Светлана Орехова - Колумб в космосе

Таня, воспользовавшись моментом, подошла совсем близко и подпрыгнула, чтобы потрогать тёмное покрытие. Она была неимоверно требовательна к своему здоровью, особенно зрению, но склонна совершать подобные поступки, за что поплатилась. Девушка тут же с испугом отдернула руку – поверхность была очень горячей.

– У неё наверно абсолютный коэффициент поглощения, – пожаловалась Танечка, потирая ладони.

– Конечно! – воскликнул Веня, на радостях целуя радистку, – чёрные! Они здесь стоят и заряжаются! От солнца!..

– Значит у них очень ёмкие аккумуляторы, – фыркнула Татьяна, всё ещё дуя на ладонь. – И на ходу они значит тоже заряжаются от мезонов, радио и других видов излучения.

– Танечка, я всегда говорил тебе, что ты должна быть ядерщиком, – шутливо произнес Веня, обнимая её и торопя вслед за группой.

Город сизых оказался не менее загадочным и прекрасным, чем они сами и их планета. Те деревья по краю поляны на самом деле были полиморфные проводящие формы, обвивающие металлические и природные опоры. Лилолианцы могли общаться с формами и давать им приказы: они могли сделать перестановку в своем доме силой мысленного слова. Всё в городе двигалось, извивалось, непрерывно росло и обвивало новые металлические опоры и даже живые деревья. Это было похоже на джунгли, к которым применили фильтры кручения и размножения по всем трём осям независимо. А по ночам некоторые полиморфы светились сине-голубым холодным светом. Но полиморфы, за исключением худой растительности и синих лесов, это, похоже, всё, что здесь было.

Почти сразу земляне заметили, что на лиловой планете нет каких-то особых проявлений искусства – вместо картин были полиморфы, которые можно было извить по своему желанию, вместо музыки… невозможно представить, что было вместо музыки и всякого рода диспутов, которые так любят устраивать люди. Судя по всему они и стихов не писали, раз общались цифрами.

– А всё-таки мы куда романтичнее, – протянул Веня, сидя на синем полиморфе и качая ногой. Неожиданно тот засветился, первый пилот чуть не подпрыгнул, но быстро сориентировался и попросил, устраиваясь поудобней. – Спойте, Татьяна! Эх, жаль я не догадался захватить гитару.

Он с досадой наблюдал за закатом бледного солнца и слушал девушку. С гитарой было бы восхитительно!

Это полиморфное сплетение, стоявшее на окраине города на возвышении, с которого открывался прекрасный вид, стало любимым местом их исследовательской команды. Каждый вечер все они собирались на этом же месте и рассказывали свои предположения, делились наработками. Все с первого же дня поняли, что отведённого на экспедицию времени мало, это было так сказать знакомство с чужой флорой и фауной. Двадцать лучших специалистов только и успевали, что давать приказы младшим по званию. В таком ознакомительном режиме и прошли две недели. Биологи занимались полиморфами, немногочисленными растениями, как они их классифицировали, и птицами, так как больше никого из животных они не увидели. На вопросы сизые только отвечали, что не знают слова «птица», «животное». У них так было не принято. Зато куда больше повезло, когда учёные попросились облететь планету и посмотреть море. Такой удивительный лиловый цвет ему придавали маленькие рачки, похожие на наш планктон, но всё же крупнее. Они были размером в половину маленькой креветки и светились в темноте, отчего ночью море горело ярче, чем небо. Лилолианцы объяснили свечение, просто указав на солнце. И биологи догадались, что рачки работают, как солнечные батарейки: днём заряжаются, ночью светятся.

Маленькие рыбки были богаты фосфором и железом, они составляли чуть ли не основной рацион сизых. Для землян же на вкус оказались противными: словно ешь резину с привкусом миндаля. Впрочем вся еда на планете имела специфический вкус. Здесь все было специфическим.

– Веня, что говорят учёные? – спросила Таня у первого пилота, когда они однажды прогуливались вдоль моря. – Скоро мы домой отправимся?

Девушка уже составила приличный лилолианский словарь, её способности здесь оказались куда более востребованными, чем работа лингвистов. В отличие от пилота ей было чем заняться на планете, а Вене поуправлять ни одним видом транспорта не дали, ему разве что повезло два раза летать на капле рядом с пилотом.

– Не знаю, – пожал плечами молодой человек, – лично мне в первый же день всё ясно стало – увидел корабли и могу обратно. Эти мне грибочки, рачки, полиморфы цеплючие!..

Он подёргал ногой, освобождаясь от стебля, пошёл неторопливо дальше. Потом неожиданно спустился ещё ниже, к самой кромке воды и произнёс: «Интересно, а вода здесь как земная? Танечка, идёмте купаться». И он бросился в набегающую волну с громким криком. Таня вздрогнула и с тревогой побежала вниз, боясь, что с ним произойдёт что-нибудь. Но первый пилот вынырнул, отплюнулся и крикнул, заплывая ещё дальше:

– Таня, она сладкая! Сладкая, как сироп!

После таких слов девушка всё же тоже решилась искупаться – просто чтобы удостовериться, что он не сошёл с ума. Она осторожно пошла вперёд погружаясь в тяжёлую воду с каждым шагом, девушка была очень сосредоточена на том, что творится под ногами, её немного пугали цвет и консистенция. Татьяна не заметила набежавшей волны, и та смыла девушку в море; радистка с трудом выгребла на поверхность, не без помощи Вени.

Дальше от берега море было спокойнее, можно было не беспокоиться и медленно дрейфовать вдоль линии побережья. Двое землян покачивались на волнах и лениво беседовали.

– В детстве я мечтал о ванне содовой, – сладостно протянул Веня, зажмуривая глаза. – А это куда лучше содовой – я бы здесь остался.

– Глупости! – воскликнула Таня. – Зачем ты здесь нужен, ты даже язык их не сможешь выучить!

– Не даёшь помечтать, – фыркнул молодой человек. Он повернул голову и, меняясь в лице, произнёс, – наплавались! Вон, сам капитан идет. Пиши пропало! Накаркала ты, Танька, летим домой.

Действительно, со стороны города торопливо спускался Колумб. Молодые люди не заметили, но лицо его было мрачно, даже удручено. Сергей Павлович грубо крикнул ребят и стал дожидаться их на гряде.

– С-сергей Павлович, – испуганно пролепетала Таня, приглаживая сырые волосы, – случилось что-нибудь?

– Случилось, – серьёзно произнёс капитан. – У нас проблемы.

Не говоря ни слова и не дожидаясь ребят, он быстро пошёл вверх, обратно к городу. Таня непонимающе побежала следом, испуганно смотря на силуэт капитана. Расталкивая полиморфы, она выбежала на площадь, где уже собрались все учёные. Также на площади было необычно много сизых. Они молча встретили девушку парой сотен фиолетовых глаз, и то, что она прочла в них – неужели страх! Татьяна тут же бросилась к одному из младших учёных, специалисту по химическому оружию, и взволнованно спросила: «Мы же ведь не… Мы не…»