Ежи Жулавский - Старая Земля (Лунная трилогия - 3)

Была минута, когда он хотел отдать приказание прекратить работы около корабля.

- Останусь здесь,- вслух говорил он себе,- Какое мне в конце концов дело до судьбы какого-то безумца, который когда-то был моим приятелем! Все в этом мире низко, отвратительно, мерзко! Даже самые мудрейшие не могут сохранить спокойствие и тянутся жадными руками к власти, даже самые великие не могут удовольствоваться величием своего духа... Хватит с меня этого, хватит! Я должен вернуться домой и, положив руку на маленький рычажок моей машины, уничтожить этот мир, не заслуживающий чего-либо иного...

В этот момент он забеспокоился, вспомнив, что, вернувшись с последнего собрания мудрецов, не зашёл в лабораторию и не осмотрел оставленную там машину...

Потом махнул рукой.

"Ерунда! Ведь в мою лабораторию никто не сможет попасть без меня... Разве только один Ньянатилока. Но он был со мной на собрании, хотя, кто знает, не может ли он находиться в разных местах одновременно!"

При воспоминании о Ньянатилоке он снова глубоко задумался... Его манила мысль отправиться с ним вместе в уединение цейлонских лесов или недоступных Гималайских гор на поиски знаний, отличных от тех, которые он мог найти в Европе среди людей, мыслящих по-европейски, но он боялся, что не сможет найти в себе спокойствия, обязательного для подобных поисков.

Во всяком случае эта мысль помогла ему избавиться от влияния письма Азы и от беспокойства, которое оно принесло с собой.

Он решил ответить ей вежливо, но холодно и таким образом, как будто не понял и не заметил скрывающегося между строк желания сопутствовать ему в намечаемом путешествии...

В путешествие, однако, он должен отправиться безотлагательно! Только бы корабль побыстрее был готов!

Поспешно закончив письмо в отеле, он велел подать ему автомобиль и немедленно направился обратно на фабрику, откуда уехал час назад именно для написания ответа певице.

По дороге его беспокойство вызвало какое-то неожиданное движение - он постоянно проезжал мимо людей, которые, как ему казалось, были рабочими и должны были еще находиться на своих рабочих местах.

"Снова какая-то забастовка,- подумал он.- Какой-то рок висит над моим кораблем и всем путешествием на Луну!"

Он велел водителю увеличить скорость, теша себя иллюзией, что его личное влияние может удержать рабочих от новой остановки работы, которая так ему необходима.

На пороге фабрики он встретил директора. Тот стоял одиноко, засунув руки в карманы и насвистывая сквозь зубы.

- Что случилось? - спросил он, выскакивая из автомобиля. Директор пожал плечами, даже не поклонившись ему, хотя обычно относился к нему с предупредительной вежливостью.

- А рабочие?..- спросил Яцек.

- Ушли,- спокойно ответил Директор.

- Снова забастовка? - Да.

- А когда она закончится?

- Она не закончится.

- Как это?

- А так. Ушли и нет их. Сказали, что не вернутся. Мне все это уже надоело. Такая работа пусть идет к чертям!

Сказав это, он повернулся на каблуках и ушел, оставив удивленного Яцека на ступенях.

Только теперь, оглядевшись, он заметил, что поодаль стоят несколько человек, с интересом приглядывающиеся к нему, и шепчутся. Некоторых из них он узнал, это были фабричные рабочие, старые мастера, других, однако, он никогда не видел в этих местах. В какойто момент ему захотелось спросить у них, что они здесь делают и почему так смотрят на него, но - в конце концов - какое ему до этого дело!

Подавленный и беспомощный, он стал спускаться по лестнице, направляясь к ожидающему его внизу автомобилю.

На последней ступеньке дорогу ему преградил один из знакомых ему рабочих.

- Подождите минуту!

Яцек удивленно посмотрел на него.

- Что тебе, дружище?

Рабочий не отвечал, но, преградив ему дорогу одной рукой, другой делал какие-то знаки. Яцек невольно посмотрел в ту сторону. Из-за угла к нему направлялся огромный человек с хмурым, упрямым лицом под растрепанной шевелюрой.

- Вы доктор Яцек? - спросил он, подходя к ученому.

- Да. Но я вас не знаю.

- Это не имеет значения. Меня зовут Юзва...

- А! Грабец как-то раз упоминул вас...

- Возможно. Мне он тоже говорил о вас. У вас есть машина, с помощью которой можно уничтожать города и целые страны...

- Кого это касается?

- Почему же? Это, например, касается меня. Мне нужно получить эту машину.

- Вы ее не получите.

- Получу!

Он кивнул рабочим, которые в одно мгновение окружили Яцека живым кольцом.

- Я могу приказать вас немедленно убить!

- Да. И что из этого?

- Или мы можем задержать вас здесь, а тем временем перетрясти вашу лабораторию в Варшаве.

Несмотря на серьезность положения, Яцек невольно усмехнулся. Из-под полуопущенных век он презрительно наблюдал за Юз-вой. Ему хотелось спросить его: выломав дверь лаборатории, чтобы забрать машину, они так же смогут забраться в его мозг и вытащить из него тайну ее действия, без чего она всегда будет только никчемной, ни на что не пригодной скорлупой?

В эту минуту к Юзве подошел какой-то человек и подал ему записку, в которой было несколько строк... Предводитель бросил на нее взгляд и усмехнулся, после чего дал знак рабочим, чтобы они отступили от Яцека.

- Вы нам больше не нужны,- заявил он.- Мой друг Грабец как раз сообщает мне...

Он замолчал, а потом закончил, с вежливым, слегка издевательским поклоном показав на стоящий неподалеку автомобиль:

- Можете спокойно возвращаться домой. И советую вам лучше охранять свое имущество...

Яцек пожал плечами и, усевшись в автомобиль, велел везти себя в отель.

Здесь ему больше нечего было делать. Мастерские, видимо, остановились надолго: нужно было оставить мысли о скором завершении корабля и пока забыть о путешествии на Луну.

В отеле он велел приготовить на вечер самолет, намереваясь как можно быстрее вернуться в Варшаву.

А у него в доме Аза уже доводила свою игру до конца.

Вечер был душный. В воздухе, казалось, висела гроза гроза чувствовалась и на улицах огромного города. С наступлением темноты, правда, как обычно, загорелись фонари, но по прошествии некоторого времени стали гаснуть, погружая целые улицы в темноту, как будто какая-то враждебная рука рвала провода и ломала электрические машины. Движение тем не менее ни на минуту не прекращалось, только вместо обычных прохожих теперь, неизвестно почему, появились какие-то неизвестные толпы, никогда ранее не виданные в центре, о которых никто не мог сказать, откуда они появились и где скрывались до сих пор.

Спокойный, сытый и беззаботный до сих пор обыватель с удивлением смотрел на людей с мрачными, застывшими лицами, одетых в рабочие блузы, о существовании которых он если и знал, то только понаслышке, считая почти сказкой, что такие существуют где-то и живут, как он...