Николай Шелонский - Братья Святого Креста

Одна за другой танцовщицы оставляли площадку и, вбегая на террасу, опускались около ложа пирующих на ковры живых цветов.

Но музыка лютней по-прежнему звучала в отдалении, чаруя и убаюкивая слух…

Еще раз наполнились кубки и еще раз, как в тумане, прозвучал голос старого Мегди:

— Пируйте!.. Верных мне ожидает вечное блаженство, лишь слабый намек на которое дает вам настоящее.

Голова моя закружилась, в глазах потемнело, и я склонился к изголовью своего ложа.

Я не ощущал никакой боли, ни даже усталости. Какая-то сладкая истома охватила мое тело и лишила меня всякой воли над собой. В ушах моих раздавались звуки музыки, я обонял чудный аромат, но мне не хотелось двигаться… С каким-то сладким замиранием, чудилось мне, я быстро лечу вниз со страшной быстротой или точно качаюсь на мягких, колеблющихся, ласкающих меня волнах…

С трудом приподнимаю я веки, озираюсь вокруг — и не могу понять, во сне я или наяву: мягкий свет ласкает мои взоры, та же мелодия лютней звучит в ушах, но я уже не вижу пирующих, и перед глазами моими лишь высятся стены цветочного шатра…

Мое ложе тоже осыпано цветами… А там, вокруг меня, тихо двигаются в такт музыки, цветами же увенчанные, воздушные видения, то приближаясь ко мне, то отдаляясь от меня…

Весь полный неизъяснимого восторга, я простираю к ним руки…

И вот одна из них отделяется и приближается ко мне… Я приподнимаю голову и вперяю в нее свой пылающий взор…

— Агнесса! — восклицаю я, — моя Агнесса!..

Я беру ее за руку, вижу ее, ощущаю… И она тихо склоняется к моему изголовью…

Когда я открыл глаза, первое, что я заметил, была знакомая обстановка помещения, занимаемая мною во дворце Мегди.

Смутно припоминал я пиршество, и вдруг вспомнил все происшедшее со мной.

— Агнесса! — воскликнул я, приподнимаясь. Но вместо нее к изголовью постели приблизился, к несказанному моему удивлению, мой верный Бедр-ал-Джемал и, став на колени, поцеловал край моего одеяла.

— Будь здрав, повелитель, — приветствовал он меня. — Агнесса, твоя невольница, и другие твои жены и невольницы целуют прах ног твоих!.. Все они остались, согласно твоему приказанию, под охраной и надзором дая иракского!..

— Как? — вскричал я, — но Агнесса была со мной!..

— Господин мой! — с сокрушением проговорил Бедр-ал-Джемал, — ты изволил быть на пиру Мегди!.. Гашиш ввел в усыпление твои чувства!..

Гашиш!.. Это слово объяснило мне все — и мое непонятное возбуждение и чудные грезы…

Но неужели то были только грезы?..

— Нет! — вскричал я, — я видел ее!..

— Повелитель, ты принял за Агнессу одну из невольниц Мегди!

Я подавил вздох, готовый вылететь из моей груди…

— Но ты, мой верный Бедр-ал-Джемал, — как очутился ты здесь?..

— Согласно твоему велению, господин! Пять тысяч преданнейших и отважнейших из людей твоих собрались около крепости и готовы броситься на нее по первому твоему знаку!..

Мысли мои, наконец, прояснились, и я вспомнил все отданные мною приказания.

— Благодарю тебя, храбрый Джемал, — сказал я, — но нельзя отплатить злом за оказанное нам гостеприимство.

— Как! — в испуге вскричал Джемал, — повелителю угодно оставить крепость во владении Мегди?..

— Нет, Джемал, я не хочу только без нужды употреблять насилие… Мы достаточно богаты. Попробуем, не продаст ли он нам замка?..

— Этого никогда не будет, повелитель!..

