Эбби Грин - Брачный контракт с сюрпризом

Килин на секунду задумалась, потом покачала головой, чувствуя себя подавленной. Он, наверное, считает ее королевой мыльных опер.

– Только завтракала. Может быть, мы перекусим? – Килин посмотрела на него.

– Хорошо.

Он отступил назад и взял ее за руку. Гнев Килин растворился, и теперь его место заняло более тревожное чувство.

Они добрались до суперсовременной кухни открытой планировки. Джанни направил Килин к стулу, пока сам готовил макароны с соусом пес то. Она видела, что он хорошо ориентируется на кухне.

Джанни налил ей бокал красного вина, и она стала медленно потягивать его.

– Так, значит, ты все-таки любишь вино?

Килин покраснела, быстро поставила бокал и ответила застенчиво:

– Да.

Джанни закатал рукава и снял галстук. И хотя он все еще был в черных брюках, выглядел более расслабленным, чем в их первую встречу. Верхняя пуговица была расстегнута и открывала его сильную шею. Килин поняла, что он был действительно зол, когда отправился в Рим.

Поставив кастрюльку с водой на плиту, Джанни пронзительно посмотрел на нее:

– Я полагаю, наши взгляды на детей и школы-интернаты совпадают?

Она встретилась с ним глазами – он заслужил честный ответ.

– Да, мой ребенок никогда не отправится в такие школы. – Она покачала головой.

Джанни приподнял бровь и мгновенно стал выглядеть дьявольски привлекательно.

– Что еще из прошлых наших разговоров не было правдой?

Килин поморщилась и сделала еще один глоток вина, потом жестом указала на свои джинсы и рубашку.

– Я больше люблю раздеваться, чем одеваться, – застенчиво призналась она, – и ходить по магазинам тоже ненавижу. – А что насчет тебя? Ты кажешься таким невозмутимым и правильным.

Жар охватил ее тело от мысли, что Джанни может раздеться… и остаться нагим.

К счастью, он был занят пастой и не видел взгляда Килин. Джанни поставил полные тарелки и налил обоим вина. Килин попробовала восхитительные макароны аль денте с соусом песто и закрыла глаза от удовольствия. Все было приготовлено просто и без особых изысков, но божественно вкусно.

Когда она открыла глаза, Джанни делал глоток вина. Выражение его лица нельзя было прочесть. Килин уже почти забыла свой вопрос, когда он внезапно заговорил.

– Почти все мои действия – результат одного желания. Я хочу быть противоположностью своему отцу.

Килин вспомнила его ярость при виде незваных гостей на свадьбе и замолчала.

Джанни положил вилку, а Килин не могла отвести взгляд от его сильных рук.

– Мой отец был грубым и жестким. В юности он связался на Сицилии с теми людьми и верил, что лучший способ всего добиться – это насилие и запугивание всех, включая мою мать. Я хочу доказать, что могу быть другим.

Миллионы вопросов скопились в ее голове, но она чувствовала, что Джанни уже сожалеет о собственной откровенности. Он отвернулся и снова взялся за вилку. Килин отбросила все вопросы и просто сказала:

– Твоя мать показалась мне тихой и милой.

– Она такая и есть, – поморщился Джанни. – И она отказывается уезжать из своего старого дома в Риме. Когда мой отец умер, я думал, она вернется на Сицилию. Но она не стала этого делать и настаивает на том, что дом – это святыня.

Он покачал головой. Килин знала, что он не может понять, почему женщина, с которой жестоко обращался муж, так поступает. Сама она понимала его мать, которая, возможно, все еще чувствовала нежность или даже любовь к его отцу.

Стоит взглянуть, насколько далеко она сама зашла, пытаясь что-то доказать своему отцу.

– Мне очень жаль, что я посоветовала ей пригласить тех людей. Я не понимала этого.

Джанни посмотрел на нее и наклонил голову, криво улыбнувшись:

– Представляю, как заманчиво выглядел для тебя этот скандал.

Килин вздрогнула, но промолчала.

– Я просил мать переехать сюда. Знаю, что ей здесь понравилось бы, но она отказалась.

– Здесь красиво, – прошептала Килин, вызывая у него удивление. – Знаешь, изоляция от всего мира рушит всю идиллию.

Джанни слегка поморщился и оттолкнул пустую тарелку:

– Здесь уединенно, но именно поэтому мне здесь нравится. Я никогда не задумывался, как вилла выглядит в глазах других.

Голова шла кругом, но Килин понимала, что дело не в вине – она выпила лишь каплю. Вокруг них витало напряжение, которое невозможно было передать словами. В конце концов, Джанни выиграл первый раунд – они поженились. А сейчас Килин не могла собраться с духом и дать ему отпор.

Перед ней стоял сильный мужчина, сгорающий от желания и полный скрытой угрозы. Все мысли были о вчерашней ночи, когда он приказал ей снять платье и в итоге сорвал с нее все эти кружева. Как же сильно она хотела сама сорвать это платье!

Ей нужно было поговорить с ним.

– Знаешь, насчет прошлой ночи…

Он поднял руку, обрывая ее речь:

– Не сейчас, Килин. Хватит лжи и притворства, хорошо?

– Но я не лгала о… – Она резко выпрямилась, горячо протестуя против таких обвинений.

– Это не важно, слышишь? – резко ответил он. – Давай прекратим военные действия. Хотя бы сейчас.

Сердце Килин забилось быстрее. Перемирие. Ее раздражало, что Джанни не давал ей даже шанса объясниться. Она была невероятно уязвима и хотела бы избежать этого.

– Нет, – твердо настояла она, – я должна все рассказать.

Джанни раздраженно посмотрел на нее.

Килин было невероятно тяжело быть так близко к нему и сохранять спокойствие и ясность мысли. Она встала и отошла, повернувшись спиной к раковине и сложив руки на груди. Килин закусила губу и продолжила:

– Я не лгала тебе прошлой ночью. Я девственница. У меня не было мужчин.

Он выпрямился на стуле, поджав губы.

– Ты уже забываешь свои сказки. Не запутайся в собственной лжи.

Килин оборвала его:

– Зачем мне теперь лгать? Все же сразу станет очевидно!

Кровь, казалось, схлынула с лица Джанни. Он покачал головой, явно не понимая ее.

– Тебе двадцать три, как такое возможно?

В животе Килин заныло от унижения.

– Знаю, – железным тоном продолжила она. – Одно происшествие заставило меня отказаться от секса с мужчинами.

«Кроме тебя». От этой мысли кровь побежала по венам быстрее.

– И что же случилось? – Джанни откинулся на спинку стула.

Килин не могла стоять под его взглядом и отступила назад.

– Когда мне было семнадцать, я училась в школе-интернате в Швейцарии.

– Это в той, из которой ты сбежала?

– Да, в той самой, – выдохнула Килин и продолжила: – Был выходной, и я отправилась с друзьями в красивый городок. Мы выпивали в баре, и к нам подошла компания парней. Мы все разбились на пары, но потом парень, с которым я общалась, отвел меня в уединенное место.

Килин со смущением вспоминала, как она жаждала мужского внимания.