Игорь Воронкин - Виртуальность

После шока оклемался щуплый. Держась руками за стол, он поднялся на ноги. Боек пистолета щелкнул вхолостую. Патроны в обойме закончились. "Перезарядить не успею", -- подумал Михайлов и, отталкиваясь локтями, пополз в коридор. Щуплый шел на него с ножом. Михайлов бросил руку за пазуху. Там все было в крови. Он нащупал в кобуре запасную обойму, но выхватить ее не успел. Щуплый ударил его ножом. Нож вонзился в руку сержанту, которой он прикрыл грудь. Над Михайловым нависла тупая рожа зомби. Щуплый занес нож для нового удара. "Ну вот и все!" -подумал сержант.

В этот момент раздался пронзительный женский крик. Голова щуплого ткнулась в живот сержанту, словно собиралась клюнуть его напоследок. Из головы щуплого торчало лезвие большого разделочного топора. Недавняя жертва насилия стояла перед Михайловым и дрожала будто в лихорадке.

"Спасибо, девушка..." -- прошептал Михайлов, чувствуя, как холодные волны океана подхватывают его и уносят в какую-то темную даль.

***

После двухчасового стояния на Дворцовой площади толпа двинулась к набережной и дальше к Петропавловской крепости. Камеры милицейского наблюдения не смогли выявить организаторов этого варварского шествия. Записных вожаков не было. То тут, то там кто-то выкрикивал какие-то призывы, и толпа будто по команде шла в нужном направлении. Одержимые смели кордон из грузовиков на Дворцовой набережной и двинулись к Троицкому мосту. Полковник Крицкий ожидал подкрепления. Как жадное чудовище, вкусившее крови, толпа становилась все более агрессивной. Она затянула в себя и растерзала еще двух милиционеров. Пикирующие с неба ящеры заставили разбежаться толпы зевак, собравшихся на Невском проспекте. В результате давки погибло несколько человек. После инцидента на площади милиция не отваживалась на открытые столкновения. Вслед за толпой следовали милицейские машины. С Петроградской стороны подтягивались дополнительные милицейский силы, но о дальнейших намерениях толпы никто не мог сказать ничего определенного.

Под увертливым петербургским ветром Земнухов летел в Александро-Невскую лавру. Ветер наваливался на машину сбоку, стараясь вытолкнуть тяжелый "Ленд-Крузер" на встречную полосу. Водитель с трудом удерживал машину. Решение ехать в лавру пришло в голову Земнухову совершенно неожиданно. Факты, отложившиеся в памяти в последние дни, вдруг сложились в цельную картину. В городе разгулялась нечистая сила. Ничем иным как бесовским наступлением генерал не мог объяснить убийства, совершенные в корпорации, и сегодняшний марш зомбированной молодежи. Одержимые не боялись ни пуль, ни газа. Человек в нормальном состоянии не мог так себя вести. Генерал понял, что одними милицейскими мероприятия в данном случае не обойтись. Требовалось вмешательство структур, способных сообщаться с невидимыми силами.

Из задумчивости генерала вывел вызов по рации. Полковник Крицкий говорил быстро и возбужденно:

-- Толпа растерзала еще двух сотрудников! Это не люди! Это звери! Я отдам приказ стрелять!

-- Успокойтесь, полковник! Губернатор запретил открывать огонь. Используйте все возможные спецсредства.

-- У меня есть план. Я хочу загнать их всех на Троицкий мост и запереть там. Если будут сопротивляться -- поскидывать всех в воду!

-- Остановите толпу на мосту. Но никакой крови! Никакой крови -- я вам приказываю!

-- Я постараюсь, -- ответил Крицкий. Рация умолкла.

Джип генерала подкатил к Александро-Невской лавре. Удивительная тишина и умиротворение царили здесь, будто не было вокруг огромного мегаполиса, охваченного властью злобы и темной ярости.

"Если настоять теперь, губернатор примет решение. Крицкий прав, проще всего толпу запереть на мосту. И если они двинуться, развести мост. Но сколько жертв это повлечет? Завтра эти молодые люди проснуться и скажут: "Что же мы наделали!" Но ведь завтрашнего раскаяния для них может и не наступить. Они не смогут раскаяться по той простой причине, что умрут сегодня. Умрут, даже не осознав того, за что их убили. Пойду к настоятелю. Это не займет много времени. Обрисую ситуацию и спрошу совета, чьих это рук дело", -- подумал Земнухов, выбираясь из уютного салона джипа. Он сам не верил, что очутился здесь. Воцерковленным человеком Земнухов себя не считал. В церковь заходил обычно перед камерами телевидения, когда требовалось сформировать положительное общественное отношение к партии власти, к которой по должности принадлежал генерал. Подобным образом поступал каждый мало-мальски заметный руководитель. Ибо в мире российской демократии, отстроенной с пресловутыми национальными особенностями, иначе существовать было просто нельзя.

С архимандритом Александром, настоятелем Александро-Невской, лавры генерал Земнухов познакомился на торжествах вступления в должность губернатора Санкт-Петербурга. Торжество было обставлено с неимоверной помпой. На инаугурацию губернатора были приглашены не только митрополит Ладожский и Санкт-Петербургский Владимир, но и другие высокопоставленные представители духовенства, среди которых находился и архимандрит Александр. Земнухова представили архимандриту. Первое впечатление от общения с этим человеком у Земнухова сложилось самое благоприятное. Архимандрит Александр был крепкий мужчина высокого роста с окладистой черной бородой. Его карие глаза с живым интересом взглянули на генерала, а рукопожатие вышло теплым и дружественным. Во второй раз Земнухова с архимандритом Александром свел криминальный случай. Из Троицкого собора пропал золотой крест, украшенный драгоценными камнями. Архимандрит Александр тогда позвонил лично Земнухову, и генерал пообещал взять расследование кражи под свой контроль.

Крест нашли быстро. Залетные воры пытались толкнуть его в одном из антикварных магазинов. Один из продавцов магазина, которого еще раньше ловили на скупке краденного, после недолгого, но душевного разговора сдал грабителей. Крест вернулся в Троицкий собор Александро-Невской лавры. Архимандрит Александр тогда сердечно поблагодарил сотрудников уголовного розыска и пообещал молиться за них. Земнухов помнил ту беседу. После обсуждения криминальных событий разговор зашел о вере в Бога. Земнухов спросил тогда о назначении веры. Кто кому служит: верующий человек Богу или Бог верующему человеку, поскольку выполняет все его желания, изложенные в молитвах.

Архимандрит Александр хитро улыбнулся:

-- А кто кому служит: голова рукам или руки голове, родители детям или дети родителям?

Они говорили еще о многом. Тот разговор если и не приблизил Земнухова к религии, то хотя бы заставил с уважением относиться к ее служителям. Архимандрит Александр произвел на него впечатление человека искреннего, умного и добролюбивого. И по этим своим душевным качествам резко отличался от всех тех людей, что составляли повседневный круг общения генерала.