Сэмюэль Дилэни - Пересечение Эйнштейна (сборник)

— Пойдем, Таво. Расскажешь, куда они пошли.

Таво пожал плечами.

Мошки вились вокруг светящейся надписи над входом в кафе. Креповые ленты и папиросная бумага, оставшиеся на столбах, подпиравших навес, бились на ветру, как напоминание о фестивале в честь Дня Независимости. Как раз была годовщина Дня Независимости Плеяд, и горняки праздновали ее здесь, поднимая стаканы за себя и за его мать и отца.

— А он знает, где они? — спросил Принс.

Таво пил соевое молоко из треснутой чашки, чередуя каждый глоток с глотком рома. Он похлопал по своему колену, и Лок, взглянув на Принса и Руби, сел. Брат и сестра неуверенно посмотрели друг на друга.

— Вы тоже садитесь, — сказал Лок. — На эти стулья. Они сели.

Таво пододвинул Локу свою чашку с молоком. Лок отпил половину и протянул ее Принсу:

— Хочешь?

Принс поднес чашку ко рту, понюхал.

— И ты это пьешь? — сморщившись, он резко поставил чашку на стол.

Лок взял стакан рома.

— Предпочитаешь?..

Таво отобрал у него стакан.

— Это не для тебя, маленький сеньор.

— Таво, где мои родители?

— В лесу, у Алонцы.

— Проводишь нас, Таво?

— Кого?

— Мы хотим найти их.

Таво задумался.

— Без денег туда не доберешься, — он взъерошил волосы Лока. — Эй, маленький сеньор, есть у тебя деньги?

Лок вытащил из кармана несколько монет.

— Этого мало.

— Принс, у тебя или у Руби есть деньги?

Принс вынул два фута местных денег из кармана шортов.

— Дай их Таво.

— Зачем?

— Он отведет нас к моим родителям.

Таво перегнулся через стол и взял у Принса деньги. Его брови поднялись, когда он увидел сумму.

— Это все мне?

— Если отведешь вас, — ответил Лок.

Тава ткнул Лока пальцем в живот. Все засмеялись. Таво взял одну бумажку и сунул ее в карман. Потом он потребовал еще молока и рома.

— Молоко — тебе. А для твоих друзей?

— Идем, Таво. Ты обещал отвести нас!

— Не беспокойся, — сказал горняк. — Я думаю, сможем ли мы туда попасть? Ты знаешь, что мне завтра утром на работу? — он дотронулся до разъема на запястье.

Лок положил в молоко соль и перец и отпил маленький глоточек.

— Я хочу попробовать, — попросила Руби.

— Оно отвратительно пахнет, — сказал Принс. — Ты бы не смогла его пить. Так он собирается вести нас или нет?

Таво жестом подозвал владельца кафе.

— У Алонцы сегодня много народу?

— Сегодня пятница, сам знаешь, — ответил тот.

— Мальчик просит меня отвести его туда, — сказал Таво, — на вечер.

— Ты собираешься взять сына фон Реев к Алонце? — багровое родимое пятно на щеке владельца кафе дернулось.

— Там его родители, — пожал плечами Таво. — Мальчик просит отвести его к ним. Он сказал, чтобы я отвел их, ты понял? Это интереснее, чем сидеть здесь и давить этих красных жуков, — он нагнулся, сцепил ремешки валявшихся рядом сандалий и перевесил их через плечо. — Идем, маленький сеньор. Зови однорукого и девчонку.

При упоминании о руке Принса Лок вздрогнул.

— Идем.

Принсу и Руби пришлось перевести.

— Мы идем, — пояснил Лок, — наверх, к Алонце.

— Что за Алонца?

— Это, что-нибудь вроде тех пекинских заведений с нехорошими женщинами, о которых говорил Аарон?

— У них здесь нет ничего похожего на Пекин, — сказал Принс. — Глупая, у них нет ничего похожего даже на Париж.

Таво взял Лока за руку.

