Виталий Полищук - Незримое, или Война в иномирье. Монасюк А. В.: Из хроник жизни – удивительной и многообразной. Книга вторая

– Все у вас будет хорошо, не думайте о плохом!

– А мы вот вынуждены думать, – сказал Дима. – Я завтра еду в командировку, у Лены – трехдневные гастроли, и путевка на два дня у Валерика пропадает – некому везти его в «Солнечное».

«Солнечное» был санаторием для детей и родителей, причем там был и Дисней-Ленд, и сосновый бор – еще когда Монасюк жил в Барнауле, он частенько видел по телевизору рекламу этого санатория.

– Так ведь я – свободен! – Монасюку вдруг очень захотелось отвлечься именно так – с мальчиком, с которым можно погулять, поговорить о всякой всячине.

Все-таки здесь, в России, он был учителем на пенсии…

– А что! – Лена переглянулась с мужем. – Дима вернется через два дня, и заменит вас в санатории! Продержитесь пару дней?

Монасюк посмотрел на мальчика.

– Ну как, Валера, подружимся? Ты – не против?

Валерик поднял руку:

– Я – за!

Уже уходя, Анатолий задержался в дверях и спросил Лену:

– Лена, мне очень нравится Таня Буланова. Вы и Наташа в каких отношениях с ней?

Алина пожала плечами.

– Да, пожалуй что, в никаких. Я с ней как-то редко пересекалась на концертах. Наташа, по-моему, тоже. Ну, «здравствуй – до свидания» – в таких пределах. А что?

– Да я тут заработал деньги, которые хотел бы разделить между вами тремя. Оказать, так сказать, спонсорскую помощь.

Я переведу их вам, Лена, на счет, как только получу уведомление о перечислении их мне, а вы уж поделите на троих. Гастроли организуйте в Швейцарию, что ли, вот и сможете погостить у меня!

– Гастроли для троих певиц по Европе – тут больше миллиона нужно! Никакой спонсорской помощи не хватит!

– Ну, вы ведь еще не получили моих денег. А вдруг хватит?

И он неожиданно для себя наклонился и поцеловал Лену в щеку.

– Спасибо вам, ребята! До завтра!

На другой день они с Валериком были в «Солнечном».

Номер был двухкомнатный, у мальчика – своя комната, у Монасюка – своя.

Правила были строгими, и их – чужих друг другу людей – не приняли бы, но привезла их Лена, которая сходила к директору и оставила расписку. В ней Анатолий был обозначен, как «няня при ребенке на два дня».

Ходили в Дисней-Ленд, купались в бассейне. Но главное случилось на второй день, когда перед ужином они с мальчиком гуляли по сосновому бору и Анатолий принялся объяснять, как все разумно устроено в природе.

– Вот смотри, Валерик, – говорил он мальчику, показывая на стоящие рядом березу и клен. – Видишь, у клена все ветки толстые, редкие и направлены вверх. А у березы – веточки тоненькие, их много и они все свисают вниз. Как ты думаешь, почему?

– Но ведь летом красиво. Листочков у березы много, а веточки – говорят же – «плачущая береза».

– Все верно. Только на вопрос – почему такие ветви у двух разных деревьев, ты не ответил. А дело вот в чем.

Когда выпадает снег, и он мокрый, то он облепляет ветки. У клена веток меньше, и они – толстые, поэтому выдерживают тяжесть мокрого снега и не ломаются.

А теперь подумай, что было бы с ветками березы, если бы они торчали вверх? Вот представь – их ведь много, они тоненькие…

– Они бы все обломились.

– Вот то-то. В природе все целесообразно. Давай-ка зайдем в бор!

Они зашли в бор и стоя у сосны, Анатолий рассказал, что бор – многоярусное природное сообщество.

– Смотри – первый ярус – сосны. Второй – осины, березы. Третий – рябины, черемуха. Четвертый – смородина, малина. А пятый – трава, но она уже пожухла и высохла.

Почему так устроен бор? Потому, что первому ярусу нужно очень много света, следующему – меньше, и так далее. А боровая трава вообще на открытом солнце тут же желтеет и гибнет.

Но знаешь, что интересно? Если посмотреть под землей, то корни этих растений также расположены ярусами. Глубже всех – у сосен, менее глубокие – у осин. Ну, а корешки травы почти у поверхности земли расположены.

И все корни переплетаются, но не мешают жить друг другу, а наоборот – помогают.

– Дядь Толь! А у людей?

– Что – у людей?

– Ну, людей можно как бы по корням разделить?

Монасюк засмеялся.

– У людей не корни, а прошлое. И знаешь, в отличие от растений прошлое различных людей, переплетаясь, чаще не помогает людям, а…

Внезапно он замолчал. «Прошлое, переплетаясь…»

– Дядь Толя, дядь Толя! – теребил его за рукав Валерик. – Ну, чего вы замолчали?

– Да, да… – Монасюка осенило, и он забыл про мальчика. – Пойдем-ка, прохладно, да и на ужин опоздаем.

Да, так вот у людей все не так, как у растений. Если корни – их прошлое, то роль кроны деревьев, которые возвышаются над землей, выполняет их настоящее. Ну, настоящее время, в котором живут люди. И как правило, настоящее людей может казаться одним, а вот прошлое быть совершенно другим…

Но ты прав – прошлое у людей также переплетено, как корни у растений…

На другой день, «сдав» подопечного приехавшему Диме, Монасюк перед отъездом в Москву пошел бродить по бору. Ему всегда хорошо думалось в лесу.

«Итак, Гил Бейтс, Сейдзе Сото и Паша Осиновский (вот ведь мразь, тут же мелькнуло при воспоминании о чернявой физиономии Осиновского) … Мстят одновременно всем троим. Источник мести – один. Следовательно, мстят за что-то, что совершили они когда-то все вместе!

Это – первое допущение логического силлогизма, и сомнений в этом допущении у меня нет.

Попробуем и далее рассудать логически. Если мстят за то, что они совершили все вместе, значит, где-то, когда-то и на каком-то общем деле они пересеклись. Были вместе. Делали что-то вместе, или, наоборот, не сделали, хотя должны были бы – бывает и так.

Вопрос – что это могло быть за дело?»

Монасюк замедлил шаг. Порыв ветра шевельнул кроны сосен, и лес, до этого тихий, сразу же зашумел, завозмущался.

«Нет, думал между тем Анатолий. Нужно не дело искать, которым они могли заниматься. Нужно искать нечто еще, что их объединяет…»

Он представил их, сидящих напротив него, тогда, при первой встрече… Три бодрых почти семидесятилетних старичка…

Возраст! Их объединяет возраст, они если и не одногодки, то у них проходило детство в одно и то же время, юность, учеба… Учеба!

Стоп! Один – японец, второй – американец, третий вообще русский, и во времена молодости шанс Осиновского попасть за границу был – один на миллион…»

Монасюк был страшно благодарен мальчугану – Валерик своим вопросом о сравнении корней растений и людей, кажется навел его на разгадку…

Но главное – не торопиться. Не спугнуть, не утерять мысль…

«Итак, если они и пересеклись в молодости – то только в России. Нашим поехать в капстраны было в тысячи раз труднее, чем оттуда – попасть к нам…

Ну, затем, после 1985 года, они могли как-то совместно что-то совершить уже в сфере предпринимательства, торговли, или как сейчас говорят одним словом – бизнеса.