Виталий Полищук - У крайней линии

– Да ладно, мы все поняли! – Поперечный уже придумал кое-что и потому считал бесплодным спор, заранее обреченный на нулевой результат. – Давайте продолжим!

Сразу после обеда в здании на Лубянке в большом зале для совещаний сидели около ста сотрудников силовых ведомств. А за столом на возвышении – генерал Гараев, полковник Гандобин, майор Поперечный и капитан Генцель, причем в отличие от остальных Генцель был в штатском.

Инструктаж начал генерал Гараев. Он сказал коротко и просто:

– Руководство просит всех вас отнестись крайне внимательно к тому, что будет сказано на нашей сегодняшней встрече. Хочу подчеркнуть – исключительно внимательно.

И сел, предоставив слово Гандобину.

– Товарищи офицеры! – начал полковник. – Хочу предварить собственно инструктаж информацией об объектах оперативной разработки, в которой вы все задействованы.

Начну с того, что это – необычные люди. С чем мы имеем дело – мы пока точно не знаем. Но люди эти – как бы не совсем то, чем они кажутся. Внутренне они изменены – нам неизвестно, каким образом – действие ли это нового психотронного оружие, или еще чего-то, но поведение их может быть самым… да каким угодно необычным! Причем несуразности скорее всего, будут мелкими, не бросающимися в глаза. Думаю, о них вам подробнее скажет капитан юридической службы Генцель.

Иван Иванович подошел к трибуне, поправил очки. Сказать, что он не волновался – значит не сказать ничего. На него смотрели две сотни внимательных глаз, и это были глаза лучших из лучших в своем деле. Как уж тут не волноваться полуштатскому человеку!

Поперечный уловил его волнение и негромко сказал:

– Ну, Иван Иванович, на вас страна смотрит! Давайте!

И ободряюще улыбнулся.

И Генцель как-то сразу успокоился и начал инструктаж.

– Мы считаем, что главное, на что нужно обратить внимание при наблюдении за объектами – это особенности их поведения. В частности…

Подробный инструктаж занял около часа. Причем через полчаса на трибуне Генцеля сменил Поперечный.

– Я хочу добавить кое-что к сказанному моим коллегой. Во-первых, для тех, кто будет вести аудионаблюдение – как мы привыкли говорить на нашем профессиональном жаргоне – будет занят «прослушкой».

Пожалуйста, фиксируйте все контакты. И как только будет появляться кто-то новый – сразу же ставьте нас в известность. Нам нужно определить и четко представлять круг сообщников.

– Они обязательно будут, или мы предполагаем, что у объектов есть сообщники? – последовал вопрос из зала.

– Мы уверены в этом! – Поперечный пристукнул кулаком. – Причем – не один, не два. От пяти до десяти человек!

По залу прошелся шумок.

– И второе, – продолжал майор ГРУ. – Мы не знаем, что это за оружие, но категорически требуем, чтобы все сотрудники, задействованные в данной разработке ни в коем случае не вступали в физический контакт с объектами! Категорически! Стоит объекту коснуться вас, и вы почти мгновенно умрете! Мы не знаем, что это – возможно, некий очень сильнодействующий яд, частицы которого при прикосновении мгновенно всасываются через кожу и тут же вызывают паралич сердца! Возможно, и что-то другое. Как бы то ни было – физический контакт, даже случайный, с объектами исключается!

– Что же, – последовало из зала, – убегать нам, что ли, если случайно коснемся кого-нибудь из них?

По залу прокатился смешок.

– Вприпрыжку! – негромко обронил, вставая с места, генерал Гараев, но таким серьезным тоном, что шум в зале мгновенно стих. – И очень быстро!

Он вышел из-за стола и подошел к краю подиума.

– Вот поэтому наблюдение и должно быть организовано так, чтобы исключить физический контакт с объектами, ни в коем случае не расшифровать себя! И это – очень серьезно. Любой случай провала ваших сотрудников будет рассматриваться нами как профессиональное несоответствие должности. Со всеми вытекающими…

– Да! – не выдержав, вмешался Генцель. – И это в том случае, если ваш провалившийся сотрудник останется живым! Что – вряд ли!

– Вот-вот! – с этими словами Гараев, а за ним и Гандобин вышли из зала.

На этом инструктаж был закончен. Новосибирская группа была отправлена на военный аэродром, а москвичи разъехались по своим подразделениям.

Теперь Поперечному и Генцелю оставалось только ждать. Ждать результатов работы сотен и сотен сотрудников, задействованных в разработке, и это-то было самым сложным. Ведь не нами сказано – самое трудное – ждать да догонять…

Но все когда-то имеет конец. Наступило окончание и тягостным ожиданиям Генцеля и Поперечного – уже через неделю сначала тоненьким ручейком, а потом и мощным потоком полилась информация.

Да, оборотни давно уже были не теми, какими не так давно прилетели из космоса. Тогда они были вынуждены в телах солдат по полдня «врастать» в обстановку.

Ни один из четверки на работе, на досуге, да и вообще нигде в повседневной жизни с самого начала ничем не отличался от окружающих. Но все-таки кое-что «прорезалось», небольшие отличия, причем довольно быстро.

Так, некоторые несообразности обнаружились вокруг Петра Вениаминовича Сысоева, московского банкира, и Виктора Степановича Курносова, предпринимателя-финансиста из Новосибирска.

Правда, сначала обратил на себя внимание Илья Семенович Гагарин, один из заместителей Сысоева. Ему вдруг начала устраивать жуткие скандалы жена, и это при том, что по предварительно собранной информации обо всех четырех объектах разработки семейное положение именно Гагарина все знавшие эту семью характеризовали как очень устойчивое, супругов – счастливыми в браке, никогда не ссорившимися между собой.

А тут – ежедневные скандалы! Но не успели Генцель с Поперечным даже насторожиться, как все выяснилось – впервые после вступления в брак Илья Семенович Гагарин влюбился и стал изменять жене.

Как говаривал один из героев фильма «Место встречи изменить нельзя», горбун-глава банды, «Бабу не обманешь, она сердцем чует!». Так что жена Гагарина моментально почувствовала все, потребовала объяснений, а влюбленный муж врать не стал… И между супругами начались скандалы, Поперечный и Генцель же были вынуждены наблюдение за Гагариным снять.

Оборотни весьма специфически относились к женщинам – и Поперечный, и Генцель не могли забыть убитых женщин на шоссе Карабулак – Надтеречный.

Так что впутываться в такие «непонятки» с двумя женщинами оборотень ну, никак бы не стал…

А потом пошла действительно интересная информация.

Курносова Виктора Степановича во время очередной встречи с любимой лошадкой (финансисту очень нравилось раз в неделю неспешно прокатиться верхом по летнему лесу) животное не подпустило к себе. Лошадь при приближении Курносова пятилась, фыркала, потом попыталась вырваться из рук конюха, крепко державшего в руках поводья. И финансист тут же повернулся и быстрым шагом ушел, а лошадь долго не могла успокоиться, переступала ногами и иногда тревожно ржала.