, я не всезнающ». Айнеко садится, выставив в сторону одну лапу, и не отводя взгляда от Манфреда. «Я получил... телеграмму, якобы от тебя. От другой версии тебя, Манфред, от той самой, которая отправилась в сеть маршрутизаторов с другой версией меня, с Амбер, и со всеми остальными, кого тут нет. Он утверждает, что нашел искомое, и хочет дать мне сокращенный путь туда, к древним мыслителям на краю видимой вселенной. Он знает, кто и зачем построил сеть кротовин, и...» Айнеко прерывается. Будь он человеком, он пожал бы плечами, но будучи кошкой, он рассеянно чешет задней лапой за левым ухом. «Беда в том, что я не вполне уверен, могу ли доверять ему. И чтобы удостовериться в посылке, мне нужен ты. Я не осмеливаюсь использовать твой образ в моей собственной памяти - он знает обо мне слишком многое, и если посылка – троян, она сможет выяснить обо мне много лишнего. Я даже не могу отредактировать его воспоминания обо мне - это тоже даст ей полезную информацию, которую можно использовать против меня. Поэтому я хочу копию тебя из музея, чистую и незамутненную».

«Это все?» - недоверчиво спрашивает Сирхан.

«Вполне достаточно» - отзывается Манфред. Памела собирается что-то сказать, но Манфред ловит ее взгляд и незаметнейше качает головой. Она смотрит в ответ, и... – вот это да!! – кивает и закрывает рот. У него голова кружится. Они с Памелой - и действительно заодно! «Я хочу кое-что взамен» - говорит он.

«Конечно» - говорит кот и немного молчит. «Ты понимаешь, что это разрушающий процесс».

«Это...что?»

«Мне потребуется сделать работающую копию тебя. Я, м-м-м, представлю ее инопланетной информации в песочнице. В конце запуска песочница уничтожается и оставляет только один бит информации – “да” или “нет” в ответ на вопрос, могу ли я доверять посылке».

«О». Манфред чувствует, как потеет. «О-о. Не уверен, что мне нравится, как это звучит».

«Это копия». Еще один кошачий эквивалент пожимания плечами. «Ты – копия. Манни – копия. Ты столько раз копировался, что это же глупо. Ты понимаешь, что все атомы твоего тела заменяются за несколько лет? Да, это означает, что копия тебя погибнет, прожив жизнь, или даже несколько жизней уникального и неповторимого опыта, о котором ты никогда не узнаешь. Но тебе-то это вряд ли так уж претит?»

«Да, претит! Ты говоришь о приговоре версии меня к смерти! Это не затронет меня самого в этом теле, но этого другого меня - еще как затронет! Неужели ты не можешь...»

«Нет, не могу. Если я соглашусь вытащить копию в случае положительного заключения, у нее будет мотивация солгать в случае ненадежности посылки. Кроме того, если я соглашусь спасти копию, я таким образом предоставлю посылке канал обратной связи, в который можно закодировать атаку. Один бит, Манфред. Не больше».

«А-гхм». Манфред умолкает. Он знает, что должен хотя бы попытаться сконструировать какое-нибудь возражение, но знает также и то, что Айнеко уже наверняка рассчитал все возможные варианты его ответа и построил свои стратегии относительно каждого. «А как она укладывается во всю эту схему?» - спрашивает он, кивая в сторону Памелы.