Шантель Шоу - Не называй меня Афродитой

– Повернитесь.

Времени на любезности не было. Лука поднял подол ее юбки и развязал тесемки кринолина.

– Что вы делаете? – выдохнула Афина, когда он потянул кринолин вниз, и она почувствовала, как его ладони скользнули по ее бедрам.

Она вспыхнула при мысли о том, что он видел прозрачные чулки, удерживаемые широкими кружевными подвязками. Лука взял ее за руку, помогая сохранить равновесие, пока она переступала через кринолин. Без жесткого каркаса ее платье «сдулось», и Афина смогла втиснуться на пассажирское сиденье. Лука захлопнул дверцу.

«Хорошо еще, что я не надела фату», – подумала она, подавляя истеричный смех, перешедший в рыдание. Ее сложная прическа была примята низкой крышей автомобиля.

Мысли Афины разлетелись, как стая испуганных птиц, когда Лука скользнул за руль, завел двигатель, и автомобиль понесся по подъездной дорожке.

– Куда вы собираетесь ехать?

Она не ответила, потому что не думала об этом. Ей просто хотелось сбежать со свадьбы.

– Отвезти вас домой? Где вы живете?

Лука подавил нетерпение и сильнее сжал рычаг переключения передач. Хотя юбка подвенечного платья Афины без кринолина стала занимать меньше места, машина была забита ярдами белого атласа. Боже, не хватало только, чтобы он попался со сбежавшей невестой, когда у него своих проблем предостаточно.

Жизель прислала сообщение, что она хочет выйти замуж в Венеции. Это раздражало. Как только с формальностями будет покончено, он получит виллу де Росси, обеспечит безопасность своей дочери, а Жизель получит свой миллион.

«Почему женщины обожают все запутывать?» – с досадой размышлял Лука. Но еще больше его тревожило то, что Жизель отступила от условий сделки и жаждала превратить фиктивную свадьбу в нечто большее.

– Я не могу вернуться домой. Я живу с родителями. Вряд ли они захотят меня видеть после того, как поймут, что я натворила, – сдавленным голосом произнесла Афина.

– У вас есть друг, к которому вы могли бы поехать? Может, ваш коллега?

Она растеряла старых друзей, когда начала вращаться в кругу Чарли. Она пыталась подружиться с его друзьями, но не стала своей для банкиров и их утонченных жен.

– Я не работаю, – призналась Афина.

А без дохода у нее нет возможности обеспечить себя. Нескольких сотен фунтов, которые она отложила, не хватит на аренду жилья. А искать работу воспитательницы придется долго.

– Если вы не работаете, то чем вы занимаетесь весь день? – протянул Лука.

Он подумал о Жизель, которая занималась исключительно хождением по магазинам. Когда Лука познакомился с Афиной на свадьбе Кадира и Лекси, она не произвела на него впечатления леди, чьим единственным времяпрепровождением является устройство ланчей. Вообще-то она показалась ему очень даже милой, хотя и не в его вкусе. Ему нравились блондинки с бесконечными ногами, убежденные в своей сексуальной привлекательности, но никак не хрупкие брюнетки с такими большими глазами, что в них можно утонуть.

Лука не планировал целовать ее, когда они бродили по саду. Вероятнее всего, в этом было повинно колдовское действие луны Зенаба, иронично решил он. Афина робко ему улыбнулась, и по какой-то необъяснимой причине он коснулся ее губ.

Лука почувствовал, как губы девушки задрожали, и какую-то безумную секунду он испытывал соблазн провести рукой по ее шее и крепче прижаться к нежному, как бутон розы, рту. Собственное возбуждение потрясло его, когда мягкое, пышное тело Афины послало ему несомненный призыв сирены. Однако краем глаза он поймал сверкание ее обручального кольца, сразу же прервал поцелуй, пожелал Афине спокойной ночи и вернулся во дворец.

Воображение – чудесное качество. Лука почти почувствовал вкус ее губ и узнал духи – нежный аромат старомодных роз.

– Последние несколько месяцев я посещала курсы, посвященные французской кулинарии, флористике и умению быть прекрасной хозяйкой, чтобы организовывать званые обеды для клиентов Чарли, – натянуто проговорила Афина.

Она задержала дыхание, когда Лука резко затормозил перед поворотом. Навстречу им ехала вереница серебристых машин, украшенных белыми лентами. Несомненно, они направлялись к Вудли-Лодж, чтобы отвезти невесту, жениха и гостей в церковь.

Сердце ее замерло. О боже, что она наделала?! Сообщил ли Чарли родителям, что свадьбы не будет? Объяснил ли он причину? Что подумают ее родители?

Афина вспомнила шляпу матери с шелковыми сиреневыми розами, гордого отца. Неожиданно слезы нескончаемым потоком потекли по щекам, и она совсем по-детски хлюпнула носом.

– Вот, – отрывисто бросил Лука, сунув ей бумажный носовой платок.

Он еще никогда не видел, чтобы женщина плакала так горько, хотя и привык к крокодиловым слезам своих любовниц, когда они хотели что-то от него получить. «Женщины наделены потрясающей способностью открывать краны, когда им это выгодно», – с сарказмом думал он. Но сейчас все обстояло иначе. Афина плакала по-настоящему, и Лука почувствовал себя неловко.

Он потянулся к бардачку и вытащил фляжку:

– Глотните бренди, и вам сразу станет лучше.

– Я не пью спиртное. – Афина всхлипнула.

– Сегодняшний день подходит для того, чтобы начать, – заметил он.

Афина, взглянув на жесткий профиль Луки, не стала спорить. Отпив бренди, она ощутила, как тепло растекается по телу.

– Наверное, вы недоумеваете, почему я решила не выходить замуж за Чарли.

– Не совсем. Кадир попросил меня убедиться, что вы счастливы, и в противном случае добиться отмены свадьбы. Мне неинтересно, почему вы передумали.

– Кадир попросил вас отменить свадьбу?

Лука взглянул на нее и с облегчением увидел, что от бренди ее щеки немного порозовели.

– Лекси была уверена, что вы совершаете ошибку, а Кадир готов на все, лишь бы его жена не волновалась, особенно когда она собирается рожать.

Он выполнил свою миссию. Но что делать дальше? Единственное место, куда он может ее отвезти, – отель. Там она сумеет более-менее взять себя в руки и уйдет, так что он сможет сконцентрироваться на своих проблемах с Жизель.

Афина отпила еще бренди. От слез у нее разболелась голова. Она закрыла глаза, убаюканная плавным ходом машины.

Ее разбудил громкий гудок, и она не сразу сообразила, где находится. Взгляд на часы подсказал, что она спала сорок минут.

Память вернулась мгновенно. Она сбежала со своей свадьбы, которую журналисты, освещающие светские мероприятия, назвали свадьбой года. Лука де Росси помог ей бежать, посадив в свою машину. По какой-то причине вид его загорелых рук, сжимающих руль, вызвал у нее дрожь. В голове вспыхнуло воспоминание о том, как эти руки ласкали ее, и их оливковый цвет резко контрастировал с ее бледной кожей.