Виталий Полищук - Серые тени в ночной тьме

Выйдя наружу, он сразу же обнаружил странные следы и догадался, что принадлежат они тем, кто ночью ходил вокруг их ночевья.

Николай Евгеньевич присмотрелся – следы были странными, и это еще было мягко сказано.

Представьте себе следы босых ног ребенка, но с ярко выраженным плоскостопием и без пальцев! Да-да, Евсеев наклонился и внимательно рассмотрел один из следов – формой он точно напоминал человеческие следы ребенка, но без отпечатков пальцев! Вместо четко выраженных вмятин от пальцев было одно сплошное углубление – словно пальцы у ночного посетителя срослись вместе, причем столь плотно, что на снегу при ходьбе разделения между ними не отпечатывалось!

Евсеев прошелся по следам, не затаптывая их, внимательно изучил вмятины в снегу и пришел к выводу, что мало того, что посетитель был странным, вдобавок он был не один. И величина вмятин, и форма их свидетельствовали, что ночных гостей было как минимум трое.

Все это очень не понравилось летчику. Он живо вспомнил ночной, полный ужаса рев какого-то животного и принял решение.

Тщательно затоптав все следы, он вернулся в зимовье и с порога весело сказал:

– Вот что, давайте-ка быстренько перекусим – и в путь! А то как бы снегопад не начался…

Сам того не ведая, он угадал – снегопад действительно начнется. Но позже.

– Смотрите, – сказал Николай Евгеньевич, вынимая из планшетки карту и раскладывая ее. – Путь наш лежит строго на запад, в направлении речки Каменки. Болото, по которому, конечно, было бы идти гораздо удобнее и быстрее – на нем и снег неглубокий, для нас не подходит. Слишком далеко в стороне.

Он ткнул пальцем в поверхность карты.

– Вот оно, южнее. Так что пойдем, как и вчера, тайгой – будем выбирать каменистые выходы, на них снега нет, потихоньку доберемся до следующего зимовья – вот оно, до него не так и далеко, километров тридцать. Там отдохнем, может быть – заночуем…

– Вы же говорили, что два дня идти до дома егеря! – жалобно сказала Вера. – А получается…

Евсеев вздохнул, сложил карту и подойдя к девушке, обнял ее за плечи.

– Понимаешь, дочка, я боюсь снегопада… Похоже, во второй половине дня он может начаться. А идти по камням, не видя пути… можно ногу сломать, упасть неудачно… А мяконько по снегу промеж деревьями мы идти не можем – в этом году снег глубокий, а у нас нет лыж. Да ты не расстраивайся, ну, днем больше, днем меньше – главное, еда у нас есть, карта – тоже, заимки здесь везде в тайге понастроены – ночевать под открытым небом не придется…

Тут пилоту вдруг вспомнились недавно виденные следы вокруг зимовья и почему-то ужас холодком прошелся по его спине.

Нет, ночевать снаружи строения он не пожелал бы никому…

– Ну, давайте быстренько позавтракаем – и вперед! Молодцы, что уже пламя в печи раздули!

Он поставил набитый снегом котелок на чугунную плиту печи, и снег почти сразу стал расплываться в котелке, таять.

Через полчаса четверка потерпевших аварию уже шла, то и дело спотыкаясь и осторожно ступая по лишь слегка прикрытым снегом камням.

В руках у каждого были слеги, которыми они то и дело тыкали перед собой, опасаясь попасть в засыпанную яму.

Светловолосая Вера, у которой локоны выбивались из-под синей шерстяной шапочки, даже в ватном комбинезоне была стройной, гибкой, и то и дело старалась идти быстрее, но ее сдерживал идущий следом Петюня.

– Не торопитесь, опасно спешить… Упадете и ушибетесь, – то и дело говорил он девушке.

Впрочем, Павел – спортивный и сильный (он играл в волейбольной команде института) шел рядом с Верой и придерживал ее одной рукой

Ну, а впереди всех шел Евсеев – он находил наиболее удобный путь и метил его следами своих валенок. Помогая направить всех иногда и зычными командами.

Снеговики загнали молодого лося и моментально загрызли его. После чего в течение нескольких минут объели все мясо, оставив лишь розоватого цвета кости.

Они двигались столь быстро, что еще до начала снегопада обошли болото с востока и, рассыпавшись, цепью двигались параллельно неспешно бредущей группе Евсеева. Постепенно нагоняя ее сзади.

Тем временем группа Афонина – отца Веры, двигаясь споро и весьма продуктивно, без каких-либо особых усилий и происшествий перешла по льду Каменку и вышла к оврагу. Вот возле него и решили передохнуть и перекусить – переход впереди предстоял тяжелый.

Вера Афонина как раз в это время, глядя по сторонам, чем-то увлеклась и просмотрела углубление между двумя камнями. Неосторожно поставив в снег, заполнивший углубление и создававший обманчивое впечатление надежной твердой поверхности, свою правую ногу, она провалилась ею, и не устояв поэтому на ногах, упала.

Больно расшибив при этом о камень коленку другой ноги.

Перед группой Евсеева возникла проблема – Вера теперь сильно хромала, ей было больно и она шла, закусив губу, чтобы не расплакаться.

Вторая группа, которая вышла одновременно с первой, состояла, как уже упоминалось, также из четырех человек. Возглавлял ее местный предприниматель, владелец почти всех магазинов райцентра (а также хлебозавода и небольшого колбасного предприятия) Коваль Богдан Петрович.

Высокий, плечистый, с бородой на пол лица, он был потомственным сибиряком. А значит – охотником, коли жил в тайге. По-иному в Сибири не бывает.

Ему не уступал ни в росте, ни в силе местный ветеринар Баранников Валерий Дмитриевич. Со спины они с Ковалем были так похожи, что их часто путали.

Можно добавить к этому только лишь, что в одной группе они оказались не случайно – дружили, можно сказать, с рождения – с детского сада были не разлей вода.

Их дружбу не поколебал даже 1991 год – пусть один, который до этого был инженером местного лесхоза, занялся торговлей и стал теперь предпринимателем №1 в Затайгинске, а второй так и остался ветеринаром, это ничего для них не меняло – служба службой, а дружба… она осталась нерушимой.

Так что как только Баранников узнал, что где-то в тайге пропал единственный сын его друга, он тут же засобирался в лес. И лишь потом позвонил Ковалю.

Двое остальных были тоже не слабаками – Дундуков, слесарь поселковой котельной, маленький и верткий, лет сорока, в противовес общепринятому мнению не пил спиртного и был примерным семьянином. Свободное время посвящал рыбалке, хотя мог побродить по таежному лесу и с ружьецом. Если была хорошая компания.

Сейчас именно он возглавлял идущую след в след четверку, далеко оторвавшись от остальных и выискивая наиболее удобный путь. То есть делал двойную работу, причем – непростую: выбирал дорогу без препятствий и торил лыжню.

Учитель биологии местной школы Валентин Петрович Гаврилов – высокий, нескладный, с очками, словно бы подпирающими высокий лоб Сократа, попал в группу потому, что когда-то еще до того, как закончить педагогический институт, проучился три года на медицинском факультете, который хотя и не закончил, но в силу природных особенностей (был человеком и умным, и очень начитанным, причем читал также и литературу по медицине) мог выполнить в случае необходимости функцию медика и помогать Баранникову.