Виталий Полищук - У крайней линии

– Ну вот и давайте знакомиться с делом основательно и по порядку. Все началось в саперном батальоне Н-ской дивизии, дислоцированной в Чеченской республике. Давайте, Иван Иванович, начинайте!

Генцель поправил пальцем очки, и зашуршал бумагами. Найдя нужную, он начал:

– В ночь на 22 апреля этого года, точнее – около 2 часов ночи шестеро солдат-саперов, фамилии я назову чуть позже, отправились в самоволку в станицу Приреченскую, расположенную в глубине предгорного лесного массива, который называют «зеленкой». Это причудливое переплетение кустарников и невысоких деревьев, характерная растительность именно для предгорий и равнин Северного Кавказа…

– Мы знаем, Иван Иванович, не отвлекайтесь, пожалуйста! – Терюхин досадливо поморщился и раздавил окурок в пепельнице. «Ох, уж эти штатские!» – не мог не подумать он.

– Да-да, простите! – Генцель снова поправил очки. – Но дело в том, что пройдя по открытому пространству от расположения батальона, самовольщики углубились в эту самую «зеленку», и пошли дальше по лесной дороге.

Вскоре после этого следящая аппаратура близрасположенной радиолокационной станции зафиксировала проход в атмосферу из глубокого космоса неких частиц, напоминающих по оставленному на экранах следу элементарные частицы. Более точных данных об их строении и структуре у нас нет, но известно, что частиц этих могло быть шесть. То есть – столько же, сколько в это время по лесной дороге шло солдат. И частицы эти вошли в атмосферу как раз в этом районе – предположительно, над головами ничего не подозревающих военнослужащих.

Что произошло в лесу – мы пока не знаем. Но знаем совершенно точно, что солдаты вдруг повернули назад, не дойдя до своей цели – станицы, где они могли достать спиртное, всего нескольких километров. По показаниям дневального, дежурившего в ту ночь в палатке, где находится спальное помещение взвода, в котором служили большинство из этой шестерки, они вернулись назад примерно через час и были «какие-то не такие, как обычно». По крайней мере, все они до этой ночи курили, а после всего сказанного – все курить перестали. Совсем!

Некоторые странности в их поведении были на следующий день, но затем все прекратилось – они стали обычными «дембелями» со всеми соответствующими проявлениями по отношению к солдат других призывов..

Через несколько дней они вдруг заинтересовались свалкой радиодеталей, отработанного компьютерного оборудования и другого имущества, которую оставили после себя предыдущие воинские части, дислоцированные на этом же месте ранее. И выкопали там шесть листов алюминия и какие-то радиодетали или нечто подобное – единственный свидетель просто не знает точно, что именно. Но точно видел, что эти шесть солдат изготовили из листового алюминия шесть труб диаметром отверстия 7—10 сантиметров, к которым припаивали какие-то самодельные устройства. На вопрос единственного свидетеля, что это они такие делают, ему ответили, что это миноискатели новейшей конструкции. Свидетель – не сапер, по специальности радист, так что он в ответе на свой вопрос сомневаться не стал.

А через несколько дней все шестеро попросились в отделение, которое комплектовалось для проведения разминирования в районе, далеко отстоящем от части. Интересно, что до того, как наша шестерка обратилась с просьбой направить на минные работы именно их, у командования были трудности с комплектованием отделения. Никто не хотел перед предстоящей вот-вот демобилизацией рисковать подорваться на мине, что, как вы понимаете, полностью исключить при разминировании невозможно.

Уезжая, эти солдаты погрузили свои устройства из алюминия, которые они тщательно завернули в мешковину, в грузовик и увезли с собой.

Неделю командир отделения разминирования сержант Булдаков аккуратно два раза в сутки выходил по радиостанции на связь, докладывал о ходе работ. Расположились саперы на холме со старым колодцем – воды в нем давно уже не было, однако сохранился полуразрушенный бруствер вокруг, и это было каким никаким, но защитным сооружением. Обезвреженные мины складировались в отдельной палатке, возле нее постоянно стоял часовой.

Так продолжалось до 4 мая. В ночь на четвертое сканнер следящей станции ГРУ засек странное сообщение радио саперов: Вот… «Это уже не они!»

По распоряжению генерала Терюхина к колодцу выехала группа проверки – три человека во главе с уполномоченным особого отдела саперного батальона капитаном Чепурновым. Они поехали на автомашине УАЗ, но до колодца не добрались – на подъезде против них было применено неизвестной оружие, которое вызывает полное уничтожение всего живого…

– С этого места поточнее, – попросил генерал Гараев, в свою очередь раскуривая сигарету.

– Свидетели, оставшиеся в живых, видели лишь фигуры у колодца, которые на мгновение поднимали и направляли в сторону цели алюминиевые трубы. Ни звука, ни каких-либо еще внешних проявлений применения это оружие не дает – просто исчезает живая материя.

Вот фотография спутника службы космического наблюдения. Как видите, все шестеро стрелков выстроились по кругу с какой-то неестественной правильностью. Направления выстрелов из их оружия выверены с математически неестественной точностью.

Впрочем, как таковых, выстрелов не было. Как я только что говорил, немногие свидетели применения этого странного оружия не слышали звуков, не видели вспышек.

Просто, товарищ генерал, исчезла вся растительность на почве в направлении удара из труб. Нет ни травы, ни насекомых. А что касается автомобиля УАЗ… То здесь то же самое.

Дивизионные разведчики, которые были отправлены к автомашине, как раз это все и обнаружили. Они даже все сфотографировали и доложили по команде.

Было решено использовать роту десантников, ребята скрыто подтянулись и заняли позиции, решив дождаться рассвета.

В это время из глубины «зеленки» к колодцу подошел отряд боевиков под командованием полевого командира Джегадина. По пятам ее преследовала группа спецназа ГРУ под командованием капитана Стерлигова. Как позднее оказалось, из боковой стенки колодца, возле которого расположились наши саперы, под землю идет ход длиной несколько километров, который, в частности, выводит к шоссе Карабулак – Надтеречный.

– Почему – в частности? – спросил Гараев.

– Когда позже спецназовцы Стерлигова преследовали остатки группы Джегадина под землей, им попадались боковые ходы. Но их не обследовали, так что где они заканчиваются, куда ведут, мы пока не знаем.

Генцель налили воды в стакан и промочил пересохшее горло. И продолжал:

– Как только бойцы Джегадина вышли на край зеленки, они внимательно изучили местность, обнаружили обложивших и окопавшихся десантников, а над колодцем – наш флаг и горящую электролампу. Её свет слепил глаза солдатам, и Джегадин решился на дерзкий шаг – боевики скрыто проползли между нашими окопами и ворвались на площадку у колодца.