Жюль Верн - Том 11. Властелин мира. Драма в Лифляндии. В погоне за метеором

- Обязательно передам, Митс... Только мой болид...

- Бо-лит ... - повторила Митс. - Не знаю, что это за штука, которая так называется. Но как бы вы ее ни расписывали, это такая болячка, из-за которой у вас в последнее время сердце в груди превратилось в камень.

- Болид, Митс, - терпеливо начал объяснять мистер Дин Форсайт, - это метеор...

- Ах, вот как! - вскричала Митс. - Это, значит, и есть знаменитый ваш ми-ти-вор! Ну что ж: он подождет, ваш болит, как ваш Ами-Крон.

- Только этого не хватало! - вспылил мистер Форсайт, задетый за живое.

- А кроме того, - неумолимо продолжала Митс, - небо полно туч, вот-вот польет дождь, и не время сейчас любоваться луной.

Митс была права. Упорства, с которым держалась дурная погода, способно было вывести из себя мистера Форсайта и доктора Гьюдельсона. Вот уже двое суток как небо было сплошь затянуто густыми облаками. Днем - ни луча солнца, ночью - ни проблеска звезд. Молочно-белый туман расстилался от края и до края горизонта, словно кисейная завеса, которую только изредка прорывал шпиль церковной башни Сент-Эндрью. Нечего было и думать при таких условиях увидеть в пространстве столь страстно оспариваемый болид. Надо было полагать, что подобные атмосферные условия не благоприятствовали астрономам штата Огайо или штата Пенсильвания, так же, впрочем, как и любых других обсерваторий Старого и Нового Света. И в самом деле, в газетах больше не печатались заметки, относящиеся к появлению метеора. Метеор этот, правда, не представлял такого интереса, который был бы способен взволновать научный мир. По существу он был довольно обычным космическим явлением, и нужно было быть Дином Форсайтом или Сиднеем Гьюдельсоном, чтобы подстерегать его возвращение с таким страстным нетерпением, которое грозило довести их до помешательства.

Митс между тем, когда хозяин ее убедился в полной невозможности ускользнуть от нее, продолжала, скрестив руки на груди:

- Мистер Форсайт, не забыли ли вы случайно, что у вас есть племянник по имени Франсис Гордон?

- Ах, милый мой Франсис, - проговорил мистер Форсайт, благодушно покачивая головой. - Да нет же, Митс! Разумеется, не забыл... Как же он поживает, славный мой Франсис?

- Отлично, благодарю вас, сэр!

- Я как будто довольно давно не видел его.

- Да, да... с самого завтрака!

- Да что вы!

- Глаза ваши, верно, застряли на луне, сэр? - спросила Митс, заставляя своего хозяина повернуться к ней лицом.

- Нет, нет, добрая моя Митс... Но что поделаешь... Я несколько озабочен...

- Так озабочены, что, повидимому, забыли об одной важной вещи.

- Забыл о важной вещи?.. Не понимаю, о чем ты говоришь?

- О том, что ваш племянник собирается жениться.

- Жениться... Жениться?..

- Только не хватает, чтобы вы спросили, о какой женитьбе идет речь!

- Нет, Митс... Но к чему все эти вопросы?

- Вот святая простота! Ведь каждому известно, что вопрос задают для того, чтобы получить ответ.

- Какой ответ, Митс?

- По поводу вашего отношения, сэр, к семье Гьюдельсон... Ведь вы не забыли, надо думать, что на свете существует семья Гьюдельсон - доктор Гьюдельсон, который проживает на Морисс-стрит, миссис Гьюдельсон, мать мисс Лу Гьюдельсон и мисс Дженни Гьюдельсон, невесты вашего племянника!

По мере того как имя Гьюдельсон срывалось с уст Митс и каждый раз произносилось с большей силой, мистер Форсайт хватался то за грудь, то за голову, то за бок, словно бы это имя, превратившись в пулю, впивалось в него. Он страдал, задыхался, кровь ударяла ему в голову.

