Боб Берден - У тебя свои проблемы, у меня - свои

Хозяйка, должно быть, с самого начала обратила на меня особое внимание. У остальных вид просто шокированный, но она испепеляет меня взглядом, точно Дик Торпин. Очевидно, она заметила, что я разлил суп нарочно. И вот начинается... Она визжит, она орет на меня. Она видела, как я это сделал, и знает, что это не было случайностью. И тут, как всегда, я перестаю понимать ее слова - мой разум отключается неизвестным мне способом.

Она встает, лицо у нее красное. Она указывает на дверь. Она видела, что я нарочно разлил суп! Она знает!

Ах вот, значит, как! Сейчас меня подвергнут унижению. Вытолкают взашей при всем честном народе. Хочется провалиться сквозь землю. Я смотрю на суповые ручьи, текущие по чистой белой скатерти.

Швыряю тарелку с салатом в стену и ухожу.

Направляясь к прихожей, я прохожу через вторую комнату. Люди, которые не сидели за столом и не видели, что случилось, но слышали шум, пялятся на меня, как на дикого зверя в клетке - словно на какое-нибудь двухголовое чудище - меня всего затрясло.

Выйдя на улицу, я остановился и оглянулся краешком глаза. Я чувствовал всем телом, как они там внутри толкуют: "Кто был этот человек?", "Кто его пригласил?". Я им еще покажу.

Спустя час я возвращаюсь, приодевшись по-особому. По своему обыкновению, я нарядился индейцем: набедренная повязка, бандана с двумя-тремя перьями, лук, стрелы, мокасины. Лицо раскрашено. Вначале я заглянул в окно, шпионя за ними. Они все веселятся, болтают на сытый желудок - никого не огорчил мой уход. Как они все счастливы!

Наверху, в спальне, открыто окно. Я стреляю в него из лука. Там никого нет - я услышал лишь, как ударилась об пол стрела. Проникнуть через это окно? Пытаюсь влезть по кирпичной стене - не получается.

Тогда я начинаю писать на доме всякую всячину. Пользуясь своим тюбиком с краской для росписи лица, я вывожу: "Долой сволочей-педантов, которым плевать", "Здесь живут сволочи", "Ханжи завладели всем".

Я почти наг и благодаря этому чувствую себя безумным дикарем. Мое тело распалено. Когда у меня встает, я величественным шагом вхожу в дом через парадные двери, держась с несколько надменной, королевской любезностью, точно благородный вождь стародавнего Союза Индейских Племен.

И замираю посреди гостиной. Проходит несколько секунд - секунд, которые длятся целую вечность.

Мне хочется пунша.

Испуганные вскрики, хихиканье - некоторые женщины заметили, что под набедренной повязкой топорщится мой исполинский дружок. Постепенно воцаряется молчание. С суровым лицом неотесанного дикаря, с безмолвной торжественностью индейца я поднимаю чашу с пуншем и приникаю к ней губами.

Тут хозяйка, узнав меня, опять начинает орать и визжать!

Стремительно обернувшись, я натягиваю тетиву...

И стреляю вслепую...

Столпотворение, сущее столпотворение!

Быстрый и проворный, я выпускаю стрелу за стрелой!

Женщина, стоявшая рядом с хозяйкой, была ранена в глаз и закудахтала, как курица! О, друзья мои, это шикарное жилище напыщенных снобов превратилось в настоящую прерию, в арену неистовых схваток! Клянусь! Стрелы, рассекая воздух, ложились точно в цель. Вопли! Хаос! Трусливые хамы, паникуя, спотыкались друг об друга, пытались сбежать от моего гнева. Когда стрелы в колчане иссякли, я обнажил нож.

Размахиваю ножом! Испускаю боевой индейский клич! Отхожу через кухню, где еще несколько минут назад толпились и болтали люди. Выскальзываю с черного хода. Грациозно и ловко преодолеваю живую изгородь и кирпичную стену. Помню, в окне соседнего дома, мимо которого я бежал, мелькнуло чье-то лицо. Мои мокасины, как ветер, летят, над безупречно подстриженными газонами, ведь я - последний свободный индеец на свете, а это - последняя великая победа благородного дикаря: кровавая битва при коттеджном поселке "Брентвуд-Эстейтс" 14 апреля в Лето Господне 1996-е...

Гости гонятся за мной на своих машинах... Слышу характерный, предательски-громкий глас огромного шикарного исчадия Детройта. Он нарастает - исчадие, съехав с подъездной дорожки, разгоняется, преследуя меня. Погоня! Но я уже в кустах, бегу, припадая к земле. Машины далеко, с той стороны газонов. Враги прочесывают местность, встречаются на перекрестках и еле слышными на таком расстоянии, встревоженными голосами перекрикиваются из машины в машину.

Ноя легко ухожу от них.

Спустя несколько часов...

Моя комната! Какой беспорядок - просто ужас! Я подавлен, и мне совершенно не хочется прибираться в остальной части квартиры. Вижу на полу художественно разложенные брюки - и на душе становится легче. Я вспоминаю, что квартира принадлежит мне. Несмотря на всю ее общую обшарпанность, ее интерьер отныне несет отпечаток моей индивидуальности. Гляжу на кухню, начищенную до блеска. В квартире жуткий беспорядок, но кухня - просто картинка, да!

Вначале этот контраст вызывает у меня огорчение - затем приступ отчаяния - неприятное ощущение - стыд - тут мои глаза загораются - какой прекрасный беспорядок!

В каждом углу - идеальный беспорядок, абсолютный хаос...

Я в жизни не смог бы так гениально расположить их - эти вещи, разбросанные волей случая: полувывернутые джинсы на полу, из одной штанины выглядывает носок, к ширинке прильнули трусы - кроссовки обращены носами в разные стороны, одна завалилась набок - стопка бумаг и журналов у кровати, растерзанная, кривая, вот-вот упадет.

Я люблю этот беспорядок - сердечно обнимаю его - я валюсь снопом на кровать - о, идеальный беспорядок, и я - в его композиционном центре!

Я взъерошиваю себе волосы - хохочу - включаю дурацкий телеканал, который в жизни не смотрел - из уголка моего рта текут слюни, но мне плевать - теперь я упиваюсь своим беспорядком...

Спустя еще несколько часов, поздним вечером того же дня, в "Вафли-хаузе" я завожу нового друга. Этого человека по имени Донни я где-то встречал или просто смутно запомнил в те две недели, которые гуляю на воле. Увидев его сидящим у стойки, я узнал его, вспомнил имя и произнес его вслух. Если бы я не вспомнил его имени, не случилось бы ничего из того, что случилось той ночью, и вся моя жизнь и его жизнь пошли бы по другому руслу.

Мы сели, разговорились. Донни тоже не нравилась работа, которой он занимался - его распределили на кладбище, - и услышав, что сегодня я бросил работу, он решил бросить свою. Мне кажется, он умственно отсталый, самое мягкое - тугодум, но он честен и говорит правду любому, кто бы его о чем ни спросил. Он человек тихий, замкнутый. Сомневаюсь, что люди вообще с ним разговаривают. Он наверняка уже много месяцев толком ни с кем не беседовал.

Донни маленького роста. Носит комбинезон и ковбойку, а также кроссовки разного цвета. Свою бейсболку надвигает на глаза, поэтому с первого взгляда кажется, что у Донни зловещий вид, а затем - что просто дурацкий. Говорит он медленно и очень неуверенно, как Майкл Дж.Поллард, и если когда-нибудь кто-то решит воспеть Донни на голубом экране, лучше Майкла Дж.Полларда им для этой роли не найти.