Гарриет Хэпгуд - Квадратный корень из лета

– Извини, – прошептала я.

– Слушай, давай вернемся на вечеринку? Я тебе водички дам.

Он протянул мне руку. Я взялась за руку и пошла за ним в сад. Темная материя не отставала.

– Томас, я…

– Мы обо всем сможем нормально поговорить завтра, – произнес он, стиснув мою ладонь и не глядя на меня.

Спотыкаясь, я кивнула, идя за ним. Торт размазался по всему его кардигану. Когда мы пробрались в самую гущу толпы, музыка оборвалась.

– Ну-у-у-у!..

– Подожди, – сказал Томас. Тишину прорезал гитарный аккорд, и голос Неда эхом отразился в моей голове:

– Привет, э-э, сад! Давайте зажигать!

– Ты знал об этом? – спросила я Томаса. Толпа хлынула вперед, разорвав наши руки. Нед начал играть. Я не понимала – а где он? Джейсон и Найл стояли среди гостей, получается, выступает не «Фингербанд»? Зазвучал девичий голос. Я топталась на месте, налетая на людей и соображая, где же Нед.

Томас схватил меня и повел сквозь толпу, закружив на траве, и когда я перестала вертеться, кружение вокруг продолжалось. Я боялась, что меня вырвет, а потом уже ничего не боялась – у меня просто кружилась голова.

Я подняла глаза; на крыше сарая Нед в золотом комбинезоне, с закрытыми глазами, согнулся над своей гитарой, свесив волосы чуть не до земли. Рядом с ним, у микрофона, в золотом мини-платье стояла Соф. Они выглядели как два С-3РО [29]. Ничего себе!

У моего брата новая группа, и все в курсе, кроме меня. Должно быть, они долго репетировали, чтобы получилось настолько хорошо. Это и есть то, что Нед гнал на всех парах все лето? И с каких пор Соф поет перед всеми, кроме меня?

– Спа-асибо-о-ольшоевсем, – пропел Нед в манере Элвиса Пресли в заключение, высвободился из-под гитарного ремня и схватил фотоаппарат, сделав снимок всей тусовки. – Я Нед, это София, вместе мы – «Парки юрского периода». Колбаситься можно, пусть на Колбасу и не похоже, – он подмигнул собравшимся. – Спорю, вы рады, что здесь оказался не «Фингербанд»!

Неужели он такое произнес? Я жадно глядела на Неда и Соф: просто близнецы, больше брат и сестра, чем мы с Недом. Между прочим, «Парк юрского периода» придумала я, прошлым летом.

– А теперь мы исполним «Экстаз велоцираптора», – прорычала Соф в микрофон. От ее робости не осталось и следа.

Я повернулась и нетвердыми шагами пошла прочь, проталкиваясь через веселящуюся толпу. У меня страшно болела голова. Мне нужна тишина, мне…

– Боже-мой-боже-мой-боже-мой, – хрипло закричала Соф, вбегая в кухню. Я подняла глаза от стакана, с которым сидела в углу. Во рту отвратительный вкус, но я не помню, когда меня вырвало.

Я вообще не помню, как сюда попала.

– Ты меня видела? – Соф схватила меня за руки и запрыгала. Это раздражало. Наконец она бросилась к раковине: – Как я пить хочу, боже мой! Хоть прямо из крана!

Я поплелась за ней. Краем сознания я понимала, что Нед с Томасом тоже в кухне: на столе стоял наполовину уничтоженный торт.

– Почему ты мне не сказала?

Из стереоустановки Неда ревела «Айрон мейден», которую приходилось перекрикивать. От этого голос звучал злее, чем я была на самом деле. Мне просто хотелось понять, отчего это нужно было держать в секрете.

– Ну прости! – проорала в ответ Соф, доставая из буфета настоящий бокал, а не пластиковый стаканчик, из которых пили все. – А вдруг бы я струсила или опозорилась? Я же всегда тебе говорила – хочу знать, каково быть участницей рок-группы!

– Все твои группы существуют только в твоем воображении!

Соф с силой дернула кран, который заклинило.

