Сергей Волков - Твой демон зла

- Почему её не остановили собаки?

- Я не знаю, видимо, она нашла с ними общий язык.

- В каком направлении она пошла?

- Я повторяю - метель замела след. До ближайшей деревни отсюда - три дня пути. Она ушла без запаса еды и теплых вещей. Шансов у неё мало.

Сергей скрипнул зубами, но тут же погасил в себе неистовое желание всадить в незнакомца всю обойму, и снова спросил:

- Зачем вам так был нужен тот Прибор?

- Он мог помешать...

- Чему?

Незнакомец покачал головой - нет ответа. Сергей секунду помедлил, потом спросил еще:

- Вы - кто? И зачем вам было нужно все ЭТО?!

- На этот вопрос я тоже вам не дам никакого ответа, скажу лишь: мы изменяем вид нашей деятельности, не меняя сути. Науке должен быть присущь аскетизм и трезвый рассчет. Вся та мишура, которой до сегодняшнего момента мы занимались, вряд ли способна оправдать те высокие цели, которые мы ставим перед собой. Мы уходим в глубокое подполье, наше время ещё не пришло. Но оно... - незнакомец выдержал паузу и закончил: - Обязательно придет! Да, вот, возмите! - он протянул руку и положил на капот вертолета паспорт: - Это - вашей жены. Все, переговоры окончены, прощайте!

Воронцов взял красную книжечку, подавил в себе желание открыть её и посмотреть на Катину фотографию. Он хотел ещё что-нибудь спросить, потом лишь кивнул на вертолет:

- Вы едва ли сможете воспользоваться этим... средством передвижения!

- Не беспокойтесь, ваши действия вызвали поломки, устраняемые в течении пяти минут!

Сергей молча двинулся к выходу из-под полога, потом качнул стволом "беретты":

- Сначала вы!

Незнакомец молча шагнул вперед, и так они - Сергей сзади, с пистолетом наготове, вышли на истоптанный снег.

Вокруг стояла темнота. Колючие звезды равнодушно смотрели на двух людей, медленно идущих по земле. Было тихо. Холодный ветерок доносил смрад потушенного "пожара", в одном из домов горел свет - видимо, как раз в палате у несчастной Ирины. Сергей посмотрел на освещенное окно и спросил в спину идущего впереди незнакомца:

- Та женщина... Ирина, которую я... Она будет жить?

- Зачем вы спрашиваете? Вы же видели. Наши специалисты буквально достали её с того света... Могу лишь сказать - такой, какой она была, ей, видимо, уже никогда не стать.

И через мгновение негромко признес совсем другим, "живым" голосом:

- Вы понимаете, какое это жестокое слово - "НИ-КОГ-ДА"?

- Что вы сказали?! - переспросил пораженный Воронцов.

- Нет, ничего. Надеюсь, вы сможете перелезть через забор. Ищите вашу жену в восточной стороне - там железная дорога, возможно, она смогла до неё дойти. Все, Воронцов, прощайте. Надеюсь, наши пути расходятся навсегда...

Сергей молча шагнул к забору, потом повернулся к незнакомцу:

- Я... ранен. Вашими собаками! Подсадите меня - я не в состоянии...

Незнакомец молча наклонился, подставляя Сергею плечо. Воронцов с трудом вскарабкался на верх, перевалился через заостренные колья и сполз по шероховатым кольям на снег. Бок отозвался вспышкой резкой боли, запульсировала успокоившаяся было рука. Сергей полулежал на боку и слышал, как незнакомец удалился, хрустя настом. "Демон зла", черный носитель разрушительного начала в этом мире? Нет, скорее, просто - "демон", один из многих. Серый, бесцветный, никакой...

Звуки шагов серого человека стихли в стороне, и тогда Сергей достал из кармана сигналку, которую ему дал Хосы, зажал зубами шнур и дернул рукой в темное небо ушла ярко-зеленая, ослепительно сверкающая ракета. Поднявшись на высоту около сотни метров, она начала издавать пронзительный, режущий свист - это был сигнал для Руслана Кимовича.

Воронцов тяжело поднялся и побрел в ту сторону, откуда полтора часа назад они с Русланом Кимовичем пришли, полные надежд. Надежды не оправдались - Катя пропала, и искать её было практически бессмысленно, хотя Сергей именно в этот момент понял - он будет её искать, всегда, всю свою жизнь, пока не найдет, живую или...

Через некоторое время Катя успокоилась, слезы на щеках высохли, и она прекратила повторять фразу про поезд. Понятно, что его надо остановить, но главное - КАК?!

Наверное, если бы у неё была возможность, если бы она могла, то взорвала, разобрала, разрушила бы рельсы - тогда поезд точно остановиться, пусть даже ценой крушения. Но что могут сделать слабые женские руки с стальными рельсами, костылями, шпалами?

"Наконец, можно завалить пути! Набросать бревен, веток, ещё чего-нибудь...", - подумала Катя, и тут же отбросила этот вариант - такое ей тоже не под силу. Какие могут быть бревна, она сейчас не поднимет и килограмма, ноги подкашиваются от голода, усталости и... и беременности! Катя за всеми разочарованиями последнего часа как-то "забыла" про ребенка, не то, что бы забыла, а скорее её мозг специально заблокировал эти мысли что бы не отвлекаться от главного, от спасения себя, а значит - и будущего малыша...

Катя начала вспоминать все, что ей было известно о поездах, о железнодорожных катастрофах, рассказы знакомых, статьи из газет и журналов. Постепенно в голове стали проявляться забытые образы, какие-то далекие, давным давно узнанные и отброшенные, как ненужные, истории. Катя даже вспомнила свое детство, то время, когда ещё отец жил с ними, и по субботам у них дома была традиция - мама вешала на стену огромную белую простыню, отец доставал из корбки старый, черный, какой-то пупырчатый фильмоскоп, ещё сороковых годов, с отливающими фиолетовым линзами и золотой эмблемой завода "ЗИФ" на боку.

В комнате гасился свет, в фильмоскопе зажигалась лампочка, и на простыне появлялся яркий желтоватый квадрат, в котором, пока отец заряжал диафильм, они с мамой показывали друг другу теневые картинки, сложенные из пальцев.

А потом начиналось настоящее волшебство. Ползли по экрану красивые картинки, мама нараспев читала подписи под ними, а Катя, затаив дыхание, следила за приключениями героев различных сказок и переложенных для детей "взрослых" романов...

Диафильмов у них было великое множество - четыре больших, полных коробки. Современному ребенку, взрощенному на видео и бесконечных мультиках, никогда не понять того счастья, которое приносили двадцать пять лет назад такие простые, в общем-то вещи, как фильмоскоп и диафильмы.

Был в Катиной коллекции целый раздел, где находились фильмы не просто сказочные, но и, так сказать, поучительные. Истории про пионеров-героев, про всяких Валей Котиков и Зин Портновых, разом отпрвлявших на тот свет по двести фашистких офицеров в годы войны, перемежались фильмами о ребятах, в мирное время совершивших какие-нибудь героические подвиги.

Вот тут-то Катя и вспомнила диафильм, повествующий о мальчике, внуке путевого обходчика, жившем на маленькой станции где-то в Сибире, и предотвратившем крушение поезда. Мальчик этот, возврашаясь поздно вечером пешком по шпалам с ближайшей речки, где он рыбачил, обнаружил размытые пути - ручей подмыл часть железнодорожной насыпи, она обрушилась, и рельсы расползлись.