Айзек Азимов - Роботы утренней зари [ Сборник]

— Расскажите мне сами своими словами, что произошло. Не торопитесь и рассказывайте обстоятельно.

— Рикэн пришел ко мне на мою половину, — начала Глэдия Дельмар. — Это был, согласно расписанию, день нашей встречи. Я знала заранее, что он придет.

Ее голос прервался, а глаза стали очень большими и грустными. Пожалуй, скорее они были серого, а не голубого цвета, отметил про себя Бейли.

— Он всегда приходил в назначенный день?

— О да. Он был очень добросовестным человеком и хорошим солярианином. Он никогда не избегал назначенных дней и всегда являлся в одно и то же время. Ну, конечно, он оставался у меня не так уж долго. Ведь нам еще не было предписано заводить де… — Она не смогла заставить себя закончить фразу, но Бейли понимающе кивнул. — Ну, мы поговорили с ним несколько минут. Видеть друг друга во время реальной встречи обычно тяжелое испытание, понимаете? Но он был деликатным человеком, не выражал никаких чувств и всегда разговаривал со мной вполне спокойно. Потом он ушел, чтобы заняться своим важным делом, точно не знаю, каким. У него была специальная лаборатория на моей половине, куда он всегда мог удалиться в дни наших свиданий. Конечно, это не было таким огромным помещением, как лаборатория на его половине.

«Интересно, — подумал Бейли, — чем он занимался в этих лабораториях? Наверное, „фетологией“, что бы там ни скрывалось за этим непонятным термином».

— Он не показался вам, ну… не в своей тарелке, что ли? Не был ли он чем-либо обеспокоен?

— Нет, нет, что вы. Рикэн никогда не бывал ничем обеспокоен, он всегда в совершенстве владел собой, — продолжала Глэдия, — бот точно так же, как ваш друг, — ее маленькая ручка указала на неподвижно сидящего Дэниела, который при этом даже не пошевельнулся.

— Понятно. Продолжайте, прошу вас…

Но Глэдия замолчала. После паузы она прошептала:

— Вы не будете возражать, если я выпью чего-нибудь?

— Пожалуйста.

Рука Глэдии скользнула по спинке кресла. Появился молчаливый робот с бокалом, в котором был какой-то темный напиток. Глэдия молча отпила из бокала, затем поставила его на столик.

— Так я лучше себя чувствую, — медленно сказал она, — а теперь я хочу задать вам вопрос личного характера.

— Вы можете задавать мне любые вопросы, — ответил Бейли.

— Видите ли, я много читала о Земле. Меня всегда она почему-то интересовала. Это такая странная планета… — Она запнулась и быстро добавила: — Не то, что странная, но все-таки необычная.

Бейли слегка поморщился. Всякий мир кажется странным тому, кто не живет на нем.

— Я хочу сказать, что ваш мир не такой, как мой, не так ли? И мне хочется задать вам вопрос, возможно, невежливый. Впрочем, вам он может и не показаться невежливым. Но я бы ни за что на свете не спросила об этом солярианина. Ни за что на свете, уверяю вас.

— Не спросили бы о чем?

— О вас и о вашем друге, кажется, мистере Оливо, не так ли?

— Что именно вы хотите спросить?

— Вы оба реально видите друг друга? Вы действительно находитесь вместе?

— Да, мы реально находимся вместе, — ответил Бейли.

— Вы можете дотронуться до него, если захотите?

— Да, конечно.

Она посмотрела сначала на одного, потом на другого и прошептала:

— О!..

Это могло означать что угодно. Изумление… Отвращение…

Бейли подумал: «А что, если я сейчас подойду к Дэниелу и хлопну его по спине?.. Интересно, какова будет реакция этой солярианки?»

Но вместо этого он спокойно сказал:

— Вы остановились на событиях того дня, когда ваш муж навестил вас.

Глэдия снова взяла бокал с напитком.

— Мне особенно нечего рассказывать. Я знала, что Рикэн занят. Его, как всегда переполняли идеи, и я решила снова заняться своей собственной работой. И вдруг, примерно минут через пятнадцать, я услышала крик.

Наступило молчание. Затем Бейли спросил:

— Какого рода крик вы услышали?

— Это был голос Рикэна, голос моего мужа. Просто крик, никаких слов. Крик, в котором слышалось… ну, не знаю. Ужас? Нет, пожалуй, не то… скорее, изумление, растерянность… я раньше не слышала, чтобы он вообще повышал голос.

Она подняла руки и заткнула уши, как бы пытаясь стереть следы того ужасного звука. При этом ее одеяние медленно соскользнуло, и она оказалась обнаженной до талии. Но она даже не заметила этого, а Бейли пришлось углубиться в изучение своей записной книжки.

— Что вы сделали после этого? — спросил он.

— О, я побежала, побежала, сама не зная куда…

— Мне показалось, вы сказали, что он отправился работать в лабораторию, расположенную на вашей половине, не правда ли?

— Да, конечно, Илайдж… но я точно не знала, где находится эта лаборатория. Я никогда раньше там не бывала. У меня было некоторое представление о том, что она расположена где-то в западном крыле дома. Я так растерялась, что забыла вызвать робота. Он бы с легкостью указал мне дорогу. Но роботы, конечно, не являются без вызова. Все же каким-то образом я нашла эту комнату. Когда я прибежала туда… он был мертв.

Она внезапно остановилась и к смущению Бейли горько заплакала. Она и не пыталась скрыть своих слез, которые ручьем катились по щекам. Ее плечи дрожали от всхлипываний. Затем она открыла глаза и, глядя на землянина сквозь пелену слез, прошептала:

— Я никогда раньше не видела мертвецов. Он был весь в крови… а его голова… вся разбита… вся… Я кое-как вызвала робота, он вызвал других, и, наверное, они позаботились обо мне и о Рикэне. Я больше ничего не помню… я…

— Что значит, они позаботились о Рикэне? — прервал ее Бейли.

— Ну, убрали тело и отмыли все следы, — в ее голосе послышались негодующие нотки хозяйки дома, где должен сохраняться образцовый порядок. — Вы ведь себе представляете, что творилось в комнате.

— А что сделали с телом?

Она покачала головой.

— Я не знаю. Наверное, сожгли, как всегда в таких случаях.

— И вы не вызвали полицию.

Она взглянула на него непонимающе, и он вспомнил: ведь на Солярии нет полиции.

— Но вы кому-то, очевидно, дали знать о случившемся? — спросил он.

— Роботы вызвали доктора, — ответила она. — А я сообщила в Совет Правителей.

Она снова всхлипнула, и в этот момент обнаружила, что ее пеньюар почти совсем с нее соскользнул.

— О, извините, извините, пожалуйста, — пробормотала она и поспешно закуталась в свое одеяние.

Бейли наблюдал за ней… Беззащитная дрожащая фигурка с искаженным от ужаса лицом. С глазами, полными пережитого страха… Он почувствовал себя неловко. Молодая женщина никогда раньше не видела мертвецов… Не видела разбитых черепов и луж крови. И хотя супружеские отношения на Солярии имели специфический характер, все же, очевидно, зрелище окровавленного трупа мужа все еще стояло перед глазами. Бейли решительно не знал, какие вопросы следует задавать дальше. У него возник внезапный импульс попросить прощения у Глэдии Дельмар за то, что он заставил ее пережить все снова, объяснить, что он — полицейский и должен выполнять свои обязанности. Увы, на этой планете не существовало полиции. Вряд ли она сумеет понять его побуждения. Медленно и как только мог мягко он спросил: