Роджер Желязны - Игра крови и пыли (сборник)

ВЯЛАЯ ВЕТКА ДЕРЕВА ВИСИТ НА ЧАСАХ. Думаешь, я не могу видеть сквозь туман? Ты не сможешь подкрасться ко мне на мягких кошачьих лапах... Предстоит большая уборка... Надо воспользоваться перерывом. Привести в порядок улицы... Как долго? Долго... Не странно ли, что на столько лет можно отложить исполнение желания? Неестественно. Эта погода. Как весна духа... Я протяну эти лучи. Гори. Растай в моих жарких, раскаленных руках. Посети этот двор. Утоли эту жажду. Дай мне обнять тебя. Растай. Воспламенись. Я здесь правлю, богиня. Назад! У меня есть взрывчатка для каждой ледяной башни, свет для любой тьмы. Ступай здесь осторожно. Я чувствую, что начинаю понимать тебя. Я вижу знаки твои на тучах и тумане, прослеживаю полет твоих ледяных волос в завихрениях ветра. Ты повсюду вокруг меня, как сияющая смерть. Пусть облака завиваются в спираль, пусть лед звенит, пусть вздымается земля. Я спешу на встречу с тобой, смерть или дева, в высоких хрустальных залах. Не здесь. Долгое, медленное падение, грохот. Таяние. В другой раз...

ЗАМЕРЗШИЕ ЧАСЫ В ВЕЧНОЙ МЕРЗЛОТЕ. Тонкие колкие нити. Приходи. Возможно. Возможно. Возможно. Послушай. Певчий дрозд. Треск. Разделить. Расщепить. Открыть. За льдом в мирах мне известных. Возвращение. Он. Певчий дрозд. Открыть путь. Приходи. Пусть не будет препятствий. Пропустить. Открыто. Тучи недвижны, и ветер утих. Ничто не смеет воспрепятствовать твоему приходу, моя убийственная любовь. Это было как будто вчера. Пригоршня камней... Приходи с песней и новым оружием из теплых мест. Твоя внешность не изменилась. Я открываю дорогу. Приходи ко мне. Я окружаю планету, я присутствую повсюду, чтобы встретить тебя. Но здесь, здесь особое место. Я сосредоточиваюсь на пространстве, где все это началось. Пол, моя любовь с руками в крови, зову тебя назад, для последнего прощанья. Ледяной поцелуй, огненное прикосновение. Замерло сердце, застыла кровь, окоченела душа. И ненависть к твоему ускользнувшему телу, ускользнувшему вот уже год назад. Приходи, я жду. Я снова двигаюсь за замерзшими глазами, ожидающая и теплая. Ко мне. Ко мне.

Пение и щелканье, тонкие колкие нити. Полозья поскрипывают по снегу, мое сердце бьется в такт. Все.

ПАЛОМНИЧЕСТВО. Он сворачивает в сторону, замедляет ход среди неровностей — лед падающий и лед вздымающийся — на полях, где горы и ледники состязаются в медленном движении под аккомпанемент треска и свиста, грохота и лязга ледяных кристаллов. Здесь трещин в грунте больше, чем где-либо, и Пол оставляет свой снегоход. Он закрепляет инструменты на поясе, кладет что-то в сумку, ставит снегоход на якорь и идет пешком.

Сначала он движется медленно и осторожно, но потом старые привычки возвращаются, и вскоре он уже спешит. Двигаясь от света к тени, он проходит среди ледяных форм, похожих на гротескные статуи из стекла. Склон изменился с тех пор, но, похоже, он идет правильно. Глубже, вниз, направо...

Да. Это затемненное место. Каньон или загроможденный проход, что бы там ни было. Похоже, он не сбился. Он слегка меняет курс. Ему становится жарко в защитной одежде, он дышит чаще. Зрение затуманивается, и на мгновение, где-то между светом и тенью, ему кажется, что он видит...

Он резко останавливается, некоторое время колеблется, затем трясет головой, фыркает и двигается дальше.

Следующая сотня метров — и он уже уверен. Те же скалистые гряды на северо-западе, сверкающий ледник между ними... Он был здесь раньше.

Тишина почти угнетающая. Вдалеке он видит крутящийся снег, падающий на высокие белые горы. Если остановиться и прислушаться, он мог бы даже услышать шум далекого ветра.

Прямо над ним дыра в толще туч — словно озеро в кратере.

Более чем необычно. У Пола появляется искушение повернуть назад. Его желудок чувствует себя неуютно. Он уже хочет, чтобы это оказалось не тем местом. Но он знает, что эти ощущения не играют роли. Он продолжает двигаться до тех пор, пока не оказывается перед входом.

Здесь раньше было сужение прохода. Он медленно приближается. Он рассматривает проход целую минуту, прежде чем решается войти.

Он сдвигает на лоб защитные очки, когда входит в зону с менее ярким светом. Протягивает руку в перчатке, касается стены перед собой. Твердая. Он пробует стену сзади. То же самое.

Три шага вперед, и проход сильно сужается. Он поворачивается и проходит боком. Свет становится более тусклым, поверхность под ногами более скользкой. Он медлит. Касаясь стены, он проходит через небольшое пятно света, падающего через открытую расселину во льду. Наверху ветер стонет на высоких нотах, почти свистит.

Проход начинает расширяться. Когда рука Пола теряет контакт с уходящей вбок стеной, он лишается равновесия. Он отклоняется назад, чтобы удержаться, но левая нога скользит, и он падает. Пытается подняться, и снова скользит и падает.

Чертыхаясь, он начинает ползти вперед. Раньше здесь не было так скользко... Пол усмехается. Раньше? Столетие назад. Все изменяется за такое время. Они...

Ветер начинает стонать за входом в пещеру, когда он замечает, что пол идет вверх. Он смотрит перед собой. Она там.

Он издает короткий горловой звук и останавливается, его правая рука слегка поднимается.

Она одета тенями, как вуалью, однако они не скрывают ее. Пол пристально смотрит. Все даже хуже, чем он думал. Попав в ловушку, она, должно быть, оставалась живой какое-то время...

Он качает головой.

Бесполезно. Сейчас ее нужно вытащить и похоронить.

Он ползет вперед. Ледяной уклон не становится круче. Вот Пол уже совсем близко. Он не отрывает от нее взгляда. Тени скользят по ней. Он почти может снова слышать ее.

Он думает о тенях. Он останавливается и изучает ее лицо. Оно не замерзло. Оно сморщилось. Карикатура на то лицо, которого он так часто касался. Пол отводит взгляд. Ногу нужно освободить. Он тянется за топором.

Но не успел он взять свои инструменты, как увидел движение ее руки, медленное и дрожащее. Оно сопровождается глубоким вздохом.

— Нет...— выдыхает он, подаваясь назад.

— Да,— приходит ответ.

— Гленда.

— Я здесь.— Ее голова медленно поворачивается. Красноватые, водянистые глаза смотрят на него.— Я ждала.

— Это безумие.

Движение ее лица внушает ужас. Он не сразу понимает, что она улыбнулась.

— Я знала, что однажды ты придешь.

— Как? — говорит он.— Как ты существовала?

— Тело — ничто,— отвечает она.— Я почти забыла о нем. Я живу внутри вечной мерзлоты. Моя погребенная нога была в соприкосновении с ее мицелием. Мерзлота жила, но не обладала сознанием до тех пор, пока мы не встретились. Сейчас я живу везде.

— Я... счастлив... что ты... выжила.

Она засмеялась, размеренно и сухо:

— В самом деле, Пол? Как могло случиться, что ты оставил меня умирать?