— Будь рядом. Скажи своим друзьям, чтобы не отходили далеко, — рука Таво была потной и мозолистой. Джунгли впереди были наполнены птичьими криками и шелестом деревьев.

— Куда мы пойдем? — спросил Принс.

— К маме и папе, — голос Лока прозвучал неуверенно. — К Алонце.

Таво обернулся при последнем слове и кивнул. Он показал на деревья, запятнанные светом двух лун.

— Это далеко, Таво?

Таво только похлопал его по шее, взял за руку и пошел дальше. На вершине холма было светло: свет пробивался из-под брезентового навеса. Несколько мужчин, смеясь, пили с толстой женщиной, вышедшей на свежий воздух. Плечи и лицо ее были влажными, груди при каждом вздохе просвечивали сквозь оранжевый ситец, коса была растрепана.

— Стой, — шепнул Таво и отодвинул ребят назад.

— Эй, почему?..

— Мы должны стоять тут, — перевел Лок Принсу, шедшему за горняком.

Принс огляделся, повернулся и подошел к Локу и Руби. Присоединившись к мужчинам, Таво первым делом перехватил пущенную по кругу бутылку с ромом.

— Эй, Алонца, сеньоры фон Рей?.. — он ткнул большим пальцем в сторону навеса.

— Иногда они заходят, иногда с ними бывают их гости, — ответила Алонца. — Иногда им нравится смотреть...

— А сейчас? — перебил Таво. — Сейчас они здесь?

Она взяла бутылку и кивнула.

Таво обернулся и жестом подозвал ребят.

Лок, сопровождаемый удивленными взглядами и приглушенным свистом, подошел к нему.

Мужчины вернулись к прерванному разговору, заглушаемому криками и смехом, доносившимися из-под брезента. Ночь была жаркой. Бутылка прошла по кругу еще трижды. Лок и Руби тоже немного отхлебнули. На третий раз Принс скорчил гримасу, но все же отхлебнул.

Наконец Таво подтолкнул Лока.

— Там.

Таво пришлось пригнуться в дверях. Лок, самый высокий из ребят, задел макушкой брезент.

На центральной балке раскачивался фонарь. Слепящий свет на крыше, слепящий свет на ушных раковинах людей, на кончиках их носов, на лицах. Чья-то голова провалилась в толпу, вызвав смех и проклятья. Влажный рот блеснул, словно горлышко бутылки. Волосы были растрепаны и мокры от пота. Кто-то трезвонил в колокольчик, перекрывая шум. Лок почувствовал, что его пальцы возбужденно подрагивают.

Люди начади садиться. Таво опустился на корточки, за ним Принс и Руби. Лок, вцепившийся во влажный воротник Таво, последовая их примеру.

В яме, тяжело ступая, ходил взад и вперед человек в высоких ботинках, жестами заставляя всех сесть.

На той стороне, за ограждением, Лок вдруг заметил женщину с серебряными волосами. Она склонилась к плечу студента-сенегальца Лузуны. Ее волосы свисали на лоб, словно изогнутые лезвия ножей. Рубашка студента была расстегнута, жилета на нем не было.

Человек в яме снова зазвонил в колокольчик. Пушинка опустилась на его блестящую от пота руку и прилипла, хотя он яростно жестикулировал и кричал на толпу. Потом он стал стучать коричневым кулаком по жестяной стенке, требуя тишины.

Сквозь щели ограждения просовывали деньги. Между планками набились люди, делающие ставки. Лок взглянул вдоль ограждения и увидел вдалеке молодую пару. Мужчина тянулся вперед, бешено махая купюрами.

Человек в яме тяжело ступал по клочкам высохшей кожи и перьям. Черные ботинки доходили ему до колен.

Когда толпа немного притихла, он направился к ближайшему краю ямы, невидимому Локу, и нагнулся.

Дверь клетки распахнулась. Человек с воплем вскарабкался, на изгородь и ухватился за центральный столб. Зрители закричали и вскочили. Лок рванулся вперед.