– Я знаю, но… – Соф отодвинула всякий хлам, чтобы поставить стакан, и обеими руками взялась за кран. – Ты захотела бы послушать, как мы играем, побывать на репетиции, а у меня получалось, только когда мы с Недом вдвоем, и – вот блин, что ж такое, – ну а вдруг бы мы облажались?

Нед уселся на стол рядом с нами, хотя там и было отвратительно грязно – смятые стаканчики, липкие лужи, мокрые окурки и непонятная липкая дрянь. Видимо, спандексу все по барабану.

– Ты просто супер, – сказал он, глядя на Соф. В кухне крутилось десять тысяч человек, но эти двое были как бы отдельно, в пузырьке товарищества по рок-группе. Друзья. Конспираторы. Ничего себе обмен: я получаю темную материю, а ты забираешь мою подругу.

Ну, ты опять как собака на сене, прозвучал в ушах голос Грея.

Да, но Нед мой брат, возразила я. А ты умер, и я страшно зла на тебя за это.

– Так, кому чего? – спросил Томас, подходя и с грохотом ставя на стол множество бутылок, не глядя на меня. Он не хотел со мной целоваться. Как глупо! Неловко-то как! Я истерически рассмеялась. Ну все меня игнорируют!

– Вода есть? Или хоть шампанское? – прохрипела Соф. – Ваш кран меня у-би-ва-ет! – Она снова стиснула кран и попыталась повернуть – даже костяшки побелели. Раковина была полна темной материи, и меня поразило, как ужасно несправедливо, что ее вижу только я.

– Отойди, Соф, он застревает. – Соф отодвинулась, и Нед всем весом навалился на кран. – Scheisse. Томас, можешь дать мне разводной ключ или нож?

– Погоди, – сказала я, удерживая Томаса и не давая подойти. Он заметался, оказавшись между мной и Недом. – Это при мне ты не могла репетировать? Это мне ты сказать не могла? Да я единственная, кто вообще слышал, как ты поешь!

– Ах, извините, не доложили, – теряя терпение, промолвил Нед, пытаясь справиться с краном. Даже под оглушительную музыку я расслышала в его голосе сарказм. Нед пьян. – Соф просила тебе не сообщать. Что происходит на репетиции, на репетиции и остается, я тебе сто раз говорил. Ты бы запомнила, если бы занималась не только собой.

Он схватил ложку с сушки и начал колотить по крану. Я отпустила Томаса. Это я-то эгоистка? Да Нед все лето готовил вечеринку, бренчал на гитаре и делал хорошую мину при плохой игре, якобы Грей не умирал. Но, может, я чего-то не понимала? Возможно, у Неда свои тоннели во времени?

– Да как ты можешь так говорить! – произнесла я Неду в спину. – Повернись ко мне лицом! Вы обязаны были мне сказать! Она моя подруга!

Однако обернулся ко мне не Нед. Соф зашипела так низко и яростно, что я едва разобрала слова:

– Подруга?! Да ты меня еле терпишь! Я каждый раз читаю это на твоем лице, когда прихожу сюда, и от этого уже противно! На мои эсэмэски отвечаешь через раз, Томас, Томас, один Томас у тебя! Прямо мир вокруг тебя вращается! Даже когда я переживала из-за Грея, ты не позволяла мне быть твоей подругой! А Нед позволил, и у тебя разрешения никто спрашивать не собирается!

– А я не разрешаю! – закричала я в ответ, чувствуя, что вот-вот выскочу из этой реальности. Томас просил Соф успокоиться и придерживал меня за локоть, но тут на меня заорал Нед:

– Заткнись, Готти, ты уже всех достала! Сидишь в своей комнате часами, вечно бродишь как лунатик, не слушаешь ни чертá! Я тебе велик починил, я пытался тебя вовлечь… Господи, ты все выгребла из его машины, все вещи, и вдруг якобы не можешь вынести вида его ботинок! Исчезаешь на несколько часов, когда ты нам нужна! Ты такая эгоистка, сжираешь все хлопья и ходишь с убитым видом, будто только у тебя горе, Иисусе, а тут еще кран этот проклятый…