Айзек Азимов - Роботы утренней зари [ Сборник]

— Ты доехал до этого места на каре, парень?

— Да, хозяин.

— Где он сейчас?

— Не знаю, хозяин.

Бейли повернулся к часовому:

— Офицер, этот робот приехал сюда два часа назад. Что случилось с каром, который привез его?

— Сэр, я заступил на пост меньше двух часов назад.

В самом деле, глупо было спрашивать. Люди в каре не знали, долго ли робот будет искать Бейли, и не стали ждать. Бейли подумал было, не позвонить ли в Управление, но ему наверняка скажут, чтобы он ехал экспрессом — это быстрее. Его смущал о только присутствие робота. Ему не хотелось ехать с ним в экспрессе, но и нельзя было допустить, чтобы робот шел пешком через враждебно настроенные толпы. Выбора не было.

Город занимал пять тысяч квадратных километров, свыше четырехсот километров проходил экспресс, еще больше был путь фидера, они обслуживали более двадцати миллионов жителей. Хитроумная сеть движения существовала на восьми уровнях, и там были сотни чередований различных степеней сложности. Как полицейский детектив, Бейли считал, что знает их все, ион действительно знал. Отвести его с завязанными глазами в любую часть Города, снять повязку — и он, не спрашивая никого, найдет дорогу. Так что не было вопроса, как добраться до Управления. Можно было выбрать одну из восьми подходящих дорог, и Бейли задумался только, где сейчас будет меньше народу. Думал он не больше секунды.

— Пошли со мной, парень.

Робот послушно зашагал сзади. Они сели на проходивший фидер. Бейли не стал занимать сиденье — ехать было недолго — и взялся рукой за белый, теплый поручень для захвата. Робот ждал быстрого жеста Бейли, чтобы взяться за тот же поручень. Ему можно было бы и не держаться — роботу не трудно сохранить равновесие — но Бейли не хотел, чтобы его случайно отделили от робота. Он отвечал за робота и не хотел рисковать своим карманом, если с Р. Джеронимо что-нибудь случится. На борту фидера было несколько человек, и все с любопытством поглядывали на робота. Бейли заметил эти взгляды, властно посмотрел на одного человека, и тот неловко отвел глаза.

Бейли скова сделал жест, когда сходил с фидера. Фидер как раз дошел до двигавшихся дорожек, и ближайшая шла с той же скоростью, так что фидеру не требовал ось замедлять ход. Бейли и робот спустились по двигавшейся дорожке до пересечения с дорогой экспресса, а затем вверх, к скоростной дорожке, шедшей вдоль экспресса. Он услышал крик: «Робот!» и точно знал, что может произойти. Выше и ниже двигавшейся полосы собралась группа молодежи, робот попадете ловушку и с грохотом полетит вниз. Если появится полицейский, любой юнец будет уверять, что робот налетел на него, и мальчишку, без сомнения, отпустят. Бейли быстро прошел между первым юнцом и роботом, шагнул в сторону на более быструю дорожку и поднял руку, как бы защищаясь от усиливающегося ветра. Парнишка был каким-то образом столкнут на более медленную дорожку, к чему не был готов, но удержался на ногах и дико закричал: — Эй!

Его друзья остановились, быстро оценил и ситуацию и сменили направление.

— На экспресс, парень.

Бейли быстро прошел через толпу стоявших пассажиров, толкая Р. Джеронимо перед собой; нашел более свободное место на верхнем уровне, взялся за поручень, крепко наступил на ногу робота, и снова начал пресекать все контакты глаз.

Оба вышли возле Управления. Бейли сдал робота в дверях и получил расписку. Он тщательно проверил дату, время и серийный номер робота и положил расписку в сумку. До конца дня надо будет проверить, чтобы передача была зарегистрирована компьютером. Теперь он мог идти к комиссару — а он знал комиссара. Любая оплошность Бейли будет достаточной причиной для понижения в должности. Он был тяжелым человеком, этот комиссар, и прошлые триумфы Бейли рассматривал как личное оскорбление.

Комиссара звали Уилсон Рот. Он занимал этот пост два с половиной года, с тех пор, как Джулиус Эндерби вышел в отставку, когда шум, вызванный убийством космонита, утих, и можно было спокойно уйти. Бейли так и не примирился с этой заменой. Джулиус, несмотря на все свои недостатки, был не только начальником, но и другом. Рот же был только начальником, он даже не был уроженцем этого Города, его привезли извне. Рот был ни слишком высоким, ни слишком толстым, голова у него была большая, и, казалось, сидела на слегка отклонившейся вперед от торса шее. От этого он выглядел тяжелым: тяжелое тело, тяжелая голова. Даже полуопущенные веки казались тяжелыми. Можно было подумать, что он дремлет, но он никогда ничего не упускал. Бейли заметил это очень быстро.

Рот никогда не говорил раздраженно, но слова его не доставляли удовольствия.

Он сказал: — Бейли, почему вас так трудно найти?

Бейли почтительно ответил:

— У меня было свободное время, комиссар.

— Да, это ваша привилегия С-7. Вы слышали о волновике? Иногда он принимает официальные сообщения. Вас можно вызвать даже в выходной.

— Я хорошо знаю это, комиссар, но нет никаких правил насчет ношения волновика. Нас можно найти и без него.

— Внутри Города — да, но вы были Снаружи, если я не ошибаюсь?

— Вы не ошиблись, комиссар. Я был Снаружи. Но нет такого правила, что в этом случае я должен носить волновик.

— Прячетесь за букву закона?

— Да, комиссар, — спокойно ответил Бейли.

Комиссар встал, мощный и смутно угрожающий, и сел на край стола. Окно наружу, устроенное Эндерби, было давно уже заделано и закрашено. В закрытой комнате комиссар казался еще крупнее. Он сказал, не повышая голоса:

— Вы рассчитываете на благодарность Земли, как я полагаю?

— Я рассчитываю на то, что делаю свою работу, как можно лучше, и в соответствии с правилами, комиссар.

— И на признательность Земли, когда нарушаете дух этих правил.

Бейли не ответил.

— Считают, что вы хорошо поработали в деле об убийстве Сартона три года назад, — сказал Рот.

— Спасибо, комиссар. Демонтаж Космотауна явился, я думаю, следствием.

— Да, и этому аплодировала вся Земля. Считают также, что вы хорошо поработали на Солярии два года назад, и — можете не напоминать мне — результатом был пересмотр торговых договоров с Внешними Мирами к значительной выгоде Земли.

— Я думаю, это есть в записи, сэр.

— И в результате вы стали героем.

— Я ничего такого не требовал.

— Вы получили два повышения, по одному после каждого дела, и была даже гиперволновая драма на основе событий на Солярии.

— Которая была поставлена без моего разрешения и вопреки моему желанию, комиссар.

— Которая, тем не менее, сделала вас героем.

Бейли пожал плечами. Комиссар помолчал несколько секунд и продолжал:

— Но за последние два года вы не сделали ничего важного.

— Земля имеет право спросить, что я сделал за это время.