Александр Зорич - Рецензии на книги Александра Зорича

Драма - действие сюжетное, конфликтное, парадоксальное и хорошо структурированное на сцены, акты и действия. Именно необходимость выстраивать мизансцены делает драму (как литературный жанр) такой кинематографичной, причем кинематографичной в самом правильном, ласкательном смысле этого слова. А.Зорич удивительно нагло и ухватисто справляется со всеми задачами драматурга, экстерном сдает все экзамены на "сюжетность" и "конфликтность" (так и хочется спросить, где он был десять лет назад, когда все учились бездельничать и болтать о политике?). И потому Зорич, как обскакавший конкурентов на два корпуса, получает от меня лавровый венок. Роман "Пути Отраженных" настолько кинематографичен, что, дочитывая книгу, вы не можете поручиться, прочитали ли вы роман, или просмотрели насыщенный, полнокровный фильм, снятый режиссером с отчетливыми проблесками гениальности.

Это комплимент. И после этого комплимента любая зубастая критика, которую я все-таки хотел бы высказать в адрес А.Зорича, будет звучать жалким поскуливанием человека, который не желает примириться с мыслью о том, что nobody's perfect. И все-таки.

Роман сопровождает детская, вульгарно географичная, унижающая драматургию карта местности с высотками и низинками. Возможно, требование издательства ЭКСМО было таким: "Карта обязательно". И тем не менее, мне тяжело понять, почему А.Зорич решился на такое опошление своего замечательного романа. У меня есть предположение, что не будь этой уродской карты, ни одному читателю бы в голову не пришло, что он имеет дело с фэнтези, а не с исторической драмой. И, возможно, это было бы к лучшему.

В романе ужасающее количество военщины и политиканов. Все бесконечно воюют, интригуют один против другого и задираются по всякому поводу. Конечно, конфликт есть конфликт. Он должен быть острым и таким, чтобы клочья летели. Но когда автор разворачивает батальную сцену толстовского размаха, конфликт начинает размываться и... рассеиваться как дым среди автоматно-арбалетной трескотни.

И, наконец, названия глав. Они могли бы быть более содержательными. Прекрасно осознавая, что в титуловании текстов как никогда высока опасность впасть в безвкусицу, я, тем не менее, продолжаю считать, что весьма сдержанный и тонкий Александр Зорич в нее все-таки впал. Наверное, это принцип грабель - все знают, что наступать на грабли комично. И все равно, время от времени наступают.

Но, наплевав на вышеуказанные недостатки, я считаю "Пути Звезднорожденных" самой удивительной и пряной книгой, которую я прочитал с начала года. Несмотря на то, что до Шекспира Зоричу еще нужно долго и нудно расти ввысь и вширь, но о вступлении Зорича в цех первоклассных литераторов-драматургов дискутировать нечего. Все и так ясно.

Сергей Котовский. Рецензия на "Семя ветра"

Произошла совершенно небывалая вещь - я прочел роман, где главная героиня пытает негодяя при помощи отрубленной головы своего брата. Причем пытка заключается в том, что отрубленная голова ласкает языком детородные органы испытуемого. При этом героиня-садистка не только была замужем за убитым братом, хозяином отрубленной головы, но и много лет состояла с ним в кровосмесительной связи. Каково? Это и тому подобное мы можем найти в "Семени Ветра" Александра Зорича (ЭКСМО, 1997 г.).

Уклонимся ненадолго в сторону общих мест. Критика охрипла, обсуждая вопрос "Куда катится фэнтези?"

Слышны голоса о том, что рынок безнадежно испорчен халтурой, что издатели проводят косную и недальновидную политику по отбору стандартных, плоских текстов и не гнушаются даже пересказами игрушек-"стратегий". А также о том, что писатели-килобайтщики (не будем называть имен и тыкать мышками), пойдя на поводу у длинного рубля, закидали кизяками Большую Литературу.

Голоса говорят правду. Но только часть правды. Фэнтези катится, а точнее скатывается, в скатологическую эротоманию. И превращается (по крайней мере, в интерпретации многих "творцов") в сальное обсасывание физиологических подробностей, в беспрерывный коитальный кошмар, который удобно устроился под гостеприимной крышей всеми нами любимого жанра фэнтези. Благо, фэнтези, как ни один из фантастических жанров, терпим ко всяким чудачествам, архаике и этническому колориту.

Проиллюстрируем этот тезис на примере странноватого творчества Александра Зорича. Конкретнее - романа "Семя Ветра".

Не правда ли, сложно предположить, что под этим бесплотным и даже в чем-то романтическим названием скрывается выгребная яма разнузданного натурализма. Которого в романе "Семя Ветра" настолько много, что у меня возникает чувство стыда и, нередко, гадливости.

В аннотации к этому, с позволения сказать, произведению, также ничто не намекает на его брутальное, полупорнографическое наполнение.

Но стоит только открыть безобидное "Семя Ветра", как герои, в которых ты даже не успел еще толком всмотреться, начинают увлеченно и довольно-таки бесстыдно спариваться. Так уже на 28-й странице мы находим следующее описание:

"...дыхание Киммерин учащалось в такт постукиваниям Горхлы, ее тело едва заметно вздрагивало. Ноги Киммерин медленно согнулись в коленях и разошлись в стороны..."

Эту величавую картину венчает половой акт с участием главного супермена книги, Герфегеста. Попутно выясняется, что упомянутый эротический эпизод - отнюдь не украшение, а самый настоящий сюжетный шарнир.

Женщина (все та же Киммерин), которой только что обладал Герфегест, превращается в мужчину и начинает не своим голосом пророчить на манер Сивиллы, наставлять Герфегеста в области "политграмоты" и вообще двигать сюжет. Пока не превращается, прямо-таки "не вынимая изо рта", в мужчину-колдуна, который таким образом пытается наладить с Герфегестом коммуникацию на расстоянии. Вот, оказывается, как бывает! (И вот, оказывается, к чему приводит отсутствие телефона и почтового сообщения!)

Мы видим - вместо того, чтобы быть самоценной (и интимной, в конце концов!) частью жизни героев, их интимная жизнь у А.Зорича превращается в способ эскалации сюжета. Впору спросить, перефразируя бородатый анекдот, удобно ли двигаться по сюжетной лестнице, широко расставив ноги? (См., кстати, приведенную цитату).

А.Зорич отвечает на этот вопрос однозначно - легко. А ему легко и привольно строить книгу. Потому что в любом патовом положении на помощь Герфегесту приходят отнюдь не "Любовь и Верность" (как гласит аннотация к роману), но зацикленность автора романа на эротике.

Понятно же, что когда женщины и мужчины на страницах романа начинают вдруг остервенело любиться "в диафрагму", ни о каких писательских огрехах и натяжках средний читатель уже не вспоминает - докушать бы "клубничку".