Филип Фармер - Миры Филипа Фармера. Том 17. Врата времени. Пробуждение Каменного Бога

Улисс исследовал ее и обнаружил, что виной тому миллионы крошечных созданий, почти неразличимых по отдельности. Глих предпочел развязать язык и сказал, что эти животные плодятся здесь каждый год. Он не знал, откуда они берутся и куда исчезают. Воды речки и источников будут оставаться красными еще около недели, а потом очистятся совсем. А до тех пор крохотные создания послужат пищей для птиц, рыб и лесных животных. Глих порекомендовал сварить из них суп.

Улисс внял его совету, но заставил крылана первым отведать варево. Через несколько часов, прошедших без каких-либо последствий для бэтмена, Улисс решился. Он выпил полную миску и нашел суп очень вкусным и сытным. Следующие несколько дней путешествия на плотах путникам было достаточно для пропитания зачерпнуть воды с красными существами. Они быстро продвигались вперед, ибо не испытывали необходимости останавливаться для охоты. Отряд пересек приблизительно пятьдесят миль, преодолев три водопада, и наконец достиг нижнего уровня потока. К этому времени алые тварюшки исчезли.

Когда настала пора нового подъема, Улисс не то из любопытства, не то повинуясь случайной причуде настроения, велел подниматься как можно выше. Восхождение по сучковатому и изъеденному трещинами вертикальному стволу заняло три дня. Ночью путники спали на выступах коры, достаточно больших, чтобы разместить весь отряд. На третий день они вошли в облака и вырвались на свободу только вечером. Но утро оказалось безоблачным, и отряд мог заглянуть в бездну. Они находились на высоте по меньшей мере десяти тысяч футов. Ствол вздымался еще на две или три тысячи футов, но подыматься выше не имело смысла. Ветвей на такой высоте уже не было. А эта ветвь неожиданно оказалась удачной: она тянулась, казалось, вечно и имела очень пологий наклон.

У соединения ствола с ветвью бил источник, в него вливалось еще множество ручьев, образуя поток, который через милю уже становился судоходным.

Каждую милю или около того ветвь выбрасывала вертикальный отросток, который тянулся, насколько путники могли судить, до самого дна или соединялся с другими ветками ниже.

Чтобы бэтмены не попытались смыться, Улисс понаделал дырок в их летательных перепонках и связал их вместе тонкими жильными веревками. Он заставлял их карабкаться по стволу, ибо их объединенный вес был слишком велик, чтобы при длительном восхождении кто-то тащил их на закорках. Когда отряд взбирался по отвесному стволу, покрытому корой, крыланы во избежание побега находились в самой середине шеренги: ведь эти легкие создания могли подыматься куда быстрее, чем даже самые ловкие из вуфеа.

Улисс приказал разбить лагерь. Несколько дней путники отдохнут, поохотятся, поразведают все вокруг. Улисс надеялся найти еще одно дупло в стволе и поэкспериментировать с коммуникационной мембраной внутри. После пребывания у вуггрудов он постоянно искал такие дупла, поскольку был уверен, что их существуют тысячи, но пока не заметил ни одного. А ведь, по словам крыланов, их повсюду полным-полно. Какая досада — знать об этом и оказаться не в состоянии отыскать их. Однако Улисс был уверен, что каждое дупло охраняют медведеподобные вуггруды или храушмиддумы — люди-леопарды. И если они превосходили числом его отряд, он не мог себе позволить новой встречи с ними. Но Улисса распирало. Только бы добраться до коммуникационной мембраны. Теперь он узнал код.

Он был сделан на основе обычного торгового языка и напоминал азбуку Морзе, благо тоже состоял из комбинации длинных и коротких импульсов.

Эти сведения Улисс выудил из Глиха во время долгих ночей, когда все отдыхали от дневных забот. Хиукс наотрез отказался сообщить ему код. Более того, крылан не хотел даже признать, что он вообще существует. Но Глих был из другого теста. То ли у него был ниже болевой порог, то ли меньше силы воли. А может, он просто оказался поумнее Хиукса и понял, что рано или поздно заговорить придется. Так почему бы не сказать сразу и уберечь себя от излишних страданий?

Хиукс обозвал Глиха предателем и жалким бесхребетным трусом, а тот ответил, что, если Хиукс не заткнется, он сам его прикончит при первой же возможности. Хиукс отпарировал, что это он сам убьет Глиха при первом же удобном случае.

И хотя Глих выдал код, он не выдал — или не смог — местоположение центральной базы своего народа. Он клялся, что ему надо подняться над Деревом довольно высоко, чтобы разглядеть основные навигационные ориентиры, которые окончательно укажут ему путь к базе. Этими ориентирами были высокие стволы с особыми листьями, которые можно было отыскать только с высоты двух тысяч футов. Возможно, сейчас отряд находился под одним из них, но крылан был не в силах определить это сразу.

Улисс разочарованно пожал плечами. Он не вынашивал бы планов нападения на базу, даже если бы знал о ее расположении. Ему недоставало сил для вторжения. Но Улиссу хотелось знать, где она находится, чтобы когда-нибудь, обладая достаточными силами, ее атаковать. Ничего, так или иначе он сумеет все выведать.

Он сидел, прислонившись спиной к относительно плоскому выступу растрескавшейся коры; в десяти футах перед ним горел костер. Ночь почти наступила. Внизу она уже наступила. Небо было все еще синим, и лишь вдалеке облака тронуло розовым, светло-зеленым и темно-серым. Крики и рев охотящихся животных и их жертв доносились как порождение давно забытых кошмаров, настолько они были далекими и слабыми. Оба крылана сидели возле Улисса бок о бок, но не переговариваясь и даже не глядя друг на друга. Вуфеа, вагарондиты и алканквибы расположились вокруг шести огромных костров На ветке, а также спрятавшись на выступах коры, стояли часовые. От аромата жареного мяса и рыбы так и текли слюнки. Охотники уже прошлись по ветке и возвратились с тремя четверорогими, поросшими каштановой шерстью козами, десятью громадными рыбами (отнятыми у черно-серого пятнистого кугуара, который поймал их), с полными сумками самых разнообразных ягод и тремя огромными мохнатыми обезьянами.

Охотники доложили, что растительность на вершине составляют в основном низкорослые хвойные деревья с толстыми стволами, ягодные кусты, трава высотой по колено, растущая из набитых землей трещин, и мох. Речка изобиловала рыбой, но крокодилов и гиппопокрысов нигде не было видно. Казалось, хищников здесь представляли только черно-серые пумы, маленькие медведи и несколько видов выдр. Из других животных встречались в основном козы и обезьяны.

Этой ночью путники сытно поели и улеглись спать как можно ближе к огню, только чтобы не обжечься: на такой высоте после захода солнца становилось морозно.

Позавтракав поутру остатками ужина, путники принялись за постройку плотов. Они повалили несколько елей, достигавших в высоту едва ли двадцать футов, и связали вместе. А затем в наилучшем расположении духа окрыленный надеждами отряд отправился в плавание.