Игорь Джавадов - Мишень для левши (сборник)

– Мы уже в прибрежной зоне, – кивнул Кортин.

Дверь открывается. В рубку входит Краско.

– Ребята, – просит девушка, – можно, я посижу с вами?

– Можно, – разрешает Кортин.

Алла садится в кресло перед эхолотом. Она с интересом следит за картинкой на мониторе. Поискав кнопку звукового сопровождения, она нажимает ее. Щелкает динамик. Механический голос начинает монотонно бубнить результаты измерений.

– 38 – органика. 36 – органика. 34 – кремнезем. 35 – органика…

Послушав монотонные сообщения автомата, Беллоу показывает пальцем на экран. Из глубины всплывают строки:

Алла негромко смеется. Динамик издает стеклянный звон. У механического голоса заметно повышается тембр:

– 14 – металл, 11 – металл, 13 – органика, 12 – металл…

Ойкнув, Краско наклоняется к монитору, на котором электронный луч рисует контур судна, лежащего на морском дне. Беллоу быстро нажимает на пульте красную клавишу и поворачивает влево до упора толстый рифленый цилиндр. По кораблю разносится рев предупреждающей сирены. Перед носом крейсера вскипает бурун. Корабль плавно замедляет ход и останавливается. Щелкает муфта якорной лебедки. Барабан начинает раскручиваться. Якорная цепь убегает в клюз. Якорь с шумом падает в воду.

В рубке появляется Терин. Он подходит к пульту и переключает передний экран на подводные видеокамеры. На экране появляется объемное изображение затонувшего корабля, который стоит почти прямо на морском дне, увязнув килем в илистом грунте. Усевшись в кресло, Терин нажимает несколько кнопок. Отдельные части корабля окрашиваются в разные цвета.

– Кортин, прошу прокомментировать находку, – Терин указал на экран.

– Судя по размерам и силуэту корпуса, – начал Кортин, – это типовой винтовой пароход водоизмещением около двух тысяч тонн. Пробоин на корпусе не видно. Непонятно, отчего он затонул. Надеюсь, причину можно будет определить при непосредственном осмотре судна.

– Какова степень риска? – спросил Терин. – Вы можете определить?

– Корабль стоит на ровном киле, – задумался Кортин. – Состояние корпуса хорошее, течение здесь слабое. Думаю, риск составляет не более пяти процентов.

– Добро! – поднялся Терин. – Готовьтесь к погружению. И возьмите с собой киборга модель КБВ-20. Пора его испытать в настоящем деле.

Кортин и Беллоу в аппаратном отсеке надевают гидрокостюмы. Возле стойки с аквалангами возится андроид модели КБВ-20, очень похожий на погибшего киборга. Кортин привинчивает к шлему черную шайбу сонара. Беллоу надевает свой шлем и начинает энергично произносить сквозь стекло какие-то слова. Из сонара вылетают щелчки, напоминающие крики дельфина. Выслушав напарника, Кортин снимает шлем.

– Как работает сонар? – отдуваясь, спросил Беллоу.

– Нормально. А ты что-то начал повторяться. Стихи о славной рыбке-барабульке я уже где-то слышал.

– Разве? – смутился аналитик. – Когда это было? Эй, двадцатый! – он повернулся к роботу. – Подь сюда!

Киборг ставит баллон на пол и подбегает к аналитику.

– Киборг КБВ-20 по приказанию человека явился!

– Являются только черти, а ты – кибернетический организм, почти человек. Слушай, друг, сегодня мы идем на опасное дело, а у тебя даже имени нет. Это, считаю я, непорядок. Ведь ты, братишка, рискуешь не меньше нашего. Решил я покончить с несправедливостью, чтоб не сказать больше. В общем, даю тебе настоящее имя. Как ты на это смотришь?

– Смотрю глазами.

– Видали? – фыркнул Беллоу. – Умника из себя строит. В общем так! Плечи у тебя, как у знаменитого в прошлом артиста и культуриста по кличке Датч. Следует заметить, что, даже играя безжалостного убийцу, Датч в душе оставался человеком гуманным, являя достойный пример для молодежи. Посему нарекаю тебя типично голландским именем Арнольд. Надеюсь, ты не посрамишь славного имени спасителя Земли, Марса и других планет нашей системы. Ты все понял? Или повторить медленней?

– Я все понял, – вытянулся киборг. – Я – Арнольд! Славного имени спасителя планет Солнечной системы не посрамлю.

– Молодец, – похвалил Беллоу. – Продолжай работать.

Открывается дверь. В аппаратную входит Краско. Девушка уже успела надеть оранжевый гидрокостюм, облегающий ее стройную фигуру.

– Слушай, Геля, экспромт, – шепнул Беллоу. На стене появляются строки:

Надев акваланги, исследователи вместе с киборгом забираются в пусковую трубу. Люк закрывается.

Падающие сверху косые лучи солнца хорошо освещают винтовой пароход, затонувший на небольшой глубине. Четверка аквалангистов проплывает мимо рулевого пера. Из кормы торчат два увязших в иле винта. На корпусе судна хорошо видны ряды иллюминаторов, успевших обрасти мелкими водорослями.

– Странно, – заметил Кортин. – Спасательные шлюпки все на месте.

– Возможно, пароход затонул очень быстро, – предположила Краско, – и команда не успела воспользоваться шлюпками?

– Смотрите, – Беллоу указал на приклепанную к корпусу тускло блеснувшую доску, на которой вырезаны непонятные символы.

– Очевидно, это арретские буквы или цифры, – предположил Кортин.

– Конечно, – подтвердила Краско. – Я их уже просканировала.

– Доска-то серебряная, – оживился Беллоу. – Богато жили господа арретяне! Вот бы мне такую в молодости оторвать. В эпоху тотального дефицита и хронического безденежья. Сдал бы серебро барыгам и купил себе «Волгу».

– Не понимаю, – возразил Кортин. – Как можно купить великую реку Волгу?

– Темный ты человек, Геля, – снисходительно сказал Беллоу. – А еще считаешь себя историком. Автомобиль такой был в двадцатом веке, назывался «Волга». Мечта каждого ПСЧ.

– Что такое ПСЧ? – спросила Краско. – Киборг специальной модели? Плавающий, социально-чувствительный?

– Почти, – усмехнулся аналитик. – Так раньше называли простого советского человека. Который не дорос до киборга, а был просто оргом. В смысле организмом. Хотя в плане внушения был вполне восприимчив. Эй, Арнольд! Двигай наверх, здесь смотреть нечего.

Исследователи проплывают над палубой и приближаются к корме. Здесь видно, что двери в надстройки на юте наглухо задраены.

– Киборг! – Кортин указывает на вход в машинное отделение. – Срезать дверь и освободить проход внутрь корабля.

Арнольд нажимает кнопку на браслете. Из указательного пальца киборга вылетает ослепительно яркий световой луч толщиной с вязальную спицу. Наставив палец на дверь, киборг проводит лучом по дверным петлям. От раскаленного металла отлетают искры, которые сразу гаснут в морской воде.