Ежи Жулавский - На серебряной планете (Лунная трилогия - 1)

Несколько часов провели мы с Томом, ожидая конца бури. Испуганный ребенок прижимался ко мне и с плачем допытывался зачем мы сюда пришли? Я не мог ответить ему на этот вопрос так как давно уже смирился с невозможностью ответа на вопрос, зачем мы вообще пришли на Луну...

Наученный опытом, я стал более осторожным и на обратный путь выбрал дорогу, более поднятую над уровнем моря.

Впрочем, это был единственный случай, когда в наших путешествиях нам угрожала серьезная опасность. Все иные прошли без приключений и достаточно весело.

У нас была также большая и сильная лодка. Второй электрический мотор, который когда-то служил несчастным Реможнерам, мы исправили вдвоем с Петром и поместили в лодку, чтобы он приводил ее в движение. Этой лодкой мы пользовались для рыбалок, и я пускался в ней с Томом в предполуденное либо вечернее время в открытое море.

Во время одной из таких прогулок мы обнаружили остров, во всех отношениях достойный внимания. Уже издали я заметил его.

Все острова, которые я видел до сих пор, были либо выступающими над поверхностью моря вулканами, либо вершинами залитых водой кольцеобразных гор. Этот же сразу произвел на меня впечатление остатка уничтоженного морем материка. Он был обширным и достаточно плоским, только в юго-западной его части возвышалась цепь невысоких гор, раскрошенных постоянным воздействием воды и ветра. Берега были обрывистые, разрушенные ударами волн, море вокруг было неглубоким, испещренным отмелями, поэтому мы на нашей лодке с трудом смогли причалить.

А остров был очень интересный, совершенно не похожий на уже известные нам окрестности. Прежде всего мое внимание обратила на себя совершенно иная растительность; она была менее буйной, нежели в других местах, но, несомненно, отличалась гораздо большим разнообразием. На нескольких квадратных километрах мне встретились едва ли три или четыре уже известных мне растения, зато бессчетное количество их мне было совершенно незнакомо. Все они были странные, невысокие и печальные. Я не мог отделаться от впечатления, что вижу перед собой последних представителей исчезнувшего поколения, которое лишь чудом сохранилось здесь, свидетельствуя о существовании на Луне иной жизни много-много веков назад, когда тут, где теперь плескалось море, был материк, а вода омывала его границы.

То же самое приходило мне в голову, когда я видел животных, живущих на этом странном острове. Их было мало, однако те, которых я встречал, тоже отличались от виденных раньше. В их внешнем виде и поведении было что-то грустное и старческое. Когда я проходил мимо, из нор вылезали неловкие, небольшие уродцы и наблюдали за мной разумно и осторожно, но без опасения. Только пес, которого я взял с собой, нагнал на них страх, они сразу же попрятались от него, издавая полугневное, полужалобное пыхтение, единственный звук, который они могли добыть из себя.

Том был со мной, как обычно. Он удивлялся всему и постоянно останавливался, захваченный то каким-то цветным камешком или раковиной либо душистым растением, напоминающим земные цветы. Находясь в нескольких десятках шагов от него, я вдруг услышал его голос:

- Дядя! Дядя, иди посмотри, какие красивые палочки!

Я подошел к нему и увидел, что мальчик сидит на земле среди множества белых, тонких и длинных костей. Я стал осматривать их: на Луне я не встречал ни одно животное, которому они могли бы принадлежать.

Наклонившись, я заметил между ними удивительный предмет: это был кусок толстой, с одной стороны сильно сточенной медной бляшки, напоминающей формой широкий нож. Сердце бешено заколотилось у меня в груди; если не ошибаюсь, это был предмет, подвергшийся обработке, следовательно, на Луне, когда-то давно, еще до нашего прибытия, уже существовали разумные существа...

Мне вспомнился Город Мертвых, встретившийся нам много лет назад на Море Имбриум, и памятный страшным случаем, который вызвал смерть Вудбелла. Отъехав тогда от этих скал, так напоминающих руины, в которых некогда, возможно, существовала жизнь, мы даже не убедились, чем они были на самом деле: удивительной игрой природы или призраком города, умершего много веков назад - и вот теперь я снова нашел предмет, свидетельствующий о существовании здесь разумных существ задолго- задолго до нашего появления.

Я принялся за более тщательные поиски.

Этот остров я обшарил вдоль и поперек, входил в скалистые пещеры у подножия гор, но не нашел ничего, что бы могло меня утвердить в правильности моих предположений. Правда, мне казалось, что и в одном, и в другом гроте я замечал следы целенаправленной работы, на побережье небольшого озера я нашел два или три обломка окаменевших корней, на которых, похоже, были следы обработки каким-то орудием, а дамба, заставляющая ручеек разлиться в озеро, выглядела так, как будто была сделана искусственно, в другой стороне друг на друга были уложены камни, это выглядело как остаток развалившейся стены, но все это в равной степени могло быть делом случая или результатом действий неразумных, но сообразительных животных. Ведь на Земле бобры возводят очень интересные постройки...

Я не разгадал тогда этой важной загадки, но во всяком случае результат поисков утвердил меня в возникшем в самом начале мнении, что этот остров - остаток огромного, разрушенного морем материка и дает приблизительную картину жизни на Луне в предшествующих нынешнему временах.

Я назвал это место Кладбищенским Островом. Здесь я любил бывать и часто приплывал сюда и с вершины горы смотрел на раскинувшееся вокруг посеребренное лучами солнца море, под волнами которого исчезла остальная часть этого материка

Передо мной на горизонте виднелись вершины далеких вулканов, над которыми возвышался мрачный, почти всегда окутанный дымом, гигантский кратер Отамора. Я смотрел на поднимающийся прилив и думал о том, что когда-то происходило на этой планете и безвозвратно ушло..

Я закрывал глаза и представлял себе, что в неустанном и однообразном шуме волн слышу звуки той первобытной жизни. Здесь были леса, состоящие из деревьев сильных и гибких, которым не нужно было сгибаться и стлаться, спасаясь от мороза, которого не было, так как Солнце гораздо быстрее обходило эту планету, дни и ночи чередовались гораздо быстрее без этих страшных морозов и чудовищной жары. В гуще этих лесов скрывались животные большие и сильные, прародители сегодняшних измельчавших потомков, в зарослях слышатся звуки крыльев мощных летающих ящеров... А вечером ветер стихает, и на горизонте встает огромный, кровавый, ясный круг Земли, которая в те времена совершала полный оборот вокруг Луны.

И кто знает, кто знает, не смотрели ли на это светило глаза разумных существ? Не протягивали ли они к нему свои руки, оторвавшись от вдумчивого труда, чтобы приветствовать серебряного ангела-хранителя, который освещает их ночи?