Владимир Немцов - Избранные сочинения в 2 томах. Том 2

Выждав необходимое время, когда, по расчетам, эксперимент должен уже закончиться, Васильев направился к стройкомбайну, подошел к столику, где Литовцев с брезгливо отвисшей губой разглядывал ленту самозаписывающего прибора. Он держал ее растянутой в руках, как портновский сантиметр, и хмурился.

— Паршивы наши дела, Валентин Игнатьевич? — улыбнувшись, спросил Васильев, ничем не выдавая своего волнения. — Не сохнет? Не твердеет?

Вопрос относился не к Багрецову, но тот с радостью поспешил ответить, что влажность ничтожная, стрелка стоит почти на нуле. Все идет как нельзя лучше, и вообще беспокоиться нечего.

Валентин Игнатьевич неприязненно покосился на Багрецова. Мальчишка всюду свой нос сует. Помолчал бы, когда не спрашивают.

А Вадим и сам это понял. Неудобно получилось, бестактно. Чужим голосом проговорил:

— Простите. Я так обрадовался, что… — он замолк и стал чертить пальцем по столу.

— Восторженность надо попридерживать, молодой человек. — Литовцев лениво свертывал бумажную ленту. — Здесь не футбольный матч. Да и радоваться особых оснований нет. Счет не в нашу пользу.

Он повернулся к Васильеву и, уже не обращая внимания на Багрецова, который все еще водил пальцем по столу, чуть припорошенному цементной пылью, начал методично докладывать о результатах первой проверки. В манжетах, словно лампочки, поблескивали топазовые запонки. Говорил он бесстрастно, сдобным, мягким голосом; сначала коснулся вопросов, не вызывающих никаких сомнений, признал, что кое в чем ошибся. Вязкость, например, не уступает лидариту. А потом постепенно перешел к главному и заявил, что его беспокоит остаточная влажность.

— Я не верю в точность измерений, — он постучал пальцем по стеклу прибора. — В данном случае таким прибором нельзя пользоваться.

Вадим отодвинулся от стола, чтоб не мешать; изумлен он был до крайности. О чем идет речь? Прибор высокой точности запломбирован, имеется паспорт, из которого ясно видно, с какой погрешностью можно производить измерения.

— Подведем, как говорится, «сумма-суммарум», — продолжал Литовцев. — Кое-что мы уже выяснили, Александр Петрович. Но прежде чем заливать новой массой всю форму, необходимо проверить несколько плит приборами более высокой точности. Прецизионными в полном смысле этого слова. Мы с Дарковым однажды поплатились целым месяцем работы из-за недооценки техники измерений. Нельзя же так, Александр Петрович, — он с извиняющимся видом развел руками. — Нельзя.

И хотя Багрецов доказывал, что измерение влажности в любой среде доступно даже радиолюбителям, которые сами строят для этого приборы, Литовцев стоял на своем. Не один, а два прибора разных типов надо выписывать из Москвы. Багрецову же было невдомек, что это как-никак несколько дней, которых Литовцеву не хватает. Что касается Васильева, то Валентин Игнатьевич надеялся его убедить ссылками на прежние свои работы, доказывающие необходимость особенно тщательного эксперимента. В этом Литовцев не ошибся. У Васильева пока еще не было серьезных оснований возражать.

Валентин Игнатьевич надел шляпу, прихлопнув ее на макушке.

— Ну вот, обсудили «про эт контра», как говорится, «за» и «против». Пора и по домам.

— Одну минуточку, Валентин Игнатьевич, — остановил его Багрецов. — Только один вопрос: какая здесь требуется точность?

— Где? — будто не понимая, переспросил Литовцев, тяжело опираясь на палку.

Вадим опустил лампочку пониже и пальцем указал на шкалу прибора:

— Вот тут.

Литовцеву самому не приходилось заниматься измерениями. На то существовали научные сотрудники, инженеры-исследователи, лаборанты. Вопрос Багрецова его разозлил.

— Занимайтесь своим делом, Вадим Сергеевич, — сквозь зубы процедил Литовцев и нервно помахал палкой. — Нам нужна максимальная точность.

— Но какая? В каких пределах?

— Короче говоря, Вадим Сергеевич, нас эта точность не удовлетворяет, — сухо заявил Литовцев. — Подготовьте письмо о высылке нового прибора. Александр Петрович подпишет.

— Не подпишет! — в запальчивости воскликнул Вадим. — Надо знать, что подписывать.

Чувствуя его правоту, Васильев успокаивающе сказал:

— Почему? Разве я вам не доверяю?

— Спасибо, Александр Петрович, — Багрецов подчеркнул это легким кивком. — Но я и не сомневался в вашем доверии. Судя по паспорту, так называемая «погрешность» прибора минимальная, и заменять его не следует.

Литовцев еле сдержался. Вот так характерец у мальчишки!

— Думается мне, товарищ Багрецов, — заговорил Валентин Игнатьевич размеренно и спокойно, шагая вдоль стола, — что вы взяли на себя не свойственные вам функции. Мне непонятна ваша категоричность. Что это за разговор? У вас, по меньшей мере, странные представления о дисциплине на производстве. Возражать начальнику строительства! Да кто вы такой?

— Обыкновенный инженер, — сдерживая волнение, ответил Багрецов. — Но у меня есть право не соглашаться и с вами — доктором наук, и с начальником строительства, если дело касается доверенной мне техники. Я же не пешка, чему-то учился. Приборы знаю, могу разобрать их и собрать. Могу отградуировать по эталону. Вы мне говорите, что точность мала. А я спрашиваю, какая нужна в процентах? Десятая? Сотая? Выписывать новые приборы, даже разных типов, конечно, можно, но зачем терять драгоценное время?

— Не ваша забота, — буркнул Литовцев, отходя в сторону.

— Как не моя? — искренне удивился Вадим. — А чья же?

Литовцев стукнул палкой о землю и резко повернулся к Васильеву:

— Александр Петрович, объясните ему, пожалуйста. Я не затем сюда приехал, чтобы пререкаться по пустякам с заносчивыми молодыми людьми.

Васильев не хотел вмешиваться в разговор. «Возможно, Багрецов ошибается, действительно прибор надо заменить, однако же правда пока на его стороне».

Валентин Игнатьевич, будто читая мысли Васильева, сразу переменил тон, заговорил с ласковой укоризной:

— Если уж вы так настаиваете, дорогой мой юный коллега, придется объяснить, как говорили латиняне «аб ово», то есть «от яйца», или «с самого начала». Мы с Александром Петровичем не новички в науке. Десятки штанов просидели в научных институтах. Опыт кое-какой приобрели. А отсюда — вы это должны понимать, Вадим Сергеевич, — мы часто пользуемся интуицией. Я, например, уверен, хотя и не могу сейчас доказать, что в данном случае нужна большая точность измерений. В конце концов, у меня могут быть и другие соображения, которые заставляют требовать замены прибора. Вы в шахматы играете?