Хамид Эф - Кооператив SOS. роман приключений и фантастики

– Приходите завтра, часам к четырем, к моему дому. За это время я постараюсь выяснить все организационные вопросы.

Эдик махнул им рукой на прощанье и пошел к компаньонке уже собравшей свои вещи и терпеливо ожидавшей его в сторонке.

Фарид переписал свои и Эдика паспортные данные и отдал их Дине.

– Ты где живешь?

– На вокзале.

– Извини, но домой пригласить не могу. Давай договоримся так. Ты мне позвони завтра утром. Я постараюсь договориться насчет пансиона для тебя и Эдика.

Фарид обрадовался.

– Это было бы великолепно!

– Пока. Звони.

Дальше все закрутилось как в кино. Дина оказалась человеком слова. Поселила ребят у своей бабушки, в центре. А через три дня оформила все юридические документы. По такому случаю была распита бутылка шампанского. А потом Фарид объявил о наличии первого клиента. Эдик сказал, что его компаньонку пригласили выступать в варьете, и их шоу прекратило свое существование. Дина, нисколько этим не огорченная, заявила, что Эдик теперь совершенно свободен и может приложить все силы для процветания кооператива «SOS», с чем Эдик вынужден был согласиться.

Фарид познакомился с ним на Казанском вокзале. На скамейке сидел худой, небритый мужчина лет пятидесяти, в мятых брюках и майке.

– Приятель. Закурить не найдется?

– Не курю.

– Жаль. Курить хочется до чертиков.

Фарид присел рядом.

– Что-нибудь случилось?

Тот невесело усмехнулся.

– Случилось. Среди белого дня посадили на машину, увезли, ограбили. Спасибо, хоть не прибили.

– Обратились в милицию?

– Что ты! Она же с ними заодно. Одним словом – мафия. У кого просить заступничества? Раньше хоть в партком или горком можно было обратиться.

– И все же Вам надо было обратиться в милицию.

– Ты думаешь, я не обращался. Бесполезно. Ведь рэкитеры меня уже в третий раз выдаивают.

Фарид достал тысячерублевую бумажку.

– Извини, больше дать не могу. Сам на мели.

– Спасибо. Так хочется курить.

Смотря ему вслед, он задумался. Как помочь людям среди этой вакханалии насилия, беззакония, наглого воровства всего и вся?

Минут через пять мужчина вернулся, дымя сигаретой «Прима».

– Знаешь, парень. Всю жизнь пытался нормально работать, чтобы не только я, но и люди могли заработать. Но каждый раз меня за это били, били! Но попадало мне изрядно и за то, что не выказывал должного почтения начальству. Кстати, пора, наверное, познакомиться. Меня зовут Вячеславом Сергеевичем.

– Фарид.

– Так вот, слушай. Началось это еще в 1977 году. Работал я тогда заведующим базой и временно исполнял обязанности начальника рыбокомбината. Подвезли в это время много свежемороженой мойвы. А девать ее некуда. Что с ней делать, ума не приложу. Испортится ведь. Решил продать излишки – пять вагонов, колхозу из Гродно в Белоруссии. Намедни, как раз приезжал председатель колхоза и слезно умолял поставить рыбу, потому что у него из-за нехватки белка дохли свиньи. В результате наш комбинат имел прибыль в 53 тысячи рублей. Все довольны, получили хорошую премию. А дальше ситуация вновь повторяется – привозят еще одну большую партию рыбы, ни хранить, ни реализовать которую мы не можем. Нет мощностей, нет спроса. Я и отказался ее принять. Какой поднялся шум. Меня сразу же вызвали аж к первому секретарю обкома, Клюеву.

Зал большой, длиной метров сорок. Народу полно. Говорили по микрофону.

Клюев грубым голосом спросил: – Лепилин. Ну что ты там финтишь! Почему не принимаешь рыбу?

Подошел я к микрофону, но то ли он был неисправен, то ли секретарь плохо слышал, но он подозвал меня к себе, к столу. Стал я объясняться. Мол, рыбу некуда девать и торговая сеть не принимает. Начальник областного управления торговли Финогенов может подтвердить. Хорошо хоть Финогенов не стал юлить и сказал, что магазины и склады затоварены рыбой, и торговля с нею идет плохо.

– Ладно, товарищ Лепилин. Какой же есть выход из создавшегося положения?

– Надо предложить мойву колхозам для откорма птиц и свиней, а также использовать для хранения все морозильные камеры города.

Затем я достал небольшой пакетик с копченой мойвой и подал секретарю.

– Ну-ка, ну-ка. Попробуем.

Клюев развернул пакетик и по залу разлился аромат копченой рыбы. Секретарь обкома попробовал одну, помахал другой рыбкой перед присутствующими, сказав: – Очень вкусно! – затем съел ее.

– Вот товарищи, учитесь. Какой предприимчивый и дельный руководитель. А ведь у нас столько вакансий на директоров заводов и фабрик, учреждений торговли. Ну, как, возьметесь за торговлю?

Я возьми и ляпни, мол, мне бы что-нибудь по механической части.

– А что, разве у нас нет вакансий на директоров механических заводов! Товарищи, отвечающие за данный вопрос, учтите это и дайте предложения. Сколько Вам лет?

– Тридцать пять.

– Ну-у, батенька. Вам еще пахать и пахать. Идите.

Я повернулся к нему спиной и пошел на свое место и вдруг услышал вслед громкий голос Клюева: – Да он, оказывается, не умеет себя вести. Товарищи, учтите это и сделайте соответствующие выводы…

Через несколько дней я почувствовал, что за меня взялись. Вызвал меня прокурор области, стал расспрашивать про то, про се и все как-то, понимаешь, вскольз. Чувствую – ищет зацепочку. Я не выдержал, спросил: – В чем все же дело? Тот ответил, да так, что я даже опешил. Оказывается только за то, что я повернулся спиной к Клюеву. А надо было, помнишь в сказках «Тысячи одной ночи» как отходили от падишаха, идти задом, лицом к секретарю. Я сказал: – Может, еще ему и кланяться надо при этом?

Прокурор ответил: – Если припрет, и кланяться будешь, и в ногах валяться, и руки целовать.

Так начались мои двухгодичные мытарства. Директор рыбкомбината вскоре не выдержал: – Вячеслав Сергеевич, дорогой! Прошу тебя, уходи сам! Они ведь уже весь комбинат перетрясли всевозвозможными проверками!

Я перешел заместителем директора фабрики «Игрушка» и сумел за год построить новый корпус для фабрики, который не могли начать строить до меня в течение десяти лет. Но и здесь длинная рука Клюева настигла. До чего же злопамятный оказался! И вновь комиссии, вызовы в различные кабинеты, нервотрепка…

Наконец вызвали меня на обкомовскую комиссию, где присутствовал сам Клюев.

– А, это ты повернулся ко мне спиной! Не уважаешь! Я тебя из партии вышвырну!…

Дальше – больше. Нападки посыпались со всех сторон. Я не выдержал и швырнул партбилет на стол Клюева, крикнув: – Ты хочешь меня из партии выгнать, а я сам не хочу в одной партии с тобой состоять! – и вышел из кабинета, хлопнув дверью. Последняя выходка стоила мне еще дороже. На меня завели судебное дело по разбазариванию пищевых продуктов за территорию области Могли запросто посадить в тюрьму. И лишь благодаря знакомым столичным адвокатам, после долгой судебной волокиты меня приговорили к удержанию в течение года 15% от заработной платы, с перерывом на этот срок трудового стажа.