Филип Фармер - Миры Филипа Фармера. Т. 22. Пир потаенный. Повелитель деревьев

Если я нигде не ошибся в своих рассуждениях, случилось то, о чем я сразу подумал, когда Док сказал мне, кого он направил в Англию. Ноли повел свою собственную игру. Он начал действовать не только вразрез с прямыми указаниями Калибана, но и не остановился перед тем, чтобы угрожать жизни его кузины.

Из чего я делал вывод, что Ноли не такой уж умник, каким хотел казаться. Судя по всему, он так и не понял, насколько Калибан может быть опасен. Ноли поставил себя в положение дичи, преследуемой сразу двумя тиграми, единственным желанием которых было одно: убить его.

Дорога привела нас на вершину холма. Дальше она спускалась вниз, чтобы тотчас начать взбираться по склону следующего. На самой вершине этого второго холма сквозь сетку дождя светилось несколько размытых световых пятен. И тут дождь внезапно прекратился. Дождевые щетки смахнули последние капли воды с ветрового стекла, и я смог отчетливо разглядеть, что происходило впереди. Две пары фар освещали склоны холма. Они почти сразу же погасли. Не прекратись дождь столь внезапно, я ничего и не заподозрил бы и не смог бы увидеть двух автомобилей, перекрывших собой всю ширину шоссе.

Сзади вновь показались огни преследующей нас машины. Теперь, когда дождь кончился, они могли двигаться быстрее. К тому же очень возможно, что они имели радиосвязь с машинами, загородившими нам путь.

Спускаясь по склону холма, я слегка ослабил давление на акселератор, так, чтобы машина почти не прибавила скорости. Задняя машина быстро приближалась. Ее скорость, должно быть, превосходила сто шестьдесят километров в час. Не доезжая до нас метров десяти, ее пассажиры открыли огонь. Раздалось шесть выстрелов подряд. Одна из пуль пробила заднее и ветровое стекла, по дороге задев мое плечо. Я попросил Триш взглянуть, что она там у меня наделала. Она успокоила меня, сказав, что пуля практически прошла сквозь одежду, лишь слегка оцарапав мне кожу. Даже крови не было видно.

Машина сзади стала притормаживать, и расстояние между нами вновь увеличилось. Это утвердило меня в подозрениях, что между ней и машинами, перекрывшими шоссе, существует радиосвязь. Машина отставала все сильнее, и, когда я уже поднялся на вершину второго холма, она была всего лишь на половине склона.

Я снял ногу с газа. Отсюда склон сбегал вниз под углом в сорок пять градусов. Оба автомобиля, перегородивших шоссе, сверкали в свете моих фар в шестидесяти метрах от меня. Они были прижаты друг к другу и выходили за пределы асфальтового покрытия дороги. В сотне метров ниже виднелась третья машина, развернувшаяся в нашем направлении, стоящая наполовину на шоссе, наполовину на обочине дороги.

Рядом с машинами нас ждали девять человек. Слева, по краю канавы, стояли трое с автоматами в руках. Шестеро других держались справа. Они были вооружены винтовками и пистолетами.

Едва мы возникли на вершине холма, как они открыли пальбу. Триш пригнула голову пониже и стала отвечать на выстрелы, стараясь попасть в тех, что были справа от нее. На коврике у своих ног она успела выложить гранаты и приготовить их к употреблению.

Все произошло очень быстро. Я взял левее, потому что там было немного пространства между автомобилем и канавой, узкая полоска глинистой мокрой земли. Кроме того, здесь стояло всего три человека, пусть и вооруженных автоматическим оружием.

Я перешел на низшую передачу и бросил машину влево. Левые колеса заскользили по грязи, но правые остались на шоссе. Скрючившись на сиденье, я старался пригнуться как можно ниже.

На такой короткой дистанции нас должны были бы превратить в решето. Но наши противники нервничали и были нерешительны, поэтому их стрельба оставляла желать лучшего. Они, вероятно, решили, что я собираюсь раздавить их колесами моего автомобиля. Ветровое стекло передо мной, чуть выше головы, расцвело звездочками пробоин. Свистнули пули. Что-то горячее обожгло мне шею и упало на плечо: одна из пуль срикошетила и ткнулась мне в шею на излете.

Трое мужчин попрыгали в стороны, кто куда: они знали, что при малейшем юзе на скользкой глинистой почве я неминуемо раздавлю их. С небольшим опозданием для себя они догадались, что я не собираюсь останавливаться и делать из себя мишень для их стрелковых упражнений. Стрелявшие решили, вероятно, что я думал расквитаться с ними даже после того, как буду убит. И нам, можно сказать, повезло, что они так ценили собственные жизни и предпочли удрать, вместо того чтобы стрелять в стремительно несущуюся на них машину. Они бы разнесли нас в клочья. Но для этого были нужны более крепкие нервы, чем у них. Я осторожно повернул руль и съехал с полотна дороги. Мой «астон» слегка встряхнуло, когда его задняя часть, скользя, задела передок преградившей нам путь машины.

Как раз перед тем как наша машина всеми четырьмя колесами заскользила по глине и грязи обочины, Триш необычайно хладнокровно и точно (я даже залюбовался) вырвала чеку и бросила через окно гранату. Она не могла видеть, конечно, куда та упадет, но целила-то она куда надо.

Машину опасно занесло и наклонило в сторону сточной канавы, идущей параллельно шоссе. Я врубил первую скорость и слегка повернул руль вправо, ровно настолько, чтобы переднее правое колесо вскарабкалось на асфальтовое покрытие, за ним правое заднее, а там и все остальные.

Едва мы полностью выбрались на дорогу, как сзади прогремел взрыв. Триш крикнула мне, что граната взорвалась под правой машиной, а не под левой, куда, как ей показалось, она ее бросила. Это, в общем-то, ничего не меняло. Обе машины скрылись в языках дыма и огня. Спустя еще несколько секунд раздался еще более мощный взрыв, когда взорвались их бензобаки. Троих, стоящих справа от баррикады, бросившихся было бежать за нами, окатило горящим бензином, и они превратились в три мечущихся живых факела.

За третьей машиной, стоящей с правой стороны дороги, тоже прятались три человека, которые почти сразу же после того, как прогремел взрыв гранаты, открыли по нам сумасшедший огонь. Двое с ружьями в руках прятались за капотом. Третий стоял в полный рост, упираясь автоматом в крышу автомобиля. Он стрелял трассирующими пулями.

По идее они сразу же должны были расстрелять нас в пух и прах. Но, во-первых, их потряс взрыв устроенного ими препятствия, чего они явно не ожидали; во-вторых, на них подействовала взрывная волна; и, в-третьих, я несся на них, как метеор, утопив педаль акселератора в пол до предела. Опять это была война нервов. Кто кого? Кто успеет первым?

Трассирующие пули вспарывали шоссе то справа, то слева от машины, то сзади нее, но потом они стали ложиться все ближе и ближе. Я внезапно сделал резкий поворот в сторону, и машину вновь занесло. Триш воспользовалась этим, чтобы выпустить в них очередь из моего автомата 38-го калибра. Луч моих фар на мгновение ярко осветил их машину, и я увидел, как один из двух, стрелявших из-за капота людей, медленно падает на спину, вскинув руки к небу. Стрелявший из автомата, решив, что моя машина сейчас врежется в них, отпрыгнул в сторону и дал деру. Что стало с третьим, я не заметил, потому что надо было выравнивать машину. Мне едва удалось избежать прямого столкновения. Задок машины мотало из стороны в сторону, но мы все-таки проскочили мимо, правда, ободрав себе при этом правый бок, но зато вдребезги разбив им фары.