Барри Лонгиер - Враг мой (Авторский сборник)

Мне чудится презрительный смех.

— С меня довольно, Мута, — говорю я ассистенту овьетаха. — Благодарю.

— Желаю тебе обрести мир, которого ищет твоя душа, Язи Ро.

— До этого еще далеко, Мута, — отвечаю я, хотя драка уже сменил на экране символ «Тиман Низак». Потом, обращаясь в угол комнаты, где царит тьма, я говорю: — Кажется, ты неплохо освоил мыслительное слияние, Фална. Ничего не подозревающих людей и драков ты побуждаешь к убийствам и самоубийствам. Счастливый и самоуверенный Джерриба Тай накладывает на себя руки. Полагаю, ты готовишь научную публикацию о своих достижениях?

— Ошибаешься, — отвечает Фална, выходя из тени с улыбкой на устах и со сверкающим кинжалом в кулаке. — Что за дурень этот Йортиз! Заметил, как он пытался от меня откреститься? Вот что значит страх огласки! — Фална долго молчит, потом произносит зловеще спокойно: — Когда у тебя зародились подозрения, Язи Ро?

— Все непросто, — отвечаю я. — Инстинкт, к которому я обычно не прислушиваюсь, даже не замечаю его шепота, с самого начала подсказывал, что твои отношения с Дэвиджем странно холодны. Но какая-то привязанность к нему в тебе оставалась — на это указывает хотя бы неудача Майкла Хилла с термобуром. Возможно, то была всего лишь забота об Эстоне Неве и Джеррибе, которых сильно расстроила бы гибель Дэвиджа. Ты пытался напугать его и заставить отказаться от нашей талмы. Я прав?

— Продолжай. Только сперва выключи связь, иначе сюда обязательно забредет оператор.

Я делаю, как он велит, и снова сажусь в кресло.

— Однако на меня твоя забота не распространялась. Покушение на меня было вполне серьезным.

— Совершенно верно. Я поражен быстротой твоей реакции. Не думал, что можно обогнать ракету!

— Все сходится. Мне было странно, почему убийца так старался оставить в живых Дэвиджа, а потом долбанул по пещере ракетой, не заботясь, кто там окажется. Я находился в пещере один, без Дэвиджа и Киты. Тогда убийцы в корабле на воздушной подушке, сознанием которых ты овладел, и выпустили ракету.

— Все равно мне непонятно, как ты умудрился убежать.

Я с улыбкой смотрю на последнего отпрыска рода Эстоне.

— Дело не в беге. В пещере было жарко, поэтому я снял пальто…

— … и оставил его в пещере, — договорил за меня Фална, довольный, что загадка наконец разрешена. — А в пальто был маркер.

— Что готовится теперь, Фална? Очередное самоубийство?

Свободной рукой Эстоне Фална достает талман и расстегивает застежку, но вместо родовой священной книги я вижу серебряный куб с четырьмя синими огоньками.

— Чудо техники! — хвалится Фална. — Мыслительное слияние — изобретение тиманов. Ты знал об этом?

— Нет.

— Ты так и не рассказал, когда узнал, что все дело во мне. Перед последней ночью? До того, как мы занялись любовью?

— Когда я узнал о смерти Джеррибы Тая.

— Значит, до того, как мы занялись любовью… — Фална искоса смотрит на меня. — Этого мне не понять. На Земле таких, как ты, называют простаками, деревенщиной. Откуда такое хитроумие? Ты ведь меня любишь…

Глядя в прекрасные желто-карие глаза Фалны, я отвечаю:

— Недаром я — Язи Ро'до Тиман, выпускник Ри-Моу-Тавии.

— Лучше отдай это мне, Фална, — раздается из дверей голос Дэвиджа. Ошеломленный, Фална покорно отдает человеку свой странный кинжал и прибор для мыслительного слияния. За Дэвиджем в комнату заходит Кита и еще один человек — служащий охраны «Низак». Он надевает на руки Фалны наручники. Кита держит Фалну на мушке пистолета.

