Юрий Шубин - На Очень Секретных Основаниях - 2 (СИ)

Дэвид выбрался из под лестницы, глядя куда потише встать. Перешагнув, он прижался к стене. Зафиксировав в пролете между ступеньками верх и низ. Чуя неладное, Дэвид все делал издалека. На полусогнутых ногах, чтобы тут же отпрянуть. Аккуратно, с оглядкой и перестраховкой. Его били, в последние месяцы, как следует. И страх он знал. Поставив кроссовок на первую ступеньку у самой стены, Дэвид сразу подсел, чуть качнувшись до критической точки. Глядя предельно низко, прижавшись ухом к своей выставленной вперед ноге и вывернувшись вверх, он УВИДЕЛ-ТАКИ носки немецких сапог. Часть гибкого армированного шланга и мерцающий на кончике воспламенителя язычок пламени. Ему даже почудилось, что он успел рассмотреть блестки огня, сверкнувшие в темных зрачках немецкого огнеметчика.

Фашист крутанул вентиль подачи горючей смеси. И фонтан огня, с жарким, удушливым ветром, залил площадку нижнего этажа струей пламени.

Дэвид мгновенно, как заряженная пружина, откинулся назад и одним броском ушел в нишу под лестницей. Озеро растекающейся лавы выжгло весь кислород и он бы неминуемо задохнулся, если бы не высунулся в лаз, через который приполз.

«Все шло наперекосяк!»

Не теряя динамики, Дэвид юркнул туда весь целиком. И по-пластунски поспешил в обратную сторону. Молясь, чтобы это не было ошибкой. Взгляд агента метался в поисках пути к спасению. Он заново досмотрел лаз и обнаружил разлом возле сваи, на которой треснула рухнувшая плита. Упираясь ногами, он сумел отпихнуть плотно вмерзший в сыпучий грунт отколовшийся кусок стены. Но тотчас услышал, как сразу несколько голосов закричало по-немецки и последовала короткая очередь. Пули звонко цокнули о сваю, отколов от нее куски бетона. В дыму он больше ничего не разглядел. Опасаясь гранаты, Дэвид перевернулся кувырком назад, перекинув тело вверх ногами и, что есть сил, пополз в обратную сторону.

Было жарче, чем знойным летом в центре пустыни. Бывшему воздушному маршалу чудилось, что он ползет сквозь каменный пищевод «Военторга», по которому устремился напалм. Вот-вот легкие и желудок должны были наполниться кипящим воздухом лавы. Капли пота догоняли одна другую. Горело горло и грудь. Доводя присущую ему твердость до паники.

«Никакого обзора!»

Тут бы Дэвиду и конец.

Развалины «Военторга» продувались насквозь. Достаточно было огнеметчику выбрать неверный угол и сильный порывистый ветер в лицо подбросил полыхнувшую струю вверх, на значительную высоту. По этой, мало зависящей от его действий, причине, вжавшемуся в землю Дэвиду удалось избежать страшной смерти. Иначе бы пламя сожрало Дэвида и не подавилось. Поджарив агента времени в труху.

ВРЕМЯ игралось с ним, словно кошка с клубкующимися уроборосами.

Как можно резче и стремительнее заработали локти и колени агента времени. Раздался истошный крик и огнеметчик попытался отпрыгнуть назад. Неожиданно, как бросок змеи, запятнанные ожогами пальцы Дэвида крепко вцепились в причинное место солдата вермахта. Продолжая сжимать и выкручивать хозяйство огнеметчика. Который и думать позабыл о своем страшном оружии, выронив брандспойт.

Этого, заведомо подлого приема, ему было не пережить.

Пламенный борец за идеалы третьего рейха толкнулся пятками, пытаясь спастись от дикой боли в промежности. И отступая, брякнулся на спину. Тем самым вытянув Дэвида за собой наружу. Максимально быстро, едва не разбив голову о бетонный торец ступенек лестничного пролета, агент вскочил на ноги. И в прыжке нависнув над немцем, моментально и наглухо вырубил огнеметчика ударом в висок.

«Чуть в панику не ударился,» — сумев продышаться, упрекнул себя Дэвид.

Лестничная площадка местами полыхала лужами жидкого пламени. Агент времени еще гадал куда идти дальше. Склоняясь к проверке полуразрушенных лестничных пролетов с многочисленными «гнездами» пробоин. Когда по хребту несущей стены пробежал неведомо откуда взявшийся фриц. Мелькнула серо-зеленая вермахтовская форма и вниз полетела граната. Немец исчез столь же стремительно, как и возник.

Дэвид подхватил гитлеровца с ранцевым огнеметом с такой быстротой, словно тот не весил ровным счетом ничего. Накрыл им застрявшую между битым кирпичом гранату. И взлетел на железобетонный лестничный марш. Стараясь, чтобы косоуры закрыли его от града осколков, Дэвид зажмурился и пошире открыл рот.

Любитель поиграть с огнедышащим драконом распух взорвавшимся солнцем. Ослепительной вспышкой озарив здание «Военторга». Поток пламени и смрадное облако угарного чада завертелось вихрем. Воздух наполнился вонючим дымом. Дэвида здорово припекло, в прямом и переносном смысле. Лестницу обвили языки пламени. Навалилось удушье. Он задержал дыхание, оттолкнулся и броском перепрыгнул на несущую стену. Повис на руках с другой стороны и соскочил вниз. На спекшуюся от пожаров землю.

«Порой ему начинало казаться, что он навсегда затерялся в этом ужасающем месте. И как бы не старался выбраться, все равно, при любых раскладах, останется в ловушке.»

Дэвид искренне хотел, чтобы из всех возможных кошмаров, его никогда бы не мучил именно этот. Быть сильным. Непримиримо сильным, в его случае, являлось неизбежным.

Агент времени присел, глядя во все стороны. Ощущая спасительную прохладу морозного ветра. Жжение в уголках глаз заставляло чаще моргать. Он плохо бы себя знал, если бы не научился переплавлять терзания и озлобленность в осторожность охотящегося зверя. Опытным путем научившись выживать почти при любом раскладе. Дэвид настороженно поворачивал голову, но, при этом, шаг оставался легок и пружинист.

Наметив маршрут перебежки, агент вдруг услышал механическое поскрипывание и одышливый хрип приближающегося человека. Стараясь не сопеть или, не дай бог, чихнуть от каменной пыли, Дэвид прокатил стопу с пятки на носок с опорой на ребро ноги. Он крадучись поднимал ногу, прекращал дышать, держал ее на весу, и затем мягко опускал на выдохе. Шагом, которому обучают в специальных подразделениях бывший воздушный маршал подкрался к полуразвалившейся стене, треснувшей черными, рваными ранами. Он выглянул с оттягом, контролируя ногами и спиной быстрый уход. Понимание того, что любая небрежность может стоить жизни, стало глубоко въевшийся привычкой.

Это был немецкий связист-линейщик, прокладывающий телефонный провод.

«Связист тянул катушку, восстанавливая линию связи. Видимо уничтоженную нашей дальнобойной артиллерией или минометами из дома «Павлова», — пронеслось в голове у Дэвида: Хватило секунды, чтобы понять, что это его вариант.»

Спрятавшись в тень, за оставшимся углом от рухнувшей стены, Дэвид дождался, когда гитлеровец подошел максимально близко. Связист дышал часто, с резким простудным присвистом. Фриц обернулся, вновь поправляя провод клацающей катушки и что-то сердито бубня себе под нос. А когда повернул голову обратно, Дэвид зловеще вырос перед ним. Агент нанес точный удар костяшкой пальца связисту в глаз. Боль, от которой всякий потеряет сознание, была такой, словно фрицу в череп пихнули конец подзорной трубы. Зажав ему рот, Дэвид попытался избежать последнего крика несчастного. И чуть не бросил бесчувственное тело на землю, вовремя успев напрячь руки и закрывшись им целиком.