Филип Фармер - Миры Филипа Фармера. Том 4. Больше чем огонь. Мир одного дня

Полчаса спустя, вдоволь нашагавшись по кабинету, Тингл признал негодными все свои планы обнаружения Кастора. Сейчас ему требовалось отвлечься на время от этой задачи, чтобы потом приняться за нее со свежими силами.

Он покинул свой кабинет, зашел в туалет и направился к Пазу. Шеф сидел за столом и поглощал обильный ленч, включавший солидный бифштекс. Он взглянул на Тингла, Словно ожидая от него какого-нибудь нелестного замечания. Тингл отвел глаза и сказал:

— Я пойду. Нет, ничего хорошего сказать не могу. Мне надо поупражнять тело, а не ум. Схожу на полчасика в фехтовальный зал.

— Раз тебе это нужно, нет вопросов. Конечно, иди. Надеюсь только, что ты все-таки придумаешь что-нибудь.

— Я люблю захватывать события врасплох и не люблю, когда случается наоборот, — сказал Тингл. — Но боюсь, что сейчас может получиться именно так. Тогда останется одно — импровизировать на всю катушку.

— Хорошо, когда умеешь импровизировать, — сказал Паз сквозь непрожеванный бифштекс. — Только лучше не прибегать к этому умению. Звони мне каждые полчаса.

У Паза был не обеспокоенный, а скорей виноватый вид. Тингл откланялся и ушел, подумав, что шеф очень уж переживает по поводу своей мясной диеты. Ему, Тинглу, все равно, что ест Паз, хотя лучше бы шеф ел поменьше. В один прекрасный день начальнице Паза придется, невзирая на все влияние, каким он у нее пользуется, вынудить его перейти на голодный паек. А если и это не поможет, Паза исследуют на патологию обмена веществ, после чего или подвергнут электрохимической терапии, или отправят на «ферму для толстяков».

Тингл спустился лифтом на двадцатый этаж в фехтовальный зал. После десятиминутной разминки он сразился с мужчиной и с женщиной — ни один из них не был ни иммером, ни банкиром данных. В обоих матчах он одержал победу, и это было приятно. Но, стоя под душем, он опять начал думать о Касторе. И пришел к заключению: раз этот маньяк знает, где живет Кэрд, он может знать, где живет и Тингл. Это тем вероятнее, что Тингл живет по соседству с Кэрдом. Кастор мог видеть, как Тингл выходит из своего дома.

И Тингл, поскольку ничего другого не оставалось, решил сделаться приманкой. Возможно, он только напрасно потратит время, но время все равно будет потрачено, что бы он ни предпринял. Кастор между тем фанатик, и он-то не станет тянуть резину. Он сделает все возможное, чтобы добраться до Тингла, если только в его безумные планы не входит помучить свою главную жертву морально. Кто знает, сколько зла может таиться в сердце человека? Разве что Князь Тьмы — и еще Бог. Бог-то и есть истинный Князь Тьмы.

— Но ведь Кастор — не настоящий Бог, — пробормотал Тингл.

Он спустился к выходу на Пятую авеню, вышел в знойный день и подозвал такси. Сев в машину и сказав водителю, куда ехать, он вложил луч своей звезды в аппарат на спинке переднего сиденья. Водительница лишь мельком взглянула на данные Тингла и цифру его кредита, показавшиеся в окошке приборной доски. Ее еще ни разу не грабили, и она не думала, что такое возможно.

Тингл посмотрел телеполоску перед задним сиденьем. Об убийстве на Бликер-стрит не упоминалось. Как видно, рука правительства зажала рот вещанию. Больше в новостях об этом говорить не будут, если только власти не сочтут нужным придумать что-нибудь для отвода глаз. Значит… Озма на самом деле убита, и правительство среды решило, что общественности незачем об этом знать. Может возникнуть паника, если станет известно, что гражданина другого дня можно раскаменить и убить.

Тингл содрогнулся при мысли о том, что мог сделать и наверняка сделал с Озмой Кастор. Это была реакция Тингла — будь он полностью Кэрдом, его бы вырвало.

Что касается Сник, то нет смысла ее избегать. Это только усилит ее подозрения, если она его подозревает. А если не подозревает, то начнет подозревать, видя его непонятное поведение. Надо ехать к себе на квартиру и ждать Кастора там — или гулять по соседству с домом.

Такси свернуло с Пятой авеню на восток, на Северную Вашингтон-сквер. Тингл, сидевший справа, посмотрел в окно и вдруг громко сказал:

— Остановитесь!

— Ой! — испуганно сказала водительница и подъехала к тротуару, лавируя между велосипедистами. Потом обернулась и спросила: — Здесь выйдете?

— Через минуту поедем дальше.

В тридцати футах от тротуара рос большой дуб. В его тени стояли столики и стулья, все занятые шахматистами. Один из них, человек плотного сложения, был одет в черное. Виден был его орлиный профиль, необычно густые брови и длинная, лохматая рыжая борода. Рыжие волосы покрывала круглая черная шапочка, называемая, если Тингл правильно помнил, ермолкой.

— Гриль! — произнес Тингл — или это был Кэрд?

Тингл понаблюдал за ним с минуту. Гриль нисколько не походил на правонарушителя, находящегося в бегах. Если он и ждал, что на плечо его вот-вот опустится чья-то рука, ловил слухом приближающиеся тяжелые шаги, а краем глаза — подкрадывающиеся тени, то по нему это не было заметно. Казалось, его не волнует ничто, кроме шахмат. Он застыл над доской недвижно и сосредоточенно, как богомол, заприметивший гусеницу.

Тингла удивляло, что Гриль избежал ареста. Но потом он понял, почему беглец так долго остается на свободе. Органики ищут человека, похожего на Гриля, но не настолько похожего. Им думается, что Гриль сбрил бороду, снял ермолку, покрыл лицо темным гримом и вставил себе контактные линзы, чтобы изменить зеленый цвет глаз. Но хитроумный Гриль сохранил свой облик правоверного еврея и замаскировался, не маскируясь.

— Я все-таки пойду дальше пешком, — сказал Тингл и вложил луч звезды в прорезь аппарата, чтобы записать пробег, который можно будет сравнить с цифрой на счетчике такси. Если кто-то следит за ним и потом спросит, почему он здесь вышел, Тингл ответит, что ему захотелось прогуляться. Другой причины, почему он отпустил такси, Тингл придумать не мог. Хотя нет. Он ведь страстный шахматист, вот и захотел немного понаблюдать за игрой. В конце концов, он и раньше играл на Вашингтон-сквер. Здесь собирались лучшие игроки Манхэттена.

Тингл подошел к столику рядом с тем, за которым сидел Гриль, и стал смотреть. Потом как бы невзначай перешел к столику Гриля. Встретившись с зелеными глазами гроссмейстера, Тингл почувствовал себя как-то странно. Гриль его не узнал, а он хорошо знает Гриля. Неплохо, во всяком случае.

Тингл не удержался и посмотрел вверх сквозь листья. «Небесный глаз», если следит за ним, сейчас не видит ни его, ни Гриля.

Через минуту, за которую ни один из игроков не сделал хода, Тингл отошел. Ему не о чем было разговаривать с Грилем. Импульсивное желание предостеречь беглеца прошло, как и следовало ожидать. Кто ему Гриль — сегодня, во всяком случае?