Геннадий Прашкевич - Костры миров (сборник)

– Надеюсь. – Взгляд Челышева нисколько не смягчился. – Но, кроме этого, я знаю, что Крайний сектор практически обречен.

– Но у нас есть еще какое-то время…

– У нас, – усмехнулся Челышев. – У землян.

И добавил:

– К сожалению, Хенк, времени практически нет ни у Арианцев, ни у Цветочников, ни у океана Бюрге.

– Послушайте, Петр… Вы сослались на одну из моих давних статей… Означает ли это, что вы получили ответ с Земли на ваш запрос?..

– Да, Хенк, – жестко ответил Челышев. – И этот ответ крайне не утешителен для тебя.

– Почему?

– Тот Хенк, чье имя ты носишь, умер на Земле естественной смертью примерно двести пятьдесят лет тому назад по земному отсчету.

– Что вас удивляет? – Хенку нелегко было говорить о себе в прошлом времени, но он справился с этим. – Все так и будет. Я вернулся с Симмы. Я жил. Потом умер. Все смертны, Петр. Бессмертия пока что не существует.

– Тот Хенк, чье имя ты носишь, никогда не выходил за пределы Внутренней зоны.

– Как?!

Сознание Хенка раздваивалось:

– Я ведь помню себя, я помню брата. Я помню детство, помню статью, которую вы цитировали В этой статье, кстати, больше догадок, чем фактов, но все равно к этим догадкам приложил руку именно я!

Челышев промолчал.

– Я – это я, Петр!

Голос Хенка сорвался.

Он сам чувствовал неубедительность своих слов.

– Ты не выполнил приказ Охотников, Хенк. Ты не уничтожил опасного для нас протозида. Ты насторожил Арианцев в Аквариуме своим не принятым в Межзвездном сообществе поведением. Шрамы на твоем теле говорят о смертельных ранениях, но ты живешь. Твоя «Лайман альфа» снабжена Преобразователем, а Преобразователи стоят пока только на Конечных станциях. Никому еще не приходило в голову ставить их на корабли. Кроме того, аналогов твоему Преобразователю нет ни у кого из членов Межзвездного сообщества. И еще… Ты совершенно свободно ориентируешься в биографии человека, который давным-давно умер, причем умер не в Крайнем секторе, а очень далеко отсюда, на Земле… И, наконец, Хенк, твой собственный компьютер не выдает тебе твои собственные записи… Почему?

– А о смысле жизни вы не хотите спросить, Петр?

– До этого мы дойдем сами. А вот узнать, кто ты ? – это бы я хотел от тебя. И сейчас.

Хенк усмехнулся:

– Я тоже.

И сухо предупредил:

– Вам придется еще раз выйти на связь с Землей.

– Что на этот раз? – Челышев держался безукоризненно. – Тахионную связь мы держим через Цветочников. Ты нам недешево обходишься, Хенк.

– Я хотел бы знать имена и судьбы всех земных пилотов, когда-либо работавших в Крайнем секторе, особенно в районе объекта 5С 16, в пределах последних трех сотен лет.

– Это несложно. Такие сведения я могу выдать тебе прямо сейчас. В пределах указанных тобою трех сотен лет в Крайнем секторе работали: экипаж «Гемина», давно и благополучно вернувшийся на Землю, и звездный разведчик Роули.

Челышев помолчал, но жестко добавил:

– Брат человека, именем которого ты почему-то назвался.

– Это все?

– Это все. Разведчик Роули давно признан погибшим, весь экипаж «Гемина» находится на Земле. А Хенк, тот Хенк, именем которого ты почему-то назвался, он никогда не бывал в Крайнем секторе.

– 5С 16… – начал было Хенк. Его терзала какая-то смутная догадка. – 5С 1 6…

Внезапно шрам на лбу Хенка неестественно побагровел, налился кровью – невидимая, но страшная сила терзала Хенка изнутри. Но на этот раз он справился. Он даже нашел силы сказать:

– Вы задали столько вопросов, Петр, что я, пожалуй, даже не все запомнил.

– Я запомнила, – бесстрастно сообщила Шу.

Челышев усмехнулся:

– У тебя замечательная машина, Хенк…

Хенк не обратил внимания на его слова:

– Что мне делать с вашими вопросами, Петр?

– Задай их протозиду, – Челышев глядел на Хенка в упор. – Разве у тебя есть другой выход?

– Протозиду? После того, что мы с ним сделали?

– А почему нет? Ты ведь не уничтожил протозида.

Челышев поднялся:

– Ты его не уничтожил, Хенк, это главное.

И кивнул:

– Примешь решение, сообщи.

И предупредил:

– Кстати, Хенк, советую не разгуливать по станции. Твоя загадка интересует многих. Зачем тебе лишние неприятности?

«Решил погулять – оставь завещание».

Хенк отвернулся.

Надпись на стене мог оставить бармен Люке, она была в его вкусе. Но за стеной действительно начиналась дикая Симма – уже не трава, а настоящие металлические заросли, плюющиеся молниями электрических разрядов.

Хенк просто завис над кустами.

Он не знал, куда он плывет, и не задумывался над тем, где он получил свое умение плавать в воздухе. Его мучило другое. Кто тот гомункулус, что смотрит через его глаза?

Он думал о Земле, – когда он ее увидит?

Он думал о брате. О брате, которого не увидит никогда.

Звездный разведчик Роули погиб – это было известно. Но теперь ведь известно, что и он, Хенк, тоже умер…

Он чувствовал: между этими разными событиями должна быть какая-то связь.

Объект 5С 16…

Почему Шу блокировала записи?

Хенк медленно плыл над поблескивающими зарослями, ярко искрящимися, стоило лишь ветру задеть их верхушки.

Нетипичная зона…

Объект 5С 16 расположен в Нетипичной зоне…

Именно в Нетипичной зоне земляне впервые встретили протозид. Скопление вещества чудовищной массы, медленно дрейфующего в Крайнем секторе, произвело впечатление даже на многоопытный экипаж «Гемина».

«Такое скопление не может быть единственным, – заявил астрофизик „Гемина“ К.Смут. – Его единственность противоречила бы самой сути теории Большого взрыва, ибо главным свойством пространства по этой теории является его изотропность. Я уверен, что со временем мы наткнемся и на другие сгустки подобного протовещества».

К.Смут ошибся.

Первыми на ошибку астрофизика указали Арианцы. Экипаж «Гемина» открыл вовсе не остаточные массы протовещества, экипаж «Гемина» открыл первую колонию протозид.

В те же дни внимание земных астрономов впервые привлек загадочный космический объект 5С 16 – волчком крутящиеся в море радиошумов раскаленные вихри плазмы.

Черная дыра с массой в миллион солнечных?

Нейтронная звезда, сбросившая очередную оболочку?

Остаток сверхновой?..

Астрономы, собравшиеся в конференц-зале обсерватории Уэддел на Уране, зашли в тупик.

Согласно эффекту Доплера, длина волны излучения от любого движущегося источника всегда увеличивается, смешается в красную сторону спектра пропорционально скорости удаления этого источника от наблюдателя, и наоборот – всегда уменьшается, смещается в синюю сторону при его движении к наблюдателю. Однако смешение линий в спектре объекта 5С 16 соответствовало, как это ни парадоксально, изменениям скорости движения сразу в двух противоположных направлениях.