Джин Вулф - Воин тумана (Воин - 1)

Даже Пасикрат улыбнулся в ответ на подобное заявление.

- Хотелось бы также напомнить тебе, - продолжала Дракайна, - что это меня ваш регент послал к варварам в Сест, а вовсе не какого-то чернокожего. И даже не тебя.

- И все-таки еще один помощник может оказаться нам очень полезен, тем более говорящий на их языке. Он, правда, слишком многого требует, но, надеюсь, цену можно и сбавить.

Я заметил, что с удовольствием отправлюсь в Сест, если чернокожий так на этом настаивает.

- А если я навсегда потеряю тебя, - покачал головой Пасикрат, - то что скажу нашему регенту? Нет уж, оставайся при мне, пока мы не возьмем город и не вернемся домой.

Заметив, что я рассматриваю боевую башню, чернокожий махнул рукой в ее сторону и что-то сказал Дракайне.

- Он хочет показать тебе ее, - перевела Дракайна.

- Что ж, с удовольствием посмотрю, - ответил я. - Пойдем, Ио. - Вслух я этого говорить не стал, однако мне показалось, что чернокожий намерен просить защиты у этого Гиперида. Я его совершенно не помню, но Ио, кажется, относится к нему очень хорошо, так что, возможно, чернокожий прав и нам лучше иметь дело с Гиперидом, чем со спартанцами.

- Ты, похоже, многое знаешь об искусстве осады, - сказал Пасикрат, когда мы подошли к башне. - Объясни, как пользоваться этой штукой.

Объяснять практически было нечего - и так было видно, что эта башня на колесах и сделана из дерева. Задняя стенка отсутствовала, чтобы уменьшить вес башни, а передняя и обе боковые были обшиты досками, чтобы отскакивали стрелы, и сверху еще и кожами, которые предохраняли доски от расщепления. Прежде чем придвинуть такую башню к стене, кожи обильно смачивают водой с помощью тряпок, привязанных к длинным шестам. Кроме того, в самой башне к стенам подвешивают кожаные ведра с водой, чтобы находящиеся внутри люди могли вылить их на себя в случае пожара.

- Но ведь против такой башни враг выставит лучших своих воинов, сказал Пасикрат.

- Да, разумеется, - согласился я, - однако и в башню обычно неумелых не сажают.

Чернокожий уже успел куда-то сходить и вскоре появился снова, ведя за собой лысого человека в кожаной кирасе. Лысый, похоже, был просто потрясен, увидев нас. Он широко улыбнулся и воскликнул:

- Да, никак, это Латро и маленькая Ио! Клянусь Стоящим богом! [Гермесом] Вот уж не думал, что когда-нибудь доведется снова вас увидеть! Почему же вы покинули Афины и как попали сюда? А тот поэт, Пиндар, тоже с вами?

Он погладил Ио по головке, и девочка нежно обняла его. Оба были настолько растроганы, что даже говорить не могли.

- Вряд ли ты помнишь Пиндара, Латро, - сказал наконец Гиперид. - Верно? Наверно, и эту его девицу Гилаейру тоже не помнишь?

Тут вперед вышел наш спартанец.

- Я Пасикрат, сын Полидекта, являюсь здесь представителем принца Павсания, сына Клеомброта. Мой повелитель, регент Спарты, одержал славную победу в битве при Платеях.

- А я Гиперид, сын Иона, - представился Гиперид. Ио пояснила мне на ухо, что это значит: Гиперид из ионийцев и очень этим гордится, а Пасикрат из дорийцев. - Я командую кораблями "Европа", "Эйидия" и "Клития". Только сейчас корабли мои на берегу, - он мотнул головой куда-то на запад, - а большая часть команды со мною вместе строит эти боевые башни.

- Я слышал, - сказал Пасикрат, - что ты продал раба Латро одной афинской гетере?

- Это правда, я его продал Каллеос. - Гиперид помолчал, поглядывая на Пасикрата и Дракайну и словно решая, не причинят ли эти двое ему каких-либо неприятностей. - Незаконно, конечно, ведь женщинам в Афинах иметь собственность запрещено. Все ее имущество якобы принадлежит человеку, которого Каллеос называет своим племянником и каждый год платит ему безумные деньги только за право называть его так.

- У нас в Спарте более разумные правила - мы вранья не любим. Учти, теперь Латро и девочка принадлежат нашему регенту; твоя знакомая сама передала их ему.

- Ну так пусть сперва заплатит! - задохнулась от негодования Ио.

- Заплатит, можешь быть уверена. И запомни: у нас в Спарте детей, которые без разрешения встревают в разговор, секут кнутом. - Пасикрат даже не взглянул на Ио. Он не сводил глаз с Гиперида. - Выполняя здесь функции стратега спартанцев, я весьма заинтересовался твоей боевой башней. Неужели ты надеешься сделать ее такой же высокой, как крепостная стена? Ведь ты не можешь даже измерить высоту этой стены?

Гиперид прочистил горло и начал:

- При всем моем уважении к тебе, стратег, ни одно из твоих утверждений не верно. Во-первых, нужно, чтобы вершина башни была выше стены и наши лучники могли стрелять оттуда в противника на стене. Во-вторых, высоту крепостной стены измерить не так уж трудно. Мы ее уже определили. Иди-ка сюда, к передней стенке. - И Гиперид сам прошел туда, показывая нам пример. - Видишь эту дверцу? Когда ее опускают, она должна прийтись вровень с зубцами крепостной стены. Сзади есть лесенка, которую ты, возможно, заметил, и нашим людям стоит лишь взбежать по этой лесенке и спрыгнуть на стену.

- И все-таки, должно быть, нашелся такой смельчак, который сбегал с мерной рейкой к стене города, - не сдавался Пасикрат. - Впрочем, может быть, глубокой ночью...

- Нет, зачем же! - усмехнулся Гиперид. - Я сам измерил высоту стены, причем средь бела дня. Сперва я попросил одного лучника... вот, кстати, и он. Подойди-ка сюда, Оиор.

Огромный бородатый мужчина в широких штанах подошел к нам, шаркая ногами. В руке он держал молот; ни за спиной, ни на поясе у него не было и намека на колчан со стрелами. И все же я знал, что лысый Гиперид не ошибся: у бородача был зоркий взгляд лучника.

- Мы привязали к стреле тонкую бечеву, - продолжал Гиперид, - Оиор выстрелил, и стрела вонзилась в землю у самого основания стены. Мы отрезали веревку, и, подтащив стрелу к себе, измерили длину бечевы. Так мы узнали расстояние от того места, где стоял Оиор, до крепостной стены.

- Но это еще не высота стены, - возразил Пасикрат. - Разве что вам очень повезло, и вы...

- Нет, дело тут, конечно, не в везении. Мы воткнули в землю меч, чтобы высота его была ровно локоть, и, когда тень от стены достигла того места, откуда тогда стрелял Оиор, мы измерили длину отбрасываемой мечом тени и разделили длину бечевы на длину этой тени. В итоге и получилась искомая высота стены: сорок семь локтей.

Лучник Оиор улыбнулся мне и коснулся лба в приветственном жесте.

Когда мы вернулись в палатку, Пасикрат отослал Дракайну и Ио, а мне сказал, протягивая руку:

- Я вижу, ты снова носишь свой меч, Латро. Отдай его мне.

Я отстегнул меч и сказал:

- Смотреть ты на него можешь сколько угодно.

- Отдай мне свой меч, - повторил он.

Уже по его чересчур ровному тону я догадался, что он задумал.

- Нет, - сказал я и вновь пристегнул меч.