Глядя на Фалну, Дэвидж печально качает головой.

— Даже не знаю, что сказать… Это такая утрата! Для Эстоне Нева, твоего рода, всего рода Джерриба, для тебя самого, для медицины, джетаи диеа, Палаты драков!

— Дядя, тебе не понять, что движет теми, кто способен на жертвы ради чистоты Талмана, его незапятнанности человечьим прикосновением.

Я вижу, как Дэвидж становится еще печальнее, его плечи опускаются. Чтобы устоять, он приваливается к стене.

— Почему, Фална, я способен понять. Помнишь, тридцать лет назад мы с предком и тезкой Джеррибы Шигена находились на Файрине IV и пытались друг друга убить… Нет, я все хорошо понимаю. Все, кроме одного. — Он показывает кинжал и крохотный приборчик для мыслительного слияния. — Ты — и ЭТО! — Он опускает руки и делает шаг в сторону Фалны. — Из всех детей, которых я любил и воспитывал, ты получал от меня больше, чем остальные, но постоянно сопротивлялся. Почему?

Фална отворачивается от Дэвиджа и разводит трехпалыми руками.

— Сосчитай пальцы, дядя. Вспомни моего родителя и сосчитай пальцы.

С этими словами Фална выходит, сопровождаемый охранником. Кита трогает Дэвиджа за руку.

— Я за ним присмотрю.

Дэвидж кивает, Кита выбегает из комнаты. Дэвидж сползает по стене и оказывается на корточках. Его взгляд надолго упирается в пол. Наконец я слышу:

— Впервые в жизни я чувствую себя стариком.

— У тебя ощущение неудачи?

Он с усмешкой глядит через правое плечо.

— А какое ощущение было бы у тебя?

— По-моему, тебе не о чем грустить, Уилл. Успехов у тебя гораздо больше.

Дэвидж долго сидит на корточках с отсутствующим видом. Наконец переводит взгляд на меня. Я замечаю у него в глазах блеск.

— Спасибо, Ро. — Он жмурится и прижимается к стене затылком. — Ответишь мне на один вопрос?

— Если смогу. И только по принципу взаимности.

Он кивает и задает свой вопрос:

— Фална прав? Ты его любишь?

— Насчет этого Фална прав. — У меня пересыхает не только в горле, но и в сердце. Желая отвлечься, я торопливо произношу: — Теперь твоя очередь отвечать.

— Валяй.

— На Дружбе, во время подготовки к экспедиции на эту планету, ты посвятил целый день катанию на лыжах. Зачем?

— Кита — замечательный компаньон. — У него виноватый вид. — Давай обойдемся без легкомысленных домыслов. — Он смотрит на свои руки, о чем-то размышляет. — В Затерянной Долине есть трасса, по которой я не мог проехать, не упав. Не мог, но пытался, чтобы проверить себя. — Он пожимает плечами, трет глаза. — Когда я прочитал «Кода Нусинда», у меня возникло странное чувство… — Он медленно выпрямляется. — Мне казалось, что я уже не вернусь на Дружбу. Почему — непонятно. Просто предчувствие. Поэтому я не мог не проехать еще разок по той трассе. По-твоему, это глупость?

— У тебя получилось не упасть? — Он кривит губы и трясет головой.

— Не получилось. Славно проехался на заднице, часть пути вообще пропахал носом. Но неудачей это не назовешь. Неудача — это когда даже не пытаешься, верно?

— Шизумаат был такого же мнения, — говорю я.

Стоя рядом со мной, он дружески кладет руку мне на плечо.

— Ты готов?

— К чему? — хмуро спрашиваю я.

— Лететь на Амадин. — Он указывает на дверь. — Здесь мы сделали все, что могли. Как сказал капитан Мосс, война идет не здесь.