Сергей Зяблинцев - Охотники за вампирами

Задыхаясь, Филипп разглядел, что перед ним стоит страшный приземистый дед, сплошь обросший густой шерстью. Своей лапой с длинными, загнутыми, как у медведя, когтями, он сжимал горло юноше, с угрюмым рычаньем уставившись ему в лицо своими огромными, выпуклыми, лишенными век и ресниц, глазами. - Я мог бы протащить тебя через щель к повесить твою шкуру над порогом, да не велено хозяевами моими. Думай, парень. Сроку немного. - Банник! - молнией сверкнуло в голове студента, и он начал бормотать про себя заклинания. Сразу же лапа, душившая его, ослабела, а старик стал как будто ниже ростом. - А, так ты колдовать! - угрожающе рявкнул он, но голос его уже потерял былую грозность. С каждым мгновеньем он уменьшался в размерах и вот совсем исчез, словно его и не было. Студент стоял, потирая ноющее горло. Его сердце стучало, готовое выпрыгнуть из груди А душа Ван-Хейлена летела к своему страдающему хозяину, как игла, пронзая темный клубок инобытия. И вот вдалеке, в неизмеримых провалах пространств, заполыхали огни. Здесь царил только нестерпимый, немыслимый жар, здесь была только одна музыка: крик жгучей боли, рвущийся из запекшихся губ. Но все покрывал могучий нечеловеческий рев: это свирепый Йорик драл когтями свои жертвы и смеялся от удовольствия. Душа, как штопор, ввинтилась в исхудалое костлявое тeло, подвешенное на крюк, и тело, очнувшись, застонало от боли. - Плачь, Ван-Хейлен, тебе не выйти отсюда! - протянулся в сторону тела огромный пылающий коготь, и языки пламени затанцевали под пятками несчастного.

* * *

А душа в корчах нестерпимой боли снова переживала тот давний час своей погибели. В той проклятой комнате, за дверью, не было никого, и все же кто-то был. Он ходил, хрипло дышал и приглядывался к ним. Внезапно он, неведомый, вошел в душу мальчика. Это было, как удар ножом из-за угла. Мальчик упал, словно подкошенный. Долго он лежал в глубоком обмороке, а в это время она, его человеческая душа, терпя нечеловеческое страдание, боролась с тем неведомым, что властно входило в нее и брало в свою железную власть. Тщетная борьба! Она была покорена и закована в цепи послушания страшной, неведомой и вездесущей силой, которая срывается до поры до времени в забытых склепах, темных, покрытых плесенью подвалах, запутанных в потаенных уголках человеческой души и, вырвавшись, поражает без промаха. Душа была побеждена, и эта победа отразилась на мальчике. Черты лица его вытянулись и заострились, рог запал в мучительной усмешке, обнажая острые зубы. Потом он встал, но это был уже не он. Неведомое и страшное вошло в него. Вскоре мальчик стал быстрее расти, так быстро, что окружающие поражались. А потом стали умирать его няньки, одна за другой. Их находили в разных местах замка с прокушенными сонными артериями. Как сказал вызванный детектив, вскоре и сам погибший точно также, следы зубов были везде одинаковы. А Ван-Хейлен в это время жаловался на зубную боль и ходил с подвязанной щекой"