— А все-таки попробуем! — отвечал я, поднимаясь с постели.

Джемал с благоговением бросился мне прислуживать.

— Как только я пойду к Мегди, вели людям приблизиться под каким-нибудь предлогом к воротам крепости, — приказывал я Джемалу. — Возьми с собой троих отважнейших — ты вместе с ними будешь присутствовать при моих переговорах с Мегди. Если он продаст крепость и потом откажется от договора — тогда мы вправе будем употребить силу!.. Пусть воины готовы будут по первому знаку ринуться в крепость!.. Да не забудь скрытно пронести с собой зеленое знамя пророка!..

Джемал, видимо, сомневаясь в моих словах, тем не менее поспешил исполнить мои приказания. Через два часа он явился ко мне в сопровождении трех воинов.

— Веления твои исполнены! — сказал он.

— Хорошо, Джемал… Следуйте за мной!..

В сопровождении своей свиты я торжественно приблизился к дворцу Мегди и велел сказать ему, что посланный Измаилом желает видеть его, чтобы поблагодарить его за гостеприимство и отправиться в дальнейший путь.

Мегди вскоре показался из дворца сам и подошел ко мне.

— Что с тобой, Гассан? — с удивлением воскликнул он. — Почему хочешь ты так скоро покинуть меня?.. Или тебя оскорбили чем-нибудь?..

— Нет, господин!.. Но каждый, неймущий даже клочка земли, гость в каждом месте!.. А гости уходят рано или поздно!..

Мегди на минуту задумался.

— Ты, Гассан, ты хочешь, по-видимому, чтобы я подарил тебе во владение участок земли? На этом условии ты остаешься у меня?..

— Я был бы тогда счастлив, господин!..

— Ты был бы доволен клочком земли?..

— Даже таким, какой может покрыть воловья шкура!..

— Поистине, твое желание умеренно! Если бы землю просил у меня не ты, а твой господин — он не получил бы ее!.. Но тебе я согласен подарить…

— Продать, господин!.. Я внесу выкуп!..

— А, ты не хочешь, чтобы я зачислил тебя в число федаев!.. Какой же выкуп можешь ты внести?

— Тысячу золотых монет!..

— Тысячу золотых монет?.. А если я в самом деле за эту цену дам тебе столько земли, сколько может покрыть воловья шкура! Будешь ты доволен?..

— Буду, господин!..

— Ну, — со смехом вскричал Мегди, — давай твое золото!.. Я торжественно предоставляю тебе право за эту сумму не только выбрать по произволу, где ты хочешь, столько земли, сколько может покрывать воловья шкура, но, кроме того, возвожу тебя в звание дая!.. Принимаешь ты?

— Принимаю, господин! — серьезно отвечал я, взяв от Джемала кошель с золотом и передавая его Мегди. — Прикажи принести шкуру вола.

Со смехом Мегди отдал приказание.

— Выбирай место, Гассан! — воскликнул он, когда шкура была принесена.

Я пошел за ворота крепости вместе с Мегди; моя свита последовала за мной.

— Одно мне не нравится, — заметил Мегди, увидев громадные толпы, покрывавшие склон горы, — это присутствие стольких правоверных, пришедших, чтобы видеть тебя! Берегись, Гассан!..

— Все приходят, повелитель, — отвечал я, — чтобы в моем лице приветствовать Измаила-бен-Алию. Но ведь и ты его потомок. Следовательно, эта честь по праву принадлежит также и тебе…

— Хорошо, Гассан, это слишком хорошо и чересчур много почести для меня… я прошу тебя все-таки отослать твоих поклонников! — усмехаясь, заметил Мегди.

Бедр-ал-Джемал сделал незамеченный Мегди знак, и две тысячи отборных из моих людей, как бы увлеченные порывом восторга, с громкими криками приветствия, придвинулись к нам и заняли все пространство между открытыми воротами крепости, из которых мы уже успели выйти, и склоном горы.