Юрий Блинов - Дверь в детство (СИ)

— Что-то такое, отчего вы зачем-то решили пуститься в бега, а затем разыскать меня?

— Ох, Егор, Егор. Повезло же тебя вляпаться снова…

Женщина подтащила к себе какую-то старую картонку, почти по старчески ойкнула и закряхтела, а затем села, постелив ту на шаткие, давно проржавевшие перила.

— Ты даже не представляешь, как давно я пытаюсь выйти на твой след, — сказала она сокрушенным тоном. — Могу тебя «обрадовать», потому что сейчас ты в еще большой беде, чем был до этого.

Первые же слова собеседницы заставили Егора насторожиться, однако, решив не тратить времени даром, он оперативно выудил из кучи местного хлама точно такой же кусок картона, и расположился рядом с Ключницей.

— Я? В беде? — задумчиво переспросил он. — Но, с какой стати?

— Для того чтобы рассказать, как именно обстоят твои дела, нам потребуется долгая беседа, и если ты не станешь возражать, я бы как раз и хотела поведать тебе об этом, а также добавить ещё нечто любопытное и важное.

Егор не препятствовал против разговора, однако посетовал на то, что у него сейчас вроде как рабочий день, и что с минуты на минуту его ожидают в транспортном цеху, а затем ждут возвращения назад в конструкторский отдел.

— Насчет этого можешь не переживать, — ответила Ключница. — Мы здесь находимся под воздействием, так называемого, «ноль-колпака», который я только что задействовала. Для нас двоих это полная гарантия того, что, сколько бы времени мы теперь ни проговорили – хоть сутки, хоть неделю подряд – там, за пределами этой котельной, не пройдет ни секунды. Мои преследователи также не смогут нас засечь, поэтому я, с твоего позволения, начну.

Из памяти Егора уже стали постепенно улетучиваться все те невероятные события, в которых он когда-то принял самое непосредственное участие, пока разгуливал по межвременным пространствам на пару со своей недавней знакомой. Теперь ему вновь приходилось привыкать к необычному лексикону Ключницы, а также к виду всяческих хитрых устройств, имеющихся в её распоряжении.

— Ты очень добрый человек, Егор, — начала женщина свой разговор словно издалека. — Согласиться сделать то, на что ты согласился, мог либо такой человек, который очень любит людей, либо тот, кто крайне наивен. Однажды ты спас мне жизнь, и тот инцидент заставил меня по-другому взглянуть на всю твою историю. Когда в мои руки попала запись тех событий, которые приключились с тобой после того, как тебя закинули сюда, в этот мир, я окончательно поняла, что ты не должен пропасть так, как было уготовлено тебе нашими службами.

— Я? Пропасть? — в голос Егора вдруг возникли ноты возмущения. — Да о чем вы говорите?

— Всё не так просто с твоим заданием, вот о чем я хочу тебе сказать.

— Тогда в чем именно состоит этот подвох? Меня поместили в мир, удивительно похожий на прежний. Здесь меня никто и ничто не тревожит. Всё здесь настолько сильно напоминает мне то, что было раньше, что я иногда ловлю себя на мысли: а не приснилось ли мне всё это. Была ли вообще у меня другая жизнь? Существовал ли я на самом деле в том, другом мире, либо воспоминания о нём навеяны чьей-то злой иллюзией? Правда, увидев вас сегодня в коридоре, я словно бы очнулся и осознал, что всё тогда происходившее не могло быть сном.

— Оставь пустые разговоры и выслушай меня, Егор, — Ключница говорила неторопливо, стараясь взвешивать каждое свое слово. — Опасность твоего теперешнего положения настолько же реальна, как и всё вокруг. Миллионы глаз, — женщина указала пальцем в каком-то неопределенном направлении. — Ждут от тебя лишь одного, выполнения одного лишь, так называемого, ключевого действия. Тысячи вычислительных модулей весь последний месяц просчитывали каждый из твоих вероятных ходов, чтобы постараться спрогнозировать такой вариант развития событий, при котором должен будет произойти всего лишь один-единственный важный твой поступок.

— Важный поступок? — не выдержал тут Егор. — Да я перебрал уже сотни всяких вариантов. Ещё в самом начале у меня возник грандиозный план, после которого, как я думал, всё и должно будет закончиться. Но это почему-то не сработало! Ведь что могло быть более безрассудным для меня, чем купить то дурацкое пианино! Когда я вручил его дочери, и ничего не произошло, я просто… растерялся. Я долго потом не в силах был сообразить, что ещё более значительного я мог бы сделать в своей жизни…

— Эх, Егор, — сначала вздохнула, а потом усмехнулась Ключница. — Ты слишком любишь своих родных, чтобы поступить по отношению ним как-то иначе. Ты что, всерьёз думал, что тот подарок дочери мог стать твоим ключевым, выходящим за рамки твоей логики поступком?

— Думаю, да…

После такого ответа женщина буквально расхохоталась. Когда она, наконец, успокоилась, то сказала:

— Поверь, ты не смог бы поступить иначе, чем выложить все свои накопленные деньги на ту покупку.

— Это почему? — искренне удивился Егор.

— Потому что я слишком хорошо успела изучить твой вариантный хронометраж, и с уверенностью могу сказать, что это так. В дополнение к своим словам, могу добавить то, что так поступаешь не только ты сам, но и другие Егоры Карасёвы во всех параллельных мирах, где возникает подобная ситуация.

— То есть, как?

— Не важно, — постаралась успокоиться Ключница, едва в силах сдерживать свой сдавленный смех. Затем она немного притихла, став чуточку серьёзней, и добавила. — Твой метод бы сработал, если бы ты в тот раз поругался с женой и не купил пианино для дочери.

— То есть тогда…

— Тогда всё бы закончилось, Егор.

— Вот как…

Егор отчего-то погрустнел и сидел подавленным. Тем временем Ключница толкнула его в бок и вдруг сказала то, чего он никак не ожидал услышать.

— Все наши специалисты, кто следили в тот момент за твоими действиями, сидели на своих наблюдательных постах, буквально затаив дыхание. Они ждали, что ты мог бы так поступить, хотя и не особо в это верили.

— А вы? Тоже, небось, ждали?

Вместо того, чтобы ответить на такую подколку, Ключница мгновенно посерьёзнела.

— Да, Егор, я ждала, но не того, чего все остальные. Я не хотела, чтобы ты поступал вопреки своему сердцу.

— Звучит высокопарно, — ответил Егор негромко. — Да только что с того!

Ключница больше не смеялась. Её лицо приобрело прежнее, суровое выражение. Через какое-то время она заговорила, но тон её голоса был немного встревоженным.

— Послушай Егор, что я тебе скажу. Для тебя самого всё обстроили так, чтобы ты поверил, что когда все закончится, ты вновь станешь спокойно жить в том мире, который сразу же должен будет возникнуть на месте прежнего. В момент обнуления тебе, якобы, предстоит всё забыть, и тогда в новой для тебя реальности всё станет таким, каким было в нем всегда, словно ничего… из всего этого с тобой никогда не происходило.