Сандра Макдональд - Край бесконечности (сборник)

– Давай поскорее уберемся отсюда, – попросила Ану. – Ну пожалуйста!

Оказавшись внутри и заведя мотор, Раити перекрутил стропы, чтобы стряхнуть оставшихся пришельцев, а потом попытался привести караван в движение. Панель управления издала сигнал тревоги. Раити, прищурившись, разглядывал показания приборов, стараясь определить, что не так.

Ану подалась вперед.

– Может, они перегрызли что-нибудь?

Он пытался побороть панику. Панику, которая перемалывала кости и надрывала сердце. Нет, это невероятно: преодолеть столько трудностей, чтобы теперь…

– Стропы заледенели, – сказал он. – Должно быть, намокли, когда мы перескакивали через трещину. Потом мы остановились, и это дало им время схватиться льдом.

– Но ты ведь можешь соорудить реактивный двигатель, так? Ты же говорил, что можешь.

– Угу. – Раити никак не мог отдышаться. – Но на то, чтобы растопить весь этот лед, уйдет несколько часов. И если за это время снова покажутся наши друзья-пиявки, тебе придется их убить.

– О, – прокомментировала Ану. – Чудесно.

Как водится, на то, чтобы освободить ото льда стропы, ушло в два раза больше времени, чем он рассчитывал.

А потом он обнаружил, что последние трое саней тоже вмерзли в лед.

В конце концов они прибыли на ССП с двадцатичетырехчасовым опозданием. Раити потерпел полный крах.

Торговый представитель «Орбитала», седовласая дама с густыми бровями, не выразила ни малейшего сочувствия.

– Это со всей очевидностью доказывает, что перевозка на санях по льду – неприемлемый вариант для доставки грузов на Северный полюс.

Раити сидел по другую сторону стола, стараясь сохранить непроницаемое выражение лица. Благодаря работе медиков, он теперь мог видеть отчетливо, но его свежевылеченный нос по-прежнему пульсировал болью в такт сердцебиению. Он был рад этой боли. Она отвлекала от мыслей о том, насколько он облажался.

– Мы обнаружили первую в нашей Солнечной системе форму инопланетной жизни, – напомнил он. – Этот факт мог бы заслуживать премии.

– Все научные открытия, сделанные во время выполнения задания, входят в контракт: смотрите пункт двадцать четыре, подпункты а и b . И спасибо за бортовой журнал снегохода, теперь мы точно знаем, где их искать. Благодарю вас. Это крайне волнующе.

Он хотел было сказать ей, что конкретно думает о ее волнении, но его опередил сигнал раздвижных дверей.

В комнату вошла Ану, вид у нее был самый жизнерадостный.

– Я принесла свой отчет о поездке. И подумала, что, возможно, «Орбитал» первым захочет воспользоваться шансом и приобрести права на мой документальный фильм.

На лице торгового представителя отразилась тревога.

– Какой документальный фильм?

Вслед за Ану в комнату вошел симпатичный юноша в рабочем комбинезоне.

– Привет, – обратился он к Раити. – Я Тэд.

– А я разве не упоминала, что отец Тэда работает в крупнейшей медиакомпании на Земле? – беззаботно прощебетала Ану. – Его очень заинтересовали мои съемки о том, как мы сражались с пришельцами на льду.

Седовласая дама взвилась со стула:

– Любое видео, снятое мистером Раити, его командой или с помощью его оборудования, принадлежит «Орбиталу». Вы не имеете права никуда его передавать.

По рукам Раити побежали мурашки.

– Ану не входит в мою команду. Она пробралась на борт зайцем и снимала все на свою личную камеру.

– И на это никакие контракты не распространяются, – добавила Ану.

Дама-представительница выскочила из кабинета с максимально возможной при пониженной силе тяжести скоростью. Наверняка побежала консультироваться с юристами, подумал Раити. Как только они остались наедине, он сгреб Ану в объятия.

– Ты была великолепна!

– Знаю, – ответила она. – И мы теперь богаты! Денег будет более чем достаточно, чтобы вытащить тебя из долгов.

Он улыбнулся этой идее. Свободен от долгов. Свободен.

– А я пущу свою половину средств на создание Общества по защите дикой природы Европы, – похвасталась Ану.

Раити выпустил ее из объятий.

– Какого-какого общества?

– По защите инопланетян. Да, конечно, они пытались нас прикончить, но ведь они просто повиновались инстинктам. Кто-то должен следить за тем, чтобы люди не использовали их в своих целях и не истребляли. А ты тем временем можешь навсегда распрощаться с «Орбиталом» и вернуться на Землю или привезти жену сюда.

В стене кабинета имелся маленький иллюминатор. Раити окинул взглядом суровый пейзаж, гадая, где она там, в небесах, Земля.

– Не хочешь и правда привезти ее сюда? – поинтересовалась Ану.

– В своем последнем сообщении она говорила, что хочет подать на развод, – признался Раити. До этого момента он никому об этом не рассказывал. – С тех пор она перестала мне отвечать.

Ану нащупала его ладонь и крепко сжала ее.

– Многие считали, что тебе нипочем не добраться до Северного полюса, и вот ты здесь. Если захочешь ее вернуть, готова поспорить, это тебе тоже удастся.

– Ведь никогда не знаешь, как оно сложится в итоге, – поддержал ее Тэд.

Раити посмотрел на юную парочку. Молодые сердца так наивны, так доверчивы. Ему казалось, что и они с Джавинтой тоже когда-то были такими, пока тонкая ниточка любви не растянулась на полмиллиарда километров космической пустоты.

– Полетели завтра с нами на шаттле обратно на «Астериус»? – предложила Ану.

– Не могу. Я за рулем, – ответил Раити. – Я должен пригнать обратно снегоход и разгруженные сани.

Ану нахмурилась:

– В одиночку?

– Естественно.

Она покосилась на Тэда, а потом снова перевела взгляд на Раити.

– Ни за что. Ты только посмотри, чем все чуть не закончилось в прошлый раз. Если бы не я, ты бы застрял где-нибудь в снежной канаве. Или покоился бы на дне пропасти. Или тебя сожрали бы инопланетяне. Мы поедем с тобой.

Он взвесил эту идею.

– Ну ты и командирша.

– И богачка, – усмехнулась девушка. – А скоро стану еще и знаменитостью. Как и ты.

Богатый и знаменитый. И не такой уж психанутый, как выяснилось. Пожалуй, с этим можно жить.

Джавинта, подумал он, я возвращаюсь домой.

ДАВНЫМ-ДАВНО я показывал себе сны, потому что во время разговоров с людьми больше нечего было делать.

С роботами все проще. Я мог одолжить им циклы и пропускную способность, временно ускорить или просто скачать данные и читать в удобном мне темпе.

У людей своя скорость, и других опций нет.

Мои камеры воспринимали движения губ собеседника, а потом его голос достигал микрофонов, и в долгие миллисекунды между этими двумя мгновениями я научился показывать себе сны. Исследовал целые эпохи видений, пока люди пытались разобрать паузы в моем исходящем сигнале (паузы были совершенно необходимы для успешного общения с ними; приходилось делать перерывы, но время, нужное им на осознание молчания, кажется мне целыми годами).