* * *

Под слепящими вспышками молний Филипп, пошатываясь, добирался через сад к дому. Дождь хлестал по его лицу, освежая в мозгу горячий клубок спутанных мыслей. Филиппу впервые стой поры, как он дал согласие Профессору обучаться в его лаборатории оккультных наук, было страшно. В голове его металась фраза, услышанная из запекшихся кровью губ одного долго и тяжко умирающего чернокнижника: - Никогда не заигрывай с чертом... - Даже в агонии он хрипел эту фразу. Филипп содрогнулся, вспомнив его мученья и безысходную муку взгляда. Но раскаиваться теперь было уже поздно. Он находился по^ невидимым наблюдением темных сил. Чтобы проверить это, он сложил пальцы щепотью и сделал попытку перекреститься. И тотчас сучок яблони, под которой он проходил, больно кольнул его около сердца. Это было предупреждение. За ним наблюдали. Он был под контролем неведомого. Войдя в дом, Филипп прежде всего бросил тревожный взгляд на настенные часы с кукушкой. Они показывали приближение полночи. Горница была пуста, лишь на столе потел недавно вскипяченный самовар и Стойло большое блюдо с пирогами. Видимо, дед с бабкой ушли спать в полога в сенцах, устав дожидаться его из бани. Филипп сел за стол и налил себе чаю. Сердце щемило какое-то тяжелое, тягучее, мучительное и вместе с тем сладкое чувство. Такое чувство появляется у человека, когда ему грозит смертельная опасность. Во всем окружающем его в доме, а особенно в тенях, густо залегших по углам, притаилось и терпеливо выжидало неведомое. Вдруг часы зашипели и стали отбивать полночь. Но вместо кукушки из часов выпрыгнуло бледное вытянутое лицо с мертвыми остановившимися глазами. - Кто ты? - пораженно вскричал Филипп. Биологические часы, незримо работающие в мертвом теле дона Хуана, фиксировали неуклонное приближение полночи. Труп его лежал в старой сровнявшейся с землей могиле на древнем и забытом монашеском кладбище, которое пятый век зарастало горючей травой под палящим небом Испании, Могилы провалились в густом бурьяне, полуразвалившиеся склепы покрыли паутина и плесень. Здесь было наиболее безопасное место для Председателя международной ассоциации вампиров, дона Хуана. Здесь он отдыхая после своей трудной еженощной работы по расширению рядов этого древнего и мало знаемого людьми сообщества. Впрочем, в последние недели в округе стало как-то неспокойно. Деревья, растущие около могилы, передавали дону Хуану по своим корням информацию о том, что рядом с кладбищем несколько раз появлялись люди с рамками в руках. Они упорно что-то пытались вычислить, напасть на некий след. И дон Хуан знал, чей след они ищут... Это были детективы-экстрасенсы, пытающиеся вычислить местоположение зловещего объекта при помощи своих биоэнергетических рамок. Они были встревожены всплеском вампиризма в Испании и других частях мира. Сведения эти держались в тайне правительствами, но специальный отряд экстрасенсов уже начал свои поиски руководящего центра невидимого сообщества. - Проклятый Ван-Хейлен! - скрежетал зубами дон Хуан, задыхаясь от ярости в долгие дневные часы, которые он был обречен лежать в своем черном, железном, вечном ящике, с нетерпением дожидаясь, пока полночь освободит его. - Предатель! Каково-то тебе у Йорика с его коготками! Если бы не ты, мы до сих пор были бы надежно законспирированы. Но время продолжало свой неостановимый бег, и биологические часы в теле дона Хуана показали полночь. Деревья зашевелили корнями, подталкивая гроб вампира, и дон Хуан почувствовал вдруг необычный прилив сил. Ведь сегодня была ночь полнолунья и ровно через десять минут он должен был уже сидеть в своем председательском кресле на чрезвычайном заседании Правления своей ассоциации. Он произнес короткое каркающее слово, и крышка гроба, поднимая навалившийся на нее двухметровый слой земли, медленно пошла вверх. Мочила отверзлась. Вампир выпрыгнул из нее и огляделся. Густые тени тревожно колыхались на треснувших от времени плитах забытых гробниц. Ярко светила огромная, багряная, как кровь, луна. Глядя на нее, дон Хуан сладко облизнулся и щелкнул зубами. Он вспомнил студентку, которую укусил несколько ночей тому назад, спящую, незаметно проникнув к ней в спальню. - Надо бы навестить ее,- мечтательно подумал дон Хуан.- Познакомиться... Вирус вампиризма уже должен начать действовать в ее крови. Из этой девушки получится в будущем неплохая секретарша. Он выбросил вверх худую руку с длинными отросшими ногтями и сотворил ладонью в воздухе странный знак. Тотчас он стал уменьшаться в размерах, и вскоре с того места, где стоял вампир, стремительно взвился в воздух нетопырь и помчался в западном направлении.

Читать дальше