Михаил Lё - Город Гарольда (СИ)

— Ага, — жестким тоном выкинула Дымка. — Проще поймать свою тень, чем твоего дружка.

— Это мы ещё посмотрим! — Огрызнулся Снайпер и покинул комнату-лабораторию.

Выбравшись из канализации, Снайпер побрел по пустой улице, залитой белой краской предвечернего солнцепека. Тихий, призрачный ветер едва слышно пролетал по пустым, скучным переулкам рядом с ним. Мертвенно-бледный, надкушенный у основания блин луны одиноко висел в светло-васильковом небе, как будто давным-давно утерянный кем-то медальон.

Куда идти Снайпер не знал. Поэтому он брел наобум, углубляясь в недра трущоб. Сознание парнядонимал каверзный вопрос: «Где в многотысячном городе искать человека, которого, не исключено, что может и не быть вовсе в городе?». Как только Снайпер оставлял попытки найти хоть мнимый ответ на нерешаемую задачу, он моментально принимался в очередной раз перекручивать в себе события последних дней, пытаясь обнаружить хоть какие-то жалкие зацепки, свидетельствующие, что его друг не может быть предателем. Но ни одна зацепка-воспоминание не избавляла от жгучего душевного гнета.

Гетто кишело патрулями, которые усложняли и без того сложные поиски. Почти на каждой улице виднелись человекоподобные фигуры, облаченные в полуночно-синюю форму. То и дело Снайперу приходилось забегать в какой-то разрушенный дом или магазин, и отсиживаться в укрытии порой до пятнадцати минут, ожидая пока минует потенциальная опасность.

Вечер робко подкрадывался к городу, придавая урбанистическим пейзажам трущоб ало-фиолетовый окрас.

В одном из окон дома, в который забежал Снайпер, скрываясь от внезапно появившегося на улице отряда Системы, он увидел силуэт ротонды бывшей часовни, располагавшейся в районе старого кладбища и, внезапно, его постигло озарение. Он вспомнил, что при переезде их группы в канализацию, когда решался квартирный вопрос, Крис как бы невзначай упомянул, что имеет какое-то убежище в данном здании. В его душе появился тлеющий, слабый огонёк иллюзорной надежды.

Как только патрульные миновали его временный приют, Снайпер покинул домик и стремительно побежал в сторону старого кладбища, ощущая, как выделяемые в кровь адреналин с серотонином игриво будоражат его мозги.

Добравшись до часовни, Снайпер аккуратно потянул за тяжелые деревянные двери, продырявленные бластерными пулями в нескольких местах. Раздался короткий, неприятный скрип. Снайпер вошел внутрь и включил фонарик на своей винтовке. Белый луч света осветил крохотное церковное помещение, большую часть которого занимали антикварные лавы с закругленными спинками, установленные ровными рядами. Посередине узкий проход, разделяющий зал на две стороны, вел к разрушенному временем и вандалами алтарю. В часовне царил угнетающийпокой и ощутимая на ощупь темень.

Снайпер провел лучом фонаря по старым стенам постройки, исписанным многочисленными рисунками-граффити неприличного содержания. Изучив настенное творчество неизвестных предшественников, он выключил фонарь. В сердце будто бы вонзился ржавый гвоздь. Голову моментально наводнили бедственные мыслиотчаяния, но вдруг… невесомую безмятежность тишиныперечеркнуло мягкоеурчание. В кромешной темноте, словно гром, раздался, отбиваясь сиплым эхом от стен, низкий бас:

— Ощущаешь ли ты, мой блудный сын, внеземное спокойствие, войдя в эту изуродованную грешникамиобитель света, наполненную до краев сливками тьмы? — Возвышенным церковным речитативом продекламировал Крис свою длинную реплику, как будто читая какой-то духовный памфлет.

— Крис! — Радостно выкрикнул Снайпер и снова включил фонарик.

— Тише, брат мой, — голос Криса доносился из правого крыла лав, примерно с первого ряда, — негоже поддаваться мирской презренной радости в храме господнем.

Снайпер прошел к первому ряду и увидел лежавшего на спине, с руками, закинутыми за затылок Криса, на животе которого сидел Майкл. На Снайпера снизошло спасительное облегченье. Мучавшие душу терзания растаяли. Ледяная корка сошла с его сердца.

— Слава Богу, вы живы! — Прошептал Снайпер и протянул вперед правую руку. Майкл моментально проворно забрался по руке на шею парня, где изворотливо принялся ласкаться об его щеки, довольно мурлыкая. В ответ Снайпер обеими руками принялся гладить апостола и шептать ему какие-то нежности.

— О боже! — С наигранным отвращением произнес Крис, — меня сейчас стошнит от вашей сентиментальности.

— Крис, какого черта! — Резко бросил Снайпер.

— Тсс! Не поминай имя господи всуе.

— Зачем ты взял Майкла? Мы чуть с ума не сошли от волнения!

— Он был голоден…

— Ну и что? Он мог потерпеть до моего возвращения.

— Зачем терпеть? И вообще, что-то я не совсем понимаю, что собственно говоря, происходит: я сделал доброе дело — покормил всеобщего любимца, а вместо благодарности слышу в свой адрес какую-то критику? Как так?

Снайпер задержался с ответом. Крис, догадавшись, чем обусловлена заминка в речи собеседника, протяжно простонал:

— Аааа… — в голосе Криса послышались ироничные нотки. — Наверно я знаю, в чем дело: меня снова зачислили в ряды изменников? Так ведь?

Снайпер ничего не ответил, хоть и понимал, что его молчание является самым громким из всех возможных утвердительных ответов на заданный вопрос. В душе у него стало совсем гадко и сыро. Убийственное чувство вины глубоко вонзило острые, как бритва, клыки в плоть его сознания, предварительно подсолив нежную ткань эфемерного «я» чувством стыда.

— Наверное, снова мисс задира блистательно выступила в качестве государственного обвинителя? Несомненно, она облила меня с ног до головы вонючими жидкими помоями, оклеветал мое честное имя. Так ведь? Скажи Снайпер? Мне был вынесен заочный смертный приговор?

Заливаясь краской, Снайпер едва заметно кивнул, но тут же яростно метнул в защиту Дымки:

— Ну а что нам оставалось думать? Мы ждали, а тебя всё не было. Майкл исчез. Откуда мы могли знать, почему ты задержался?

Крис резко вскочил со скамейки и предстал перед Снайпером.

— Неужели никто из вас не предположил, что я задерживаюсь только из-за того, что сегодня в Гетто до черта патрульных? Они буквально зажали меня в этой треклятой дыре. Это же элементарно! Это же первое, что приходит в голову! Неужели никто об этом не подумал? А?

Объяснения Криса расставило всё по своим местам. Снайпер моментально скис, чувствуя как острое лезвие позора, медленно скользит по его грудной клетке.

— Скажи друг! — Театрально продолжил Крис, порхая вокруг Снайпера, как ночной мотылек около лампы. — Что ещё нужно сделать невиновному человеку, что бы доказать свою невиновность? Как мне задобрить ваш гуманный суд? Скажи мне Снайпер: как мне вас убедить, что я друг, а не враг? Что мне для этого необходимо сделать?