- Ну, так как же? Вы слышали? - спросила Митс, видя, что он избегает ответа.

- Разумеется, слышал!.. - воскликнул ее хозяин.

- И дальше что? - не отставала старая служанка, постепенно повышая голос.

- Разве Франсис все еще думает об этой женитьбе? - пробормотал, наконец, мистер Форсайт.

- Еще бы не думает! - воскликнула Митс. - Думает, как дышит, бедный наш мальчик. Как и все мы думаем о ней, как и вы сами о ней думаете, надо надеяться.

- Как? Мой племянник все еще намеревается жениться на дочери этого... доктора Гьюдельсона?

- Мисс Дженни, если вы не забыли, сэр. Уж будьте покойны - намеревается. Черт побери! Да что он - рехнулся, что ли, чтобы отказаться от этой мысли? Да где ему найти девушку милее, чем эта?

- Если, даже предположить, - перебил ее мистер Форсайт, - что дочь человека... который... человека... имя которого я не в силах произнести не задыхаясь... и в самом деле мила...

- Нет, это уже слишком! - закричала Митс, нетерпеливо отвязывая передник, словно собираясь отдать его хозяину.

- Да, послушайте, Митс, послушайте! - пробормотал мистер Форсайт, встревоженный ее угрожающей жестикуляцией.

Старая служанка встряхнула передником, завязки которого свисали до земли.

- Разговаривать нам больше не о чем! Пятьдесят лет я прослужила в этом доме, но лучше я уйду, подохну под забором, как запаршивевший пес, чем останусь у человека, который терзает собственную кровь! Я всего-навсего бедная служанка, но у меня есть сердце, сэр... Да! Оно у меня есть!

- Что ты расшумелась, Митс? - произнес, наконец, задетый за живое мистер Дин Форсайт. - Не знаешь ты разве, что он мне сделал, этот доктор Гьюдельсон?

- Что же он сделал?

- Он меня обокрал.

- Обокрал?

- Да, обокрал самым гнусным образом!

- Что же он у вас украл? Часы? Или кошелек?.. Или носовой платок?

- Мой метеор!

- Ах, опять ваш ми-ти-вор! - проговорила старая служанка, усмехаясь самой обидной и неприятной для мистера Форсайта усмешкой. - И в самом деле, давно не вспоминали о вашем знаменитом ми-ти-воре. Да разве мыслимо приходить в такое состояние из-за какой-то штуки, которая шляется по небу? Да разве этот ми-ти-вор принадлежит вам больше, чем доктору Гьюдельсону? Имя свое вы к нему прилепили, что ли? Разве он не всем принадлежит, вот хоть мне или моей собаке, если бы у меня была собака?.. Но, слава богу, у меня ее нет... Купили вы его за свои деньги, что ли? Или, может быть, он вам достался по наследству?

- Митс! - закричал мистер Форсайт, выйдя из себя.

- Не о Митс тут речь! - не отступала старуха, возмущение которой все возрастало. - Черти окаянные! Надо быть глупым, как Сатурн, чтобы рассориться со старым другом из-за какого-то камня, которого больше и не увидишь никогда!

- Молчи! Молчи! - завопил астроном, задетый за живое.

- Нет, сэр, нет! Я не замолчу, хоть бы вы даже на помощь позвали вашего дурня Ами-Крона.

- При чем тут Омикрон?

- А при том... И он меня не заставит молчать... Точно так же, как наш президент не заставил бы замолчать архангела, который явился бы от имени всемогущего объявить о светопреставлении.

Онемел ли мистер Дин Форсайт, выслушав эти страшные слова, или горло его настолько сжалось, что перестало пропускать слова? Верно лишь, что он не в состоянии был ответить. Если бы он в эту минуту и пожелал в порыве бешенства вышвырнуть за дверь свою верную, но несносную Митс, то ему не удалось бы произнести обычных в таких случаях слов: «Уходите! Немедленно уходите, и чтобы я вас больше не видел!..»