Ларри Нивен - Мошка в зенице Господней. Хватательная рука

— Простите, ваше высочество, — сказал адмирал Кранстон. — Я тороплюсь. Что мне делать с прибытием «Ленина»? Корабль выйдет на орбиту через шесть часов, и я должен отправить приказ Кутузову.

— Мы можем решить это, если вы примете мое предложение, дядя Бен, — сказала Салли. — Поселить их во дворце, назначить к ним прислугу и охрану, и пусть мошкиты сами решают, кого они хотят видеть.

— В этом есть смысл, Бенджи, — сказал Меррилл. — В конце концов, они представители суверенной власти. Трудно объяснить содержание их взаперти, не так ли? Будет большая вонь, а зачем нам это?

— Адмирал Кутузов убежден, что мошкиты представляют угрозу, — сказал военный министр. — По его словам, они очень хорошо умеют убеждать. Дайте им возможность говорить, с кем они захотят, и у нас могут возникнуть политические неприятности. А это, ваше высочество, нам ни к чему.

— Но согласитесь все-таки, что три мошкита не представляют военной угрозы, — настаивала Салли.

Бенджамин Фаулер тяжело вздохнул.

— Меня волнует не военная угроза! Если мы предоставим мошкитам свободу, они займутся сделками! Доклад Бери убеждает меня в этом. Может образоваться группа заинтересованных лиц, поддерживающая их. Начнутся переговоры о торговых соглашениях.

— Комиссия наложит вето на любые соглашения, дядя Бен.

— А если мошкиты именно такие, как представляет их Хорват — миролюбивые, желающие отдать или продать нам новые технологии, не стремящиеся к завоеванию жизненного пространства и — откуда, черт возьми, он может знать это? — не представляющие военной угрозы и не собирающиеся вступать в союз с внешними…

Адмирал Кранстон издал глухое рычание.

— Даже если они только это и не более, они по-прежнему останутся проблемой. Прежде всего их технология способна встряхнуть всю Империю. Мы не можем позволить ей широко распространиться без предварительного плана перестройки.

— Рабочие за такое решение, — сухо сказал Меррилл. — Президент ИФЛ был здесь менее часа назад, требуя, чтобы мы спрятали мошкитов до тех пор, пока его люди не изучат проблемы безработицы. Он не против новой технологии, но хочет, чтобы мы были осторожны. Я не могу винить его за это.

— ИТА тоже не более убедительна, — добавил Род. — Прошлой ночью у леди Малькольм двое торговцев сказали мне, что поддерживают такое мнение о мошкитах. — Род коснулся пальцами лацканов своей яркой вязаной туники. Гражданское платье шло ему больше и было более удобным, чем мундир Военного Космического флота, но оно не выглядело более удобным. — Черт побери, я не знаю, что сказать! Я был так занят этими бессмысленными речами, собраниями и чертовыми приемами, что не имел возможности придумать ничего конструктивного.

— Конечно, конечно, — успокоил его Меррилл. — И все же, милорд, приказ его величества достаточно ясен. Я должен получить совет от вашей Комиссии. И я все еще жду этого совета. Леди Сандра…

— Салли, пожалуйста. — Ей никогда не нравилось это имя, хотя почему — она объяснить не могла.

— Леди Салли по крайней мере что-то предложила нам. Сенатор, вам с Блейном нужно делать нечто большее, чем просто жаловаться, что вы мало знаете!

— Для моего флота это не имеет значения, — вставил Армстронг. — Я должен знать, могут ли линкоры Кранстона вернуться к преследованию внешних или должны оставаться в этом углу сектора? Восстаний будет еще больше, если мы не покажем свой флаг в самых отдаленных провинциях!

— Они чего-то требуют? — спросил Род.

— Да. Они хотят иметь собственные корабли. Кроме того, им нужна возможность вмешиваться в имперскую политику, но главное — это корабли! Этого достаточно, чтобы свихнуться! Они хотят управлять своими внутренними делами и не желают платить налоги больше, чем платим мы. Когда там заваривается каша, они зовут нас, и мы приходим. Но это не ваши заботы, милорд. Если нам действительно потребуются корабли для защиты человечества от инопланетных чудовищ, я найду их, даже если для этого мне самому придется работать на Верфях Макферсона!

— Выходит, нам почти выгодно, чтобы мошкиты оказались враждебными, — задумчиво сказал Меррилл. — Реальная угроза Империи должна объединить провинции… Интересно, как воспримут эту историю бароны?

— Ваше высочество! — запротестовала Салли.

— Это просто мысли вслух.

— Ослепить их беготней за материалом, — буркнул Фаулер, и все повернулись к нему. — Это очевидно. Когда прибудет «Ленин», мы устроим шоу, какого Новая Шотландия никогда не видела. Большой прием для мошкитов. Почетная встреча. Множество формальностей, парадов, обзоров, экскурсий. Встречи с людьми из Министерства иностранных дел. Никто не будет возражать, если публичные появления мошкитов, церемонии и Министерство иностранных дел монополизируют все время. А мы тем временем будем работать. Ваше высочество, вы получите совет, как только это будет возможно, но Леон… Его величество послал меня сюда не для того, чтобы принимать решение с налету. Пока я не узнаю больше, мы будем собирать сведения.

Посадочная шлюпка села на крышу дворца с высоким жалобным визгом реактивных струй, перешедшим в низкое гудение, а затем замершим совсем. Снаружи донесся барабанный бой. Затем в кабину проникли другие звуки, резко усилившиеся, когда люк был открыт.

Дэвид Харди, щурясь от яркого солнечного света, смотрел на разноцветные камни дворца. Он вдохнул свежий воздух, в котором не было запахов корабля и людей, и почувствовал теплоту Новой Каледонии. Его подошвы ощутили твердый камень. Дома!

— ПОЧЕТНЫЙ КАРАУЛ, ВНИМАНИЕ!

«О Боже, — подумал Дэвид, — они выходят». Он расправил плечи и двинулся вниз по пандусу, глядя, как оператор направляет на него камеру. Остальные офицеры и штатские шли следом. Последним был доктор Хорват, и, когда он появился, Дэвид кивнул ответственному офицеру.

— НА КАРАУЛ! — Раз, два! Пятьдесят пар белых перчаток сделали одинаковые движения, хлопнув по своему оружию. Пятьдесят пар пурпурных рукавов, тяжелых от золотого шитья, замерли с геометрической точностью. Барабанная дробь стала громче и быстрее.

Мошкиты спустились по пандусу, щурясь от яркого солнца Новой Каледонии. Трубы протрубили приветствие, затем умолкли вместе с барабанами. Тишину нарушал только легкий звук уличного движения, доносившийся с проспекта в полукилометре отсюда. Даже репортеры на своей высокой платформе замерли. Мошкиты резко закрутили своими телами.

Любопытно! Наконец-то человеческий мир и люди, которые им управляют. И все же, что они делают? Впереди тянулись две линии по двадцать пять десантников в каждой, замерших в напряженных позах; оружие они держали в каком-то неудобном положении, все одинаково и явно никому не угрожая, но Иван машинально повернулся, ища своих Воинов.