Михаил Воронов - Братки

В следующий момент на помощь Титову подоспел Пастухов. Мощным ударом ноги он почти распрямил бандита.

Довершил обработку "подопечного"

Константин, который, держа бандита за руку на болевом приеме, развернул его и что есть сил шандарахнул головой о стену.

Последних двух ударов хватило для того, чтобы мысли в немногочисленных извилинах Петра окончательно смешались, и он, потеряв ориентацию в пространстве, рухнул на пол.

Титов и Пастухов спокойно выкрутили приятелю Таньки руки за спину и надели на них наручники. Титов, поразмыслив немного, достал вторые наручники и надел их на лодыжки ног Петра. Затем рыжего подняли за руки и за ноги и, не церемонясь, швырнули на диван.

Ворвавшаяся в комнату хозяйка квартиры увидела окровавленную физиономию своего возлюбленного. Это произвело на нее столь сильное впечатление, что она закричала:

- Изверги! Что же вы сделали с ним, сволочи!.. Гоша, что они хотят?

Неожиданно для самой Татьяны этот ее гневный порыв оборвал самым вульгарным образом Гоша:

- Заткнись, толстая жопа, пока я тебя костылем не отдубасил, старая кретинка!

Он свободной от костыля рукой толкнул Таньку в глубь комнаты. Танька упала в кресло, удивленно вылупилась на своего начальника и, протяжно ахнув, спросила:

- Гоша, за что-о-о?

- За все хорошее, коза драная, - коротко пояснил Кислицин и добавил, бросив взгляд на костыль и забинтованную ногу:

- Это по твоей милости я теперь буду в инвалидной коляске ездить.

В это время Пастухов, не обращая внимания на перебранку Кислицина и Ивановой, поднял с пола куртку Петра и стал выкладывать содержимое ее карманов на стол. Сначала пистолет "ТТ".

Затем были вынуты документы: паспорт и водительские права на имя Петра Алексеевича Грищенко. И несколько мелких купюр.

А напоследок из небольшого нагрудного кармана была извлечена черная вязаная шапочка с прорезями для глаз и рта.

Увидев эту маску, Кислицин взвился от негодования и ярости.

- Ах ты, паскуда, - заорал он и, стоя на одной ноге, замахнулся костылем на пленника, который едва пришел в себя.

Удар костылем по голове Петра мог окончательно вышибить из него сознание. Это не входило в планы Титова, поэтому он успел перехватить Гошину руку.

- Тихо, тихо, - проговорил Костя, - не дергайся, а то упадешь. Иди сядь на тот стул и не мешай нам.

Пока одноногого Кислицина тащили к стулу, он продолжал изрыгать ругательства в адрес пленного бандита:

- Козел долбаный, сука! Оказывается, это ты, сундук с говном, мне сегодня ногу искалечил! Да я тебя кастрирую за это, чтобы таких же на земле больше не плодить.

- Ну что, Танюша, дотрахалась, маленькая, - миролюбивым, ласковым голосом обратился к ней Титов, - сдала, понимаешь, своего начальника бандитам, под пытки его подставила.

- Какие пытки? - поражение воскликнула Танька. - Я никого не подставляла. Слышишь, Гоша?..

- Молчи, дура, - яростно вскричал Гоша, - это ты вчера насвистела этому рыжему козлу, что мы в охранное агентство обратились?

- Я... Я только... - Танька замялась с ответом. - Я только поделилась...

- Мозгами своими ты с кем-то поделилась еще при рождении! - заорал на нее Гоша. - Поэтому думаешь клитором! Ты этому уроду вчера сболтнула о нашей встрече с Костей, а он сегодня меня за это с утра вместе со своими друзьями в лесок отвез и ногу изуродовал.

Танька подняла испуганно-недоуменный взгляд на окончательно пришедшего в себя Петра. Вид у того был неважный: губы разбиты, на переносице разрастался здоровенный синяк, из рассеченной брови обильно текла кровь.

- Петенька, как же так? - тоненьким голоском пропела Иванова.

- Да пошла ты, корова старая, - выругался бандит и плюнул на палас кровавым сгустком.

- Усохни, урод, - осадил бандита Титов, - мы еще тобой сейчас займемся.

Костя подошел к Таньке и спросил:

- Ты где подцепила этого ковбоя?

- На улице познакомились, - осторожно ответила Татьяна.

- Он тебе говорил, кто он и чем занимается?

- Сказал, что охранник на каком-то предприятии.

- Что за предприятие и где он вообще живет, ты знаешь?

Танька покачала головой и заплакала.

- Понятно, - тяжело вздохнув, произнес Титов и повернулся к рыжему:

- Ну что, дятел, будешь стучать или начнешь партизана на допросе из себя корчить?

- Чо хочешь? - прорычал пленник.

Титов взял со стола паспорт и, изучив его, произнес:

- Значит так, господин Грищенко, тридцати лет от роду, уроженец села Романовка. Стало быть, член Романовской бригады.

- Сам ты член, - огрызнулся Петр, - а тебе я могу только одно сказать: не связывайся с нашими братанаил - пожалеешь, что на свет родился, как этот барыга. Зря я ему сегодня ногу не отрубил, чтобы другим неповадно было бы.

- Напрасно ты это сказал, - усмехнулся Титов, - этот барыга собирался тебя кастрировать, и у его желания гораздо больше шансов исполниться, чем у твоего. Поэтому, если тебе дороги твои причиндалы, тебе лучше ответить на наши вопросы. Например, кто у вас главный в бригаде и, самое важное, где этого авторитета можно найти? Где у вас база?

- Базу нашу узнать хочешь, - ухмыльнулся рыжий, - а чупа-чупс на палочке не хочешь пососать?

- Сейчас мы предоставим тебе такую возможность - пососать твой же чупа-чупс, - с угрозой произнес Пастухов и, взяв со стола кухонный нож, решительным шагом подошел к Грищенко.

Он наклонился над бандитом и расстегнул свободной рукой ему ширинку.

- Вы че, мужики, - вдруг побледнел Петька, - вы это.., того.., беспределом не занимайтесь.

- Кто бы говорил о беспределе, - проговорил Титов, наблюдая, как Пастухов расстегнул брючный ремень бандита и приспустил штаны вместе с трусами, - как будто это не ты сегодня у костра живому человеку ноги головешкой жег. Не боись, мы не все отрежем, ссать сможешь, а вот Танька тебя уже больше не примет.

Бандит в ужасе уставился на лезвие, которое приближалось к его богатствам.

С ужасом наблюдала за этим и Танька.

В тот момент, когда лезвие коснулось тонкой кожицы на члене бандита, он дико заорал:

- Нет, не надо, кончай, братва, я все скажу.

- Скажи спасибо, что мы люди понятливые, а то твое "кончай" другие могли бы расценить совсем по-другому. - Он дал знак Пастухову, и тот отошел от Грищенко.

- Кто в вашей бригаде авторитет, кто шишку держит? - задал вопрос Титов.

- Двое их, - ответил Грищенко, - братья Грибановы, Антон и Никита, но дела лучше обсуждать с Антоном.

- Они тоже из Романовки? - спросил Титов.

- Да, - ответил бандит, - ядро нашей бригады, все романовские.

- А ты давно в этой бригаде при делах? - снова поинтересовался Титов.

- Нет, не очень, - угрюмо ответил Петр.

Из этого Титов сделал вывод, что Грищенко не самый крутой член бригады.

- Где можно найти этих братьев Грибановых? - спросил Титов